Пусть не обижаются хоккеисты или баскетболисты, но Газзаев у нас с недавних пор действительно самый главный тренер. Потому что футбол в России больше, чем игра. Потому что нет сейчас в спорте высших достижений человека более популярного и востребованного обществом, чем Валерий Георгиевич. В какой футбол он играет, как ведет себя у кромки поля, знают все, кому это интересно. Но вот заглянуть в уголки газзаевской души, прочесть его мысли по-настоящему никто еще не пытался. А мы попробовали.
О чем сейчас думает главный тренер сборной России? Разумеется, о предстоящем матче. О том, что играть ему в Тбилиси не хозяином, а гостем. Хотя было и иначе. Ведь свою карьеру футболиста — яркую и своеобычную — Газзаев заканчивал именно в тбилисском “Динамо”. “Правда, мало там поиграл, — сетует, — полгода всего. Старые травмы замучили...”
И тем не менее воспоминания нахлынут на него с новой силой, едва ступит он на грузинскую землю. Тем более что с этой страной связывают его не только те полгода.
Игроков из солнечной, как было принято писать в советские времена, закавказской республики Газзаев-тренер всегда привлекать старался (нынешний его ЦСКА тут, пожалуй, исключение). Вспомнить хотя бы ставших чемпионами России в составе “Спартака-Алании”-95 Муртаза Шелия, Зазу Ревишвили и Михаила Кавелашвили! Да и потом во Владикавказе под руководством Валерия Георгиевича поиграли и Георгий Гахокидзе, и Леван Кобиашвили, и Гоча Джамараули, и Георгий Деметрадзе...
— Наверное, — спрашиваем Газзаева, — вашим бывшим подопечным готовитесь уделить особое внимание?
— Особого внимания заслуживает вся грузинская сборная — хотя бы потому, что в ее составе немало сильных футболистов, выступающих за хорошие европейские клубы, — достаточно назвать Каладзе и Арвеладзе. Что же касается тех, кто когда-то играл под моим началом, то на сей раз только Кобиашвили и Деметрадзе готовятся к матчу со сборной России. Представлять их лишний раз едва ли имеет смысл. Все и так знают, что Леван — один из самых стабильных игроков немецкого “Фрайбурга” (да ведь легионера просто так капитаном команды и не выберут), а Георгий — входит в число лучших бомбардиров российского чемпионата.
— А с коллегой Александром Чивадзе у вас какие отношения?
— Конечно же, самые теплые — мы ведь с ним даже в одной команде играли! В олимпийской сборной СССР в 1980 году...
— На сей раз ваши пути на футбольном поле не пересекутся — ведь накануне матча национальных команд состоится игра ветеранов?
— О чем вы? Нужно же готовить ребят к предстоящей игре!
— Ну тогда давайте о ней. Все уже знают, что травмированных Березуцкого и Каряку заменили Евсиков с Аршавиным...
— ...а вместо Даева мы на сбор вызвали Дмитрия Сенникова из “Локомотива”. В остальном подготовка идет по намеченному плану, без каких-либо осложнений. В понедельник провели собрание команды, на котором, в частности, обсудили и неудачное выступление российских клубов в европейских кубках. Я попросил ребят на те 12 дней, что они проведут вместе, забыть о тех коллективах, которые их сюда делегировали, и сосредоточиться исключительно на интересах сборной...
— И все же — на ваш взгляд, стоит придавать этому матчу какое-то особое значение?
— С одной стороны, это такая же игра за три очка, как и все остальные. Больше за победу все равно не дадут, как ни старайся... С другой, никуда не деться и от ее политической составляющей: не секрет, что для всех экс-советских республик обыграть Россию очень важно!
На этом о завтрашней игре говорить прекращаем. Уведем мысли Валерия Георгиевича несколько в сторону. Отвлечься перед таким матчем очень даже неплохо. Пускай газзаевская сборная сейчас на коне, пускай ЦСКА выступает в чемпионате вполне прилично для первого года (не забывайте, сколько выковывался тот же “Локомотив”!) — нам хотелось раскусить Газзаева как человека. Что любит, что не любит? Что ест, что пьет?
Получилось или не получилось — однозначно сказать сложно. С одной стороны, почти все ответы на вопросы “за жизнь” неизменно сводились к футболу. С другой — в этом интервью суперосторожный в плане того, что американцы называют “прайвеси”, Газзаев раскрылся так, как, нам кажется, еще никогда не раскрывался.
— Ожидал. Понимал, что со временем будут проблемы. Так и вышло. Если раньше у меня после очередного матча чемпионата была возможность уделить внимание и семье, и друзьям, то сейчас — увы. Потому что после очередного тура необходимо просматривать информацию о круге кандидатов в сборную. Решать ряд организационных вопросов. Времени просто нет. Но эти сложности я предвидел. Знал, на что шел. Готов работать в таком режиме. Главное, чтобы здоровье позволяло.
— Знаем, что вы всегда любили читать. Даже ваши бывшие одноклубники по “Динамо” рассказывали про вас, помнится: “Валера всегда серьезный парень был. После тренировки кто куда, а он — за книжку”.
— И на это, к сожалению, тоже времени совсем не остается. Игры, тренировки, просмотры записей с матчами соперников. Так что сейчас читаю в основном перед сном. Но стараюсь урывать время еще, например, в самолетах.
— Как и прежде — в основном осваиваете историческую литературу?
— Сейчас стараюсь читать классику. Исторические вещи тоже. Философские...
— Из последнего что запомнилось?
— Прочитал “Мысли греческих философов”, там выдержки из Сократа, Плутарха и многих других. Из фильмов — про Древний Рим неплохую картину посмотрел.
— Помнится, во Владикавказе вы с Александром Македонским были неразлучны. Очень уж гармонично вписывался его бюст в интерьер вашего кабинета. В офисе ЦСКА более аскетично. Не боитесь потерять связь с историей?
— Все потому, что работы прибавилось. Под рукой не должно быть ничего лишнего — только самое необходимое. Телевизор, видеомагнитофон, чистый рабочий стол... Вот вы у меня в “Динамо” не были. Однажды зашел туда мой близкий товарищ. И поразился. В том кабинете и впрямь принимать гостей стыдно было.
— А что же все-таки с Македонским стало?
— Дома стоит — я его в Москву перевез. Не бросать же.
— Ну, думаю, это вы перегнули палку — насчет “в совершенстве”. Стал подзабывать. Постоянной практики нет.
— Так вы пригласили бы пару игроков из Италии. Или помощника. И вообще, почему легионеров в ЦСКА так мало, в отличие от того же “Спартака”?
— Потому что я считаю, что команда должна опираться на собственных воспитанников. Хотя, конечно, на те позиции, которые требуют укрепления и на которые нельзя найти хорошего игрока в своей стране, можно приглашать и иностранцев. Идеальная пропорция своих и легионеров — 80 на 20. Ну, или 70 на 30 в крайнем случае. А вот когда 50 на 50 — уже хуже. 30 на 70 — вообще катастрофа. Да что говорить, вы сами видите такие примеры.
— Эти пропорции верны только для России?
— Ну почему же? Посмотрите на “Ювентус” — самую стабильную команду Италии последних лет. Руководители туринского клуба не поддались этой истерии в духе времени, когда после снятия лимитов многие клубы стали скупать легионеров оптом и в розницу. Выдерживают разумные пропорции. Потому и наверху, потому их и не лихорадит. Да взять тот же мадридский “Реал”, который за последние три года дважды выигрывал европейскую Лигу чемпионов! Да, есть блестящие легионеры, настоящие звезды: Фигу, допустим, или Зидан. Сейчас вот Роналдо к ним добавился. Но основа-то состава — испанцы!
— А “Барселона” — обратный пример. Иногда лишь по одному-два испанца на поле выходят.
— Правильно! Поэтому “Барса” в последнее время и отстает от “Реала”. И мы хотим, чтобы за ЦСКА играли в основном свои воспитанники. Думаю, через лет пять-шесть основу нашей команды будут составлять выпускники собственной школы, которой руководители клуба во главе с президентом Евгением Гинером уделяют очень большое внимание. Захожу туда периодически — ну просто глаз радуется! Зеленые поля, я бы даже сказал, изумрудные, чистенькая форма, ребята ухожены, накормлены. Это, во-первых, важная вещь в плане социального фактора. 220 человек, занимающихся в нашей школе, уже без проблем живут. А во-вторых, какая вскоре помощь команде будет! Из ребят 85-го года рождения несколько человек входили в состав сборной, победившей на Юношеских играх в Москве. А недавно посмотрел, как со “Спартаком” они играли. Все правильно делают, все по уму!
Хотя я и в это поколение верю: Попов, братья Березуцкие, Евсиков... Вот вы говорите — легионеры, а если их не ставить, молодых, против той же “Пармы”, они опыта никогда не наберутся. А то у наших футболистов все же существует этот комплекс. Где-то в глубине души сидит. Ну не верят они, что могут на равных играть с западными клубами!
— Что было, то было. И все же без практики тяжело. Хотя язык этот прекрасный.
— Как выучили? Правда, что за несколько месяцев? После того как вас в клуб один позвали?
— Да, и клуб этот назывался “Фоджа”. А дело было в 93-м, в апреле. Приехал президент этого клуба. Встретились в “Балчуге”. Он привез пять кассет с последними матчами этой команды. Обсудили все условия, подписали даже предварительный контракт, чтобы я куда-то еще из “Динамо” не ушел. Кстати, руководство динамовское я сразу предупредил. Так вот, одно из условий было: выучить язык. Потому что без этого тренеру никуда.
— И что, прямо на следующий день взялись?
— Не на следующий — но в ближайшие дни нашли преподавателя. Причем нашел клуб. До середины сезона нашего должен был выучить. Ну а потом получилось как: там сезон заканчивался, Земан, тренировавший тогда “Фоджу”, уходил в “Лацио”, на его место меня прочили. Но случилась беда. Президента этой команды арестовали. Из-за чего переход и сорвался. А потом и команда развалилась. Фактически на нем держалась. Сейчас вообще профессионального статуса, по-моему, не имеет.
— А вас итальянцы после победы над “Торино” заметили?
— Ну, во-первых, в “Фодже” тогда Игорь Колыванов играл. Который у меня в “Динамо” был. Но и матчи против “Торино”, думаю, повлияли.
— Нынче поработать в Италию не тянет?
— Абсолютно. У меня и здесь работы хватает. Трудиться бок о бок с таким человеком, как наш президент, одно удовольствие. Я со многими политиками работал, ведь “Аланию” во все времена большие люди курировали. Но здесь имею дело с настоящим профессионалом — о чем еще мечтать тренеру?
— А с осетинскими лидерами, о которых вы вспомнили, какие сейчас отношения?
— Самые теплые. И с Галазовым, и с нынешним президентом Дзасоховым.
— О чем, если не секрет, разговоры ваши?
— Какой тут секрет: с чего бы ни начинали, все футболом так или иначе заканчивается.
— А отношения с игроками, интересно, с годами у вас меняются? Дистанция растет? Или, может, наоборот?
— Не думаю, что кардинально тут что-то меняется. Я всегда строил свою работу на полном доверии. Но очень жестко требовал при этом. Потому что есть задачи, цели. К сожалению, порой тренер должен принимать такие решения, которые мне как человеку, может, и нельзя было бы принимать...
— Например?
— Иногда в интересах дела нужно уволить игрока, которому я симпатизирую как человеку. Приходится, что поделать.
— А конкретнее?
— За 15 лет работы это столько раз происходило... Я даже не знаю, что выделить.
— Безусловно. Допустим, был у меня такой нападающий в “Алании” Канищев, которого мы в свое время из Арзамаса вытащили. Огромный потенциал! Потрясающие данные! К сожалению, не реализовал себя. Не понимал, что нужно прежде всего работать. Жалко. Еще я очень сожалею, что Виктор Леоненко, который лихо начинал и который, на мой взгляд, должен был заиграть на уровне лучших игроков Европы, не раскрылся. Но вот так вот: некоторые не выдерживают бремя славы, некоторые довольствуются малым...
А Андрей Шевченко — очень хороший пример для подражания, это вы верно подметили. Он не остановился в росте, как, увы, многие уезжающие за границу, а, наоборот, прогрессирует. И как футболист, и как личность. Вот это надо понимать: когда человек закончит свою футбольную карьеру, он не будет вспоминать, сколько он заработал денег. Будет вспоминать, что выиграл. Вот мы часто встречаемся с моим поколением. И ни разу никто, положим, не сказал: “Сколько нам заплатили за выигрыш Кубка СССР в 84-м году?” Я вот — честно говорю — до сих пор даже не знаю, сколько мы тогда получили. Но всю жизнь буду помнить, как мы выиграли этот кубок, какие мячи забивали в финале, как потом дошли до полуфинала Кубка кубков.
— И все же про деньги. Первый свой заработок помните?
— Если про зарплату, то первую я получил в 71-м году. 17 лет тогда было. Взяли на ставку в команду мастеров. Но зарабатывать самостоятельно я начал раньше. С мальчишками из двора, когда нам было по 11—12 лет, начали ходить разгружать вагоны. Мы недалеко от станции жили. 5 рублей на человека получишь — хорошие деньги были! Где-нибудь 4.50 родителям отдашь — а 50 копеек себе оставишь. Тоже можно было разгуляться!..
— Тяжелое детство у вас было?
— Тяжелое, но интересное — я бы так сказал. Хотя развлечений тогда было меньше. И все — во дворе. Из школы придешь — и сразу в футбол играть. Не по два часа, а до вечера. Отдохнешь — опять играть. И только перед сном за уроки. А жили действительно не очень сладко. Хлеб, масло да сахар — вот и все наши по тогдашним понятиям деликатесы. Зато было равенство. Не было такого расслоения, как сейчас. Был естественный отбор. Наверх пробивались, как правило, действительно самые способные.
— Ваши дети наверняка живут лучше. Не боитесь, что разбалуете?
— Нет. Потому что не баловали. Приучали, чтобы зарабатывали собственным трудом. Старший сейчас работает в прокуратуре Московского округа. Второй сын пошел по той же дороге, учится на последнем курсе Юридической академии... А младшенькая, кстати, заработала первые деньги в восемь с половиной лет. Теннисный турнир выиграла, получила 500 евро. Тоже в семейный бюджет. Полгода назад было, в Испании.
— Этак скоро она и на Уимблдоне победит!
— Так далеко я не загадываю, хотя всем родителям их дети кажутся самыми способными, самыми талантливыми. Пока для меня важнее, чтобы она научилась трудиться и чтобы ей это приносило удовольствие.
— А что вам помимо чтения перед сном удовольствие приносит? Музыка, спектакли?..
— В театр очень редко хожу. Увы. Хотя живем рядом с филиалом Малого, и семья моя туда частенько выбирается. А вот я — редко. Бываю на концертах Лещенко, Добрынина — это мои друзья.
— Все наши обязательные тосты, честно сказать, не помню. Слишком уж их много — 49. Но основные знаю назубок.
— За Бога, за Святого Георгия...
— И последний — за порог. Это обязательно.
— Рюмочку можете выпить?
— Конечно. Всегда выпиваю ровно три рюмки.
— Чего?
— Водки. Это все-таки наш национальный напиток.
— А про сигареты вы как-то говорили, что ваша норма — полторы пачки за матч.
— Сейчас, к счастью, меньше. Сколько? На матч всегда беру новую пачку. Иногда две сигареты остаются, иногда пять. После игры с “Динамо” (ЦСКА уступило — 2:3) всего одна осталась. А бывают такие матчи, когда добрую половину привычной нормы недобираю. Это хорошо. Значит, игра легкой была, не такой нервной.
— Бросать не пробовали?
— Как не пробовал — однажды целых восемь месяцев не курил. На самом деле очень просто: тушишь сигарету вот так (показывает — как). И говоришь: “Это была последняя”.
— И все-таки опять закурили.
— Да, вес набирать начал. Только поэтому. Сначала сигары пробовал, все-таки там табак получше. Но к ним достаточно тяжело привыкнуть. Опять перешел на сигареты.
— Вы верующий человек?
— Да. Это очень важно — во что-то или в кого-то верить. В церковь довольно часто захожу. Иногда один, иногда с семьей. А перед сезоном всей командой ходили.
— Веру в вас родители воспитали?
— Да нет, сам к этому пришел. Нас ведь в то время по-другому воспитывали. Люди крестик под одеждой прятали.
— Вы тоже?
— Я никогда ничего не прятал!
