Ольга устроилась писарем в часть, где служил муж. Через год родилась дочка, Света. Командование выделило им крохотную квартирку, одновременно поставив на очередь на улучшение жилищных условий. Жизнь шла своим чередом. Но однажды семейная лодка разбилась о быт.
Полянские — не первая и, увы, не последняя семья, где жизнь не сложилась. Бывает. Расходятся рабочие и колхозники, бизнесмены, военные, и бесполезно искать виноватого. И все-таки было в письме Ольги Полянской что-то такое, отчего нельзя было не взять перо в руки. “Муж потребовал от меня, чтобы до его возвращения из командировки в Чечню я с ребенком освободила квартиру. Послушно собрала свои и Светкины вещи, ушла. Это была моя роковая ошибка”.
Каково же было изумление Ольги, когда она вдруг узнала, что заочно уже разведена с мужем, уволена с работы из воинской части “как утратившая связь с гарнизоном” и что на территорию военного городка ее приказано не пускать!
Уже в областном суде, куда Полянская обращается за правдой, ей предъявляют “листок убытия” из военного городка с... ее подписью. Но она никогда не подписывала такой “листок”. Как не подписывала заявление с просьбой рассматривать в ее отсутствие бракоразводное дело в Пушкинском горсуде. Налицо обыкновенный подлог. Суд отменяет решение о разводе.
Тем временем Сергей Полянский спешно строчит заявление командованию в/ч: “Прошу предоставить мне и моей будущей жене однокомнатную квартиру”. И командование невероятно быстро оформляет документы, хотя прекрасно знает, что в очереди на жилье с февраля 1990 года стоит совсем другая жена офицера Полянского.
Завидную оперативность проявляет и администрация Пушкинского района, которая вручает Полянскому с его новой женой ордерок на квартиру. Ольга снова обращается в суд. Он обязывает Пушкинскую администрацию предоставить жилплощадь Ольге и ее дочери. Однако глава района г-н Копылов ходатайствует перед судом второй инстанции об отмене решения. Мотив: в документах, представленных воинской частью на получение спорной квартиры, ничего об Ольге и Светлане “не усматривается”.
В общем, дело ясное как белый день: офицер запутался в женах и, чтобы выпутаться из щекотливого положения, слегка “подправил” кое-какие “нужные” документы. Не без помощи старших товарищей, видимо.
С делом знакомят главнокомандующего внутренними войсками МВД России. Из его аппарата бумаги пересылают в Московский округ внутренних войск; вр.и.о. командующего этими войсками генерал-лейтенант А.Будников утверждает, будто бы все сделано по закону. Приводит факты. Так как регистрация брака прекратилась, а О.Полянская не имела трудовых, служебных и иных отношений с воинской частью, то командование направило документы на выписку Полянской и Светланы с территории части, что и было сделано 13 марта. Но Ольга, в то время законная супруга военного, не просила ее выписывать, у нее регистрация была до 20 августа.
Действия командования части проверяла группа офицеров управления округа. И что же? А ничего. Почему-то офицеры не спросили Полянского: скажи-ка, кто подписывал липовые документы? Листки, заявление?
Что особенно поражает, так это полное безразличие к судьбе девятилетней Светланы. Волокита длится четвертый год. Где она будет жить, учиться, лечиться? Почему все тяготы легли на одну мать, которую никуда на работу не берут — нет регистрации?
В 2001 г. судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда направляет дело на новое рассмотрение. Пушкинский суд обязывает командование воинской части восстановить мать и дочь в очереди на получение жилья. 9 апреля 2001 года решение вступает в законную силу.
Справедливость восторжествовала? Подождите радоваться. Суд решает, а командование располагает. То бишь поступает, как ему хочется. Ольгу и Светлану Полянских заново ставят на очередь, но под номером 24! Воинская часть получает одну-две квартиры в год. Значит, жилье она получит соответственно лет через... 12—20.
Чтобы не было таких толкований, Пушкинский суд 14 декабря 2001 г. принимает специальное Определение: Ольга и Светлана должны числиться в очереди с 21 февраля 1990 года и согласно этой очереди получить квартиру в г. Пушкино в первоочередном порядке.
Командование снова не торопится отвечать. Судебный пристав обязывает воинскую часть восстановить Полянских в очереди с 21 февраля 1990 г. и предоставить жилье в соответствии с этой очередью.
— Ну уж теперь-то все! — воскликнет читатель. Не тут-то было. Воинским начальникам — напомним, что это часть внутренних войск МВД, — начхать на судебные власти. Мать с дочкой по-прежнему на улице.
А тем временем Сергей продал свою квартиру в Пушкино и переехал к новой жене в Москву. Он уже вышел в отставку, повесив изрядно помятый майорский мундир в передней на гвоздик... Вместе с честью офицера...
Вместо послесловия. Описанная история произошла в Софринской бригаде внутренних войск (в/ч 3641), где на прошлой неделе “по пьяному делу” погибли два офицера. Ничего удивительного. Здесь уже давно плюют на закон.
