— Об этой шокирующей истории написали в нашей местной газете, — рассказывает общественник Андрей. — Александр умер 1 сентября 2014 года. Ему было 53 года. С семьей он не жил. Тело обнаружили в его квартире, в доме на девятом этаже, и отправили в морг. Справку о смерти отца забрал его сын Алексей, которому на тот момент было 33 года. Он же получил в ЗАГСе и свидетельство о смерти отца, а потом и пособие на погребение. Но отца хоронить не стал.
— Как получилось, что тело мужчины шесть долгих лет пролежало в морге?
— Там сложилась парадоксальная бюрократическая ситуация. Дело в том, что, человек, получая свидетельство о смерти, наследует не только его имущество, но и тело. Без его согласия предавать покойного земле нельзя. Чтобы решить проблему с документами, подключалась и администрация города, и прокуратура. Сотрудники больницы №51, в морге которой хранилось тело мужчины, обращалась в комбинат по благоустройству, просили, чтобы покойного предали земле. Но оттуда приходил ответ, что деньги на похороны уже получил его сын. Выдача новых документов не предусмотрена. Круг замкнулся.
Депутаты писали всевозможные запросы, пытались найти какие-то обходные пути. Но все упиралось в то, что требовалось получить согласие на погребение от сына. Пока он не поставит свою подпись в морге, его отца хоронит было нельзя. Но Алексей уперся, твердил: «А я не хочу. У меня денег нет!» Там вся семья пьющая.
— Как же все-таки удалось решить вопрос?
— Я просто пошел другим путем. Пришел к ним домой, встретился с Алексеем, которому сейчас уже 38 лет. Когда стал разбираться, выяснилось, что в 2014 году он, получив пособие на погребение, все-таки предпринял попытку похоронить отца. Внес тысячу рублей в качестве предоплаты, на этом все и застопорилось. Документы на выдачу тела он подписывать не пришел.
С 2014 года столько уже ритуальных фирм сменилось, что найти концов уже было нельзя. Поэтому я стал взывать к его совести. Говорил о добре и зле, что люди такие сердобольные, готовы помочь, скинуться деньгами на похороны его отца, а он не может доехать, найти полчаса время, чтобы расписаться в бумагах. Пытался достучаться до его души.
Потом приехал утром, просто взял его за руку и повел. Его мать кидалась на меня, кричала, куда это я ее сыночка потащил? Я посадил Алексея в машину, отвез его в морг, он там расписался. Потом свозил его на кладбище, где нужно было определиться с местом, он там в документах также поставил свою подпись. И, следом, как и обещал, отвез его домой.
— Он был трезвый?
— Он вышел из дома в тапочках. Пока мы его довели до морга, он два раза упал. Он не был пьяный, но был, видимо, с глубокого похмелья. Я же утром его из дома забирал.
— Как собирали деньги на погребение его отца, сколько людей откликнулось?
— У нас есть поисково-спасательная группа «Сибирь», в которую входит порядка 120 человек. Мы ищем потерявшихся в тайге людей. Среди своих и кинули клич, попросили перечислись, кто, сколько может. Кидали и по 100 рублей, и 200, кто-то дал больше. Свою помощь предлагали и жители города. В итоге набрали необходимую минимальную сумму — 7800 рублей.
— Родственники не пришли проститься?
— Нет. Умерший мужчина жил от них отдельно. Меня поразило, что в той семье был не один сын, а два, еще их мать, внуки, — в квартире проживало пять человек, и ни у кого сердце не екнуло. Я приехал на кладбище, чтобы убедиться, что тело предано земле по всем православным традициям. Кроме рабочих, которые копали могилу, был единственным на похоронах. На месте захоронения поставили крест, где на табличке указаны имя покойного, его фамилия, даты рождения и смерти.
— Почему вы не хотите, чтобы я назвала вашу фамилию?
— Сейчас такое время, что, даже если ты делаешь какое-то доброе дело, то будут искать подвох, мол, захотел пропиариться. А я просто хотел, чтобы человек был предан земле. Поступил чисто по-христиански, сделал богоугодное дело.
