Погибшего подельника экс-губернатора Гайзера не захотели признать мертвым

Но суд все равно продолжил рассматривать дело бывшего главы региона

Внезапная смерть фигуранта беспрецедентного дела, в котором оказалась замешана вся верхушка власти Республики Коми с ее главой Вячеславом Гайзером, в понедельник, 14 мая, чуть не сорвала в очередной раз заседание в Замоскворецком городском суде. Несмотря на отсутствие официального признания гибели в ДТП «фасовщика денег» Алексея Соколова, суд продолжил рассмотрение дела и продлил арест имущества, а также меры пресечения всем фигурантам дела до 27 августа.

Но суд все равно продолжил рассматривать дело бывшего главы региона

ДТП, в котором еще 7 мая погиб находившийся под домашним арестом гендиректор компании «Комплексное управление проектами» и по совместительству доверенное лицо бывшего зампредседателя правительства Коми Константина Ромаданова, продолжили обсуждать и в понедельник (напомним, что предыдущее заседание, на котором сообщили печальную новость, было решено перенести на 14 мая). Тогда выяснилось, что несчастье произошло вечером на одной из улиц Новороссийска. Соколова, который ехал на мопеде, сбила иномарка, выехавшая на встречную полосу.

Соколов, напомним, обвинялся в создании преступного сообщества, участии в нем с использованием своего служебного положения. Свою вину он признал и успел рассказать о том, как в группировке распределялись денежные средства. Так, по его словам, с 2006 года по поручению Ромаданова он лично вел учет черной кассы, составлял таблицы доходов и расходов денежных средств. Также у Соколова была своя система учета платежей — в таблице он отмечал конверты с суммами и инициалами. Так, например, Соколов смог вспомнить такие инициалы, как ГВМ (Гайзер Вячеслав Михайлович), ЧАЛ (Чернов Алексей), которые соответствуют именам ряда фигурантов дела.

В понедельник в суде адвокаты подсудимых просили снова перенести судебное заседание, так как никаких данных, подтверждающих смерть Соколова, они не получили.

— В связи с неявкой Соколова документы не представлены, и он сам снова не явился. Необходимо отложить заседание, — заявила защита подсудимого Валерия Веселова.

— Насколько мне известно, в суд поступили ксерокопии документов о смерти Соколова. Но до настоящего времени суд официально участников заседания об этом не уведомил, — в то же время отметил и защитник подсудимого Алексея Чернова.

В то же время судья резонно заключила, что о смерти Соколова было заявлено на прошлом заседании и «оснований, что он явится, нет».

Напомним, что это не первая смерть в громком деле. В 2016 году в СИЗО погиб директор компании «Метлизинг» Антон Файерштейн.

Когда вопрос с Соколовым был разрешен, суд вернулся к просьбе прокуратуры продлить арест имущества и меры пресечения всем фигурантам уголовного дела до 27 августа. Прокуратура настаивала на том, что дело относится к категории особо тяжких и многие свидетели по делу еще не были допрошены. Таким образом, находясь вне камеры изолятора, обвиняемые смогут воспользоваться своими связями и повлиять на них, надавить и использовать в своих интересах.

Впрочем, у фигурантов дела было свое видение ситуации. Так, например, экс-начальник управления информации региональной администрации Павел Марущяк принес в суд документ о том, что его многодетная семья (у мужчины на иждивении четверо несовершеннолетних детей) является малоимущей.

— Документ свидетельствует о том, что у меня нет средств, которые помогут мне скрыться или надавить на свидетелей... уполномоченный орган проверил и установил юридический факт о том, что я малоимущий, — сказал судье Марущяк, протягивая из клетки бледно-розовый лист бумаги. Мужчина также поинтересовался у суда, почему к нему нельзя применить «хотя бы домашний арест», если сторона обвинения так боится его давления на свидетелей. Марущяк также успел пожаловаться суду, что «конвойный полк проигнорировал решение суда» об осуществлении особого порядка доставки обвиняемых, так как у некоторых есть опасные заболевания.

Адвокат Вячеслава Гайзера тем временем отметил, что его подзащитный заслуживает более мягкой меры пресечения. Во-первых, он был неоднократно награжден и отмечен президентом, ФСБ и по иронии судьбы ФСИН. Во-вторых, у Гайзера есть где отбывать домашний арест в Москве — жена подсудимого дала согласие на то, чтобы муж жил в ее квартире на улице Таллинской. Вся территория возможного пребывания Гайзера, кстати, отметил защитник, оборудована камерами видеонаблюдения, а также обнесена забором. Кроме того, у бывшего главы Коми за почти трехлетнее пребывание под стражей резко ухудшилось зрение, ему теперь требуется операционное вмешательство.

Кстати, несмотря на неутешительные прогнозы врачей, бывший высокопоставленный чиновник имел вполне цветущий вид для человека, прибывшего из изолятора, — гладко выбритый, в выглаженной рубашке, в солидном пиджаке.

— Почти полгода идет судебное разбирательство, допрошены почти все свидетели, и ни один из них не заявлял о том, что я пытался, находясь на своей должности, под следствием, под арестом, влиять на ход следствия на свидетелей и участников процесса. Таких доказательств не прозвучало, — заявил главный фигурант дела Гайзер. Он также отметил, что и некоторые его «друзья по несчастью» обвиняются по аналогичным статьям, но при этом находятся под домашним арестом.

— Каким образом отличается положение этих людей от моего? Почему они могут обвиняться и находиться под домашним арестом, а я не могу? — искренне удивлялся подсудимый.

Слабое здоровье — похоже, удел многих фигурантов этого дела. Значительно хуже, чем у Гайзера, обстоят дела у находящегося в СИЗО предпринимателя Валерия Веселова. По словам его адвоката, у мужчины имеется онкология, в связи с чем поставлена «сетка на желудке». Кроме того, Веселов инсулинозависимый и даже в суде «сам себе колет инсулин, иначе может впасть в кому».

— Веселов нуждается в постоянном медицинском наблюдении, — сказал его адвокат, напомнив, что «жизнь человека бесценна и купить ее ни за какие деньги нельзя».

— Экс-замглавы Коми Алексей Чернов, в свою очередь, заверил суд, что не обладает «четырьмя внутренними паспортами», как ранее об этом заявляло следствие, и никогда не был в Южной Корее, на чем ранее оно настаивало.

Он также заявил, что его отец — известный киноактер, который, по мнению стороны обвинения, якобы мог помочь ему сбежать или повлиять на ход следствия, к тому времени «уже как четыре года был мертв».

Адвокат Чернова в то же время попросил суд отпустить его подзащитного под залог. В качестве залога защитник предложил 3,5 миллиона из своих собственных средств.

В итоге суд выслушал все стороны и постановил продлить меры пресечения всем фигурантам дела до 27 августа, а также продлить арест на имущество (в деле фигурируют десятки миллионов рублей, ценные бумаги, акции, десятки квартир, гаражей и автомобилей).

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру