За 18 лет работы «Ладья» стала крупнейшей выставкой своего профиля не только в России, но и в Европе, утверждают организаторы. На входе в первые часы работы — сотни ожидающих открытия людей, а внутри — столько же павильонов. Всем известные Гжель (чуть ли не десяток стендов в разных концах ярмарки), Жостово и Павловский Посад соседствуют с художниками и ремесленниками, выступающими от собственного лица, а иногда объединенными под региональными брендами.
— Мы представлены и в Волхове (волховская роспись), и в Тихвине (шугозерская роспись), а наша штаб-квартира находится в Санкт-Петербурге, — рассказывают представители объединенного стенда волховской и шугозерской росписи. Среди вещей, которые оттуда можно унести, — миниатюрные, формата «поставить на полочку и любоваться», расписные прялки — точные копии традиционных, на которых пряли прабабушки жителей Ленинградской области.
— Трудно сочетать традиции и необходимость делать постоянно что-то новое, но мы стараемся, — улыбается главный художник фабрики «Городецкая роспись» Наталья Приваловская. — Например, привезли на выставку плетеные короба с расписными крышками — изучаем, будет ли спрос, понравятся ли. Продавать пока не хотелось бы, технологию лозоплетения только отрабатываем.
— За прошлый год все промыслы, конечно, пережили глубокий кризис, — добавляет директор этой же фабрики Олег Латухин. — Значительную часть наших покупателей составляют туристы, которые приезжают по реке или на автобусах и автомобилях. В 2020 году туризма практически не случилось, вот и покупателей не было. Спасли заказы музеев, иконописная работа.
Что касается посетителей — они очевидным образом соскучились: соблюдая (куда деться) масочный режим, люди вертят изделия в руках, выбирают, покупают… Экспериментальные образцы «уходят» практически сразу; те, которые не сразу, «припрятали» до конца выставки. Но по непроверенным слухам — к концу работы собираются продавать всё. Ярмарка это, в конце концов, или не ярмарка?
