Типичный для осени 1993 года телефонный разговор:
— Привет. Тебя плохо слышно. Ты где?
— Я у БэДэ, тут круто!
— Что-что? Очень плохо слышно. Что там стучит?
— Это не стучит, это стреляет!
— ?!
— Приезжай к нам. Пропустишь самое интересное…
— Да вы с ума сошли. Что вы там делаете?!
— Тусуемся!.. Приезжай скорее!.. Тут такие танки…
— Нет-нет, спасибо, я по телеку уже все видел…
Нам столько раз показывали войну по ТВ, что когда она, настоящая, пришла к нам в Москву, для многих она так и осталась: по ТВ.
Соседка моей знакомой, выглянув из окна на выстрелы, закричала пробегающему внизу ОМОНУ: "Я видела, кто стрелял, они там, в подворотне", — и была убита шальной пулей.
Выступление журналистов программы "Взгляд" многих поразило. "Не ходите, сидите дома, не выходите на улицы…" А я первый раз за эти дни услышал по ТВ трезвые слова, под которыми и сам мог бы подписаться.
Я не понимал тех, кто, будучи не политиком, не террористом, ни маргиналом-самоубийцей, отправился к БД и к Останкино "что-то защищать". Честно говоря, я до сих пор не понимаю, что там защищали обыкновенные обыватели.
Почему-то мне всегда нравился Хазбулатов. Во-первых, потому что Скорпион. Во-вторых, он был ну очень харизматичен, типичный Тайный Советник. Думаю, если бы все это было фильмом, ему в самом финале под патетическую музыку Главный Герой оттяпал бы башку в какой-нибудь Мрачной Башне.
Конечно, нормальные фильмы про катастрофы и террористов куда зрелищнее.
Тем, кто смотрел ТВ, страшно, в общем-то, не было. Было интересно — чем же все это шоу закончится. "Так не бывает!" — воскликнул я только тогда, когда узнал, что ТАМ — реально погибло несколько моих знакомых.
P.S. В 1989 году в Китае на площади Тиянанминь правительственные войска подавили продемократически настроенную студенческую демонстрацию, транслировавшуюся западными телеканалами, когда погибла молодая девушка-студентка…
У Роджера Уотерса есть об этом песня Watching TV. Все в точку. Именно так.
…
And she is different from Cro-Magnon man
She's different from Anne Boleyn
She's different from the Rosenbergs
And from the unknown Jew
She's different from the unknown
Nicaraguan
Half superstar, half victim
She's a victor star, conceptually new
And she is different from the Dodo
And from the Kankabono
She's different from the Aztec
And from the Cherokee
She's everybody's sister
She's symbolic of our failure
She's the one in fifty million
Who can help us to be free
Because she died on TV
