Сейчас модно вспоминать с теплотой конец 70-х - начало 80-х. Ностальгия называется: костры в пионерлагере, первая любовь. У меня все было по-другому – строго шиворот-навыворот. Как выяснилось через 20 лет, зря я так поступал…
Выпивать я начал классе в восьмом – можете справиться у одноклассников. Но выпивка во все времена стоила денег. И где их было взять школьнику в 79-м году? Это сейчас молодежь имеет реальную возможность заработать, а потом пропить эти самые деньги (хотя так глупо, наверное, никто не поступает). А что оставалось нам?
Итак, из "приличной" школы меня "попросили". Пришлось переводиться в школу несколько иную, попроще. Старые друзья, таким образом, оказались на известном расстоянии. Но разве километры дружбе помеха?
И как только мне заново хотелось скрасить унылые школьные будни, я с утреца шел на остановку автобуса и ждал своего кореша Жечу, который добросовестно шел стремиться к знаниям.
Жечу в той школе (из которой меня "попросили") на 9-й класс тоже не оставили. Была такая мулька: чтобы дети шли в ПТУ, их в 9-й класс не рекомендовали. Вот Жеча и пошел в другую школу. Друг мой стремился к знаниям. А я стремился к истине, которая, согласно великому поэту Блоку, находилась в вине.
Стою я на остановке и жду. Подъезжает автобус. Жеча замечает меня еще из салона. Видели бы вы его лицо в этот момент! Тарас Бульба принимает ислам, да и только! Но ведь меня не переубедить! И мы отправляемся бухать.
Так на какие же деньги, спросите вы? Вот ради этого я всю эту кутерьму и затеял. В те годы люди тоже ездили на работу. И представьте себе, было их много. Ведь безработица – не наш стиль, верно?
Мы садились на Юго-Западной в троллейбус №62 (он шел по всему Ленинскому проспекту) и погружались в "нетрудовые будни". Толпа невероятная – повернуться нельзя. Люди исправно передают деньги за проезд. Мы стоим у кассы и опускаем переданную мелочь в прорезь аппарата. Ловкость рук выработалась такая, что из пятидесяти копеек в кассу попадает от силы пятнадцать-двадцать.
Но дело это хлопотное и, я бы даже сказал, рискованное. Бдительность сограждан была на высоте. Случалось, нас ловили. Но, к нашему с Жечей счастью, не били. А если и били, то слегка.
А потом на выручку юным алкашам пришел научно-технический прогресс. В борьбе с такими как мы с Жечей элементами прогресс придумал автоматические кассы. "Взяли?" – сказало нам государство. Печалились мы дня три.
А затем Жеча надыбал новую технологию. И государство проиграло. Суть новинки проста. В те годы под водочной "бескозыркой" (пробку так называли), помещали картонную прокладку. Размером она была как раз с пятачок. Валялось их на улице!..
Мы их подбирали, заходили в автобус или троллейбус и бросали сначала вкладыш, а затем свой родимый пятачок. Пятак пропадал навеки. Отчуждался, так сказать, государством. На этом прибыли партии и правительства заканчивались. Следующая монетка, опущенная добропорядочным пассажиром, вываливалась в окошко "возврат монет". Но касса исправно выдавала проездной документ. Все.
От Юго-Западной до универмага "Москва" набегало аккурат на бутылку портвейна. Выпивали и ехали обратно. На Юго-Западной опять обутыливались. Печалило одно – приходилось оставлять на произвол судьбы "золотую" кассу. Обратно вкладыш не доставался. Таким нехитрым образом 9-й и 10-й класс из моей памяти выветрились. Ну, не помню я, что там было. Стоит ли говорить, что учился я паршиво?
В каждой истории с буквами должен быть итог. То есть резюме (никто не догадывался, что этим словом впоследствии будут называть советский аналог анкеты при трудоустройстве). Вывод, так сказать, необходим.
Как я уже мимолетом заметил, Жеча, чаще всего, был против пьянки. Ну а я – за. В результате Жеча выучился на инженера, и впоследствии стал бизнесменом. Я не выучился ни на кого. И стал репортером. Так что дети, выбирайте сами! А время было, как время. Не фиг его идеализировать. Сейчас, впрочем, не лучше. Но, наверное, и не хуже.
