“Лучшего рассказчика, чем Владимир Епископосян, тебе не найти, — говорили мне друзья. — Он тебе столько историй про себя да про кино расскажет, как никто другой...”.
Вот я и решил проверить. Созвонились. Владимир сразу насторожил. “Приезжай, — говорит. — Метро “Дубровка”. Я тебя на выходе в город ждать буду”.
Последний раз таким вот образом меня один актер в Петербурге встречал. Я еще минут на сорок опаздывал, так его чуть поклонники на части не разорвали. Ну, в Питере-то понятно... Там менталитет другой. А чтобы в нашей славной столице актер, за плечами которого свыше 100 работ в кино, сам журналиста у метро поджидал?.. Такого что-то давно не припомню.
...Владимир не спеша показывает мне квартиру, предлагает оценить вид из окна. А потом ведет на кухню, где на самом видном месте висит плакат — много всевозможных фотографий хозяина из разных фильмов. И подпись на плакате — “Главный бандит российского экрана”.
— Володя, а кто это придумал? В смысле “главный бандит экрана”?
— Самое смешное, что, кажется, это придумали в вашей газете. Давно это было... Со мной вышло небольшое интервью именно с таким заголовком. А что? На тот момент я действительно был главным кинобандитом. Помню, как в позапрошлом году министр культуры Швыдкой вручал мне удостоверение заслуженного артиста и, пожимая руку, заметил: “Володя, мне кажется, вам не “заслуженного артиста” надо давать, а “заслуженного трупа”. Больше, чем вас, на экране никого не убивали...”. И это на самом деле так. По статистике Госфильмофонда из ста с лишним картин в 47 моего героя убивают.
— Так и не довелось сыграть положительную роль?
— Почему же? В сериале “Курортный роман” я играл спасателя на море. Такого высокого, широкоплечего мужика, по уши напичканного религией. Женщины специально тонут, чтобы я их, как говорится, спас, а я весь в религии... У Аллы Ильиничны Суриковой недавно снялся в комедии. Она даже сказала: “Володя, что же я раньше с вами не работала? Какой же вы бандит, вы комедийный актер!”.
— С таким имиджем в жизни небось нелегко приходится?
— Стараюсь к этому с юмором относиться. Вот — из последнего. Сажусь в вагоне метро. Рядом со мной сидела женщина, и как-то я ей не понравился. Уж очень она нехорошо на меня посмотрела. Что делать? Очень, знаете ли, не хочется негатив под землей везти. Если верить Карнеги, то надо у человека в такой ситуации вызвать улыбку, глядишь и контакт наладится. Я делаю вид, что не заметил ее недоброго взгляда, а потом наклоняюсь и спрашиваю: “Вы в любовь с первого взгляда верите?”. Женщина поджала губы, помолчала, а потом вдруг на весь вагон как рявкнет: “Чтоб ты сдох!”. Главное, кругом люди, они меня узнали и смеются. Короче, я понял, что Карнеги меня подвел, и на следующей станции вышел из вагона.
Очень смешно на меня армяне реагируют. Вначале переговариваются между собой: “Он или не он?”. Потом подходят: “Слушай, скажи что-нибудь по-армянски! Во, точно! Ты — Епископосян, да?”. А затем следует совершенно замечательный вопрос: “А ты почему в метро ездишь? Не стыдно?”.
— И правда, почему?
— Да как-то я к машинам совершенно равнодушен. Даже если и была бы, я ею почти бы не пользовался. Да и метро прямо под боком, очень удобно. Сел и поехал куда надо.
— Опять же к слову. В справочнике Союза кинематографистов значатся сразу три (!) ваших домашних телефона. Я еще подумал: “Вот ведь зарабатывают люди!”.
— Ничего удивительного, у меня долго не было своей квартиры. Я 20 с лишним лет стоял в очереди, а жилье снимал. Квартиру на Дубровке, где мы сейчас беседуем, получил чуть больше года назад. Мне предлагали купить жилье, но я думал: “Зачем покупать, если так долго ждал?”. Мне и на съемных квартирах неплохо жилось. С учетом того, что я месяцами был в киноэкспедициях.
— Вижу, вы в хорошей спортивной форме...
— Понятно же, что “главный бандит” должен на экране соответственно выглядеть. Каждый день стараюсь заниматься спортом. Недалеко от дома находится стадион. Регулярно там бегаю. Или до Коломенского рукой подать. Такие дикие, шашлычные места. Все мясо на огне жарят, а я рядом отжимаюсь. Смешно, наверное. Взрослый кавказец вместо того, чтобы у мангала хлопотать, спортом занимается.
Ну и в баню регулярно хожу. Привык за 25 лет пребывания в Москве. Если неделю пропущу, то чувствую, что заболеваю.
— Володя, прошу прощения за банальный вопрос. Откуда в жизни появилось кино? Вы же учились на юрфаке, кроме того, играли в баскетбол за сборную Армении...
— Я как раз готовился к сессии. Сижу, конспекты читаю. Подходят мужчина и женщина, начинают как-то чересчур пристально меня рассматривать. Какое-то время терпел, потом спрашиваю: “Какие проблемы?”. Они мне объясняют, что работают на студии “Армения-фильм”, ищут актера на главную роль в картину “Ахтамар” и не хочу ли я попробоваться. Боже, я так обрадовался! Не потому, что пробы в кино на главную роль, совсем не поэтому. Я спрашиваю: “А на киностудии дадут справку, что я на кинопробах?”. Мне же сессию сдавать надо, а раз справка есть, то можно и так проскочить. В итоге, на студии написали письмо на имя ректора, а в скором времени утвердили меня на роль.
— А потом были “Пираты XX века”.
— Надо сказать, мне понравилось сниматься. Хотелось еще в каком-нибудь кино поработать, но предложений больше не поступало. К тому времени я успел полгода прослужить юрисконсультом и понимал, что это не для меня профессия. Тогда я поступил в театральное училище. Совмещал спорт и театр. Вышло так, что Ереванский драмтеатр приехал на гастроли в Москву. И я, ничего не зная про так называемые актерские отделы, решил зайти на студию Горького. Мол, вот есть такой артист, вдруг окажусь нужен. И тут в коридоре ко мне подбегает женщина и спрашивает: “Ой, вы актер? Вы нам очень-очень нужны! Режиссер Борис Дуров готовится снимать картину “Пираты XX века”. Можете приехать на кинопробы?”.
Собственно говоря, так все и началось. После “Пиратов” предложения одно за другим посыпались. Со спортом я тихо расстался и весь погрузился в кино.
— Супруга ваша тоже из мира кино? Актриса?
— Нет. Арина — медик. Знает четыре тысячи наименований лекарств. Я себе такого даже представить не могу!
— Легко удалось перейти на рельсы российского коммерческого кино?
— Все самое обидное при ломке старой системы было связано с оплатой. То есть я к развалу Союза подошел как артист, чья работа оплачивается по высшей ставке. Мне тогдашний министр Госкино Ермаш выписывал своим приказом 61 рубль за съемочный день. Я думал: вот теперь-то узнаю, что значит быть богатым, вот теперь поживу... Только так подумал — как все развалилось. Стало не понятно, как назначают гонорар. До сих пор, кстати, не понятно. Сколько стоит мой съемочный день? А как это можно рассчитать? Допустим, 300 долларов. А может, и все пятьсот. Конечно, я могу продюсерам заявить тысячу долларов. Могут согласиться, а могут и отказать.
Появились актерские агентства. Я в одном состоял. Снялся в картине, мне директор агентства говорит: “Володя, вот вы снялись, нам об этом ничего не сказали, мы бы вам могли больший гонорар выбить”. Так я прямо и ответил: “Вы мне сначала найдите работу, а потом с моих гонораров берите свои 10 процентов. Даже двадцать можете взять. А эту работу я себе сам нашел. Почему я должен вам платить?”.
Сегодня у меня нет своего агента. Но его отсутствие, слава богу, не сказывается. В профессии я давно, оброс связями, знакомствами. Нет, деньги — тяжелая тема. Непростая. Когда про деньги заходит разговор, я обычно отшучиваюсь. Вы, говорю, последний указ Путина читали, где четко сказано: “Всем актерам платить по росту”? Во мне, на секундочку, практически два метра...
— Володя, а трюки на съемках самому доводилось делать?
— Впервые я рискнул на картине “Русь изначальная”. Я изображал хазарского хана. За то, что я по фильму сжигал русские города, меня за две ноги должны были привязать к коням и на полном скаку разорвать о дерево. На съемках присутствовал Иннокентий Смоктуновский. И я — молодой еще, спортивный... Думаю, сейчас как покажу всем!
Каскадеры говорят: ты за три метра от дерева отпусти страховочные веревки. Я и отпустил... за полтора метра. Соответственно, проехал по инерции оставшиеся метры и въехал одним своим деликатным мужским местом прямо в этот дуб... Помню, ко мне в полной тишине подбегает весь бледный директор фильма и кричит: “Ты что?! Я думал тебя сейчас на кусочки, а меня под суд!”.
— За границей случалось работать?
— Снимался как-то в Майами у Анатолия Эйрамджана. Там со мной, кстати, приключился забавный инцидент. После событий 11 сентября я в аэропорту паспортный контроль не прошел. Все артисты прошли: Аркаша Укупник, Белявский... Меня офицер завернул. Спрашивает настороженно: “Ты русский? Из Москвы?!”. И убрали меня в местный обезьянник, где уже томились кубинцы и пуэрториканцы. Я там два с лишним часа просидел, пока на таможне по компьютеру всю мою подноготную не проверили.
Радостные такие пришли: “Владимир, вы хороший актер. Просим на выход...”. На улице стоит грустный Эйрамджан. Ждет, как моя судьба решится. Когда он меня увидел, то заорал от радости: “Дураки, зачем вы его отпустили?! Это же брат бен Ладена!”.