Алексей – глубоко верующий человек. Шесть лет назад в семье произошла трагедия: от вирусной инфекции умерла его беременная жена. Вдовец остался с тремя маленькими детьми на руках. Старший сын – инвалид по зрению. Понятно, что мужчина хлебнул много горя....
Сейчас дети Алексея Ивлева – двое сыновей 2004 и 2008 годов рождения и девятилетняя дочь – находятся в больнице, их обследуют после двухнедельного пребывания на природе. Из стационара их передадут бабушке – временно, пока органы будут разбираться с отцом.
– Как родилась идея перебраться с детьми в лес? Вы же понимали, что лишаете их дистанционного обучения?
– Я не учел этого факта, и моя недальновидность запустила определенный государственный механизм. До этого мы учились, в срок сдавали все задания, но без использования Интернета, исходя из того, что мы исповедуем традиционные православные убеждения. То есть, у нас был альтернативный вариант дистанционного обучения, мы договорились с директором и преподавателем, и я отвозил им выполненные домашние задания.
Однажды дети попросили меня: «Папа, давай сходим в тайгу!». Я спрашиваю, на шашлыки? Они говорят: «Нет, поночевать, пожить». Мне нужно было просто доучить их до конца учебного года, досдать все и уже потом идти в лес. Но я не придал этому значения. Хотя в законодательном смысле я ничего не нарушал, ни уголовного, ни процессуального кодекса. Сейчас администрация предоставила возможность 5 июня сдать моему старшему сыну последний экзамен в облегченном варианте, – он у нас инвалид по зрению, - и получить аттестат.
– Почему директор школы не могла найти вас, у вас не было с собой средств связи?
– Мы оставили смартфон в ватсапом, куда приходили все школьные задания, дома. Взяли с собой только кнопочные телефоны. Решили, что в лесу смартфон нам не нужен. Да, конечно, это мое упущение. Не думал, что нас начнут искать.
– Повлияла на переселение в лес ваша тревога за детей в условиях коронавируса?
– Мы не планировали жить долго в глуши, нас тянет обратно в общество, мы не можем без людей. Но в общественных местах сейчас опасно, существует угроза для здоровья. А отдалившись от людей, самоизолировавшись, у нас было меньше шансов заболеть. Учитывая то, что я потерял супругу на 9-ом месяце беременности и нерожденную дочь, у меня было еще больше оснований для беспокойства за детей. Врачи изо всех сил боролись за жизни супруги и ребенка, но им это не удалось... Это был 2014 год, разгул вирусов свиного и птичьего гриппа… Жена умерла, когда ей уже надо было вот-вот рожать. Любой человек, побывав в моей ситуации, попытался бы защитить своих близких после того, что пережил.
– Сколько вы пробыли в лесу? Далеко от дома ушли?
– Около двух недель. Как только бы детям надоело, мы бы сразу вернулись, спустились бы в свой дом. Это было недалеко от дома, в пределах 300 метров.
Все дело в том, что я не знал, что мы находимся в розыске. 15 мая я выходил в поселок, купил продуктов, взял дополнительно две раскладушки. У нас были спальные мешки, в которых не холодно до -35. Была дровяная печь. Я купил достаточное количество лекарств с собой. Все было продумано, чтобы дети на отдыхе не нуждались ни в чем, не испытывали дискомфорта. Мы хотели просто отдохнуть.
Когда нас нашли, мы еще не собирались домой. Детям нравилось в лесу. Но они там не учились, конечно.
– Где сейчас дети и что их ждет? Что говорят органы?
– С 22 мая они в больнице, их направили туда после того, как нас нашли. У них не обнаружили никаких проблем со здоровьем. Сегодня меня вызывали в администрацию Кавалерово, на беседе присутствовал прокурор, и постановили оказать нам помощь с ремонтом нашего жилья. Потому что мне в одиночку трудно воспитывать троих детей. Я на это никогда не жаловался, но не могу похвалиться, что у нас в доме «евроремонт»... Хотя я в жизни никогда не пил, не курил, мы придерживаемся здорового образа жизни.
Я так понимаю, что администрация должна договориться с органами опеки, что они проведут у нас косметический ремонт, улучшат бытовые условия, и после этого детей вернут в семью. Я стараюсь сделать все, чтобы мне их вернули. Навожу порядок в доме…
29 мая детей из больницы должны передать бабушке, маме усопшей супруги. Она живет тоже в Кавалерово, но пешком к ней не дойдешь. Дети поживут у нее, пока все успокоится.
– Какой у вас заработок, на что вы содержите детей?
– Я много времени посвящаю уходу за сыном-инвалидом. У него частичная атрофия глазных нервов из-за опухоли головного мозга, он слабовидящий. Но мы боремся с его заболеванием, в настоящее время опухоль уменьшается. Сейчас мы живем на выплаты государства и пособия, 50 тыс. руб. в месяц нам пока хватало. Когда-то, при жизни супруги, мы хотели развивать фермерское хозяйство, у нас было две коровы. Потом стало не до этого, но я не оставляю эту идею.
Уполномоченный по правам ребенка в Приморском крае Ольга Романова надеется, что после проведенной с отцом работы дети смогут вернуться в семью:
– Соответствующие службы сейчас проводят встречи, чтобы перевести эту ситуацию в положительное русло. Отца не собираются лишать родительских прав, просто сейчас есть объективное требование – привести в порядок жилищно-бытовые условия. Местные органы предлагают ему помощь, папа с благодарностью принял ее. По условиям, в которых они жили в лесу, нет никаких вопросов. А когда стали смотреть домашние условия, в которых они проживают, то они вызвали нарекания.
Мы будем прилагать усилия, чтобы отцу вернули детей. Эту семью теперь поставят на учет, будут за ней наблюдать. Но лишать родительских прав – это мера чрезвычайная.
