Только в одном я ошиблась в той статье: оказывается, существовало не устное, а письменное распоряжение первого президента Абхазии Владислава Ардзинба, запрещающее занимать квартиры русскоязычных граждан, покинувших республику. Поэтому у тех, кто самовольно вселился в такие квартиры, обычно не было ордеров. Ордера на квартиры русскоязычных стали выдаваться только в последние годы. Также оказалось, что среди пострадавших от квартирного беспредела немало и абхазов.
Вскоре я узнала, что принято решение создать совместную российско-абхазскую комиссию, которая займется рассмотрением каждого конкретного случая отъема собственности. Это было бы наилучшим вариантом: таким образом снимались опасения определенной части людей, что свои права на недвижимость в Абхазии могут предъявить грузины, воевавшие против них в прошлой войне, а потом получившие российское гражданство. Казалось, проблема решена. Оставалось только порадоваться за абхазов, проявивших мудрость и политическую зрелость.
Когда моя статья готовилась к печати, многоопытный коллега заметил: “Не знаю, какое будет принято принципиальное решение, но люди, упомянутые в статье, уж точно вернут свои квартиры”. Однако время шло, а ничего не происходило. Более того, состоялся суд по одному из дел, упомянутых в статье, — делу Шевченко. Суд признал человека, вселившегося в ее квартиру, “добросовестным приобретателем”. То есть узаконил отъем квартиры у этой семьи. Напомним, что речь идет о мошенничестве: квартиру отобрали по фальшивой справке о смерти владелицы. В подобных случаях квартира изымается даже у действительно добросовестного приобретателя и возвращается законному владельцу. А в добросовестности “приобретателя” квартиры Шевченко есть большие сомнения. Состоялся еще один суд, по делу Валентины Коваленко, также решивший дело не в пользу пострадавшей. Поступала информация о все новых и новых инцидентах переоформления квартир, в которых владельцы и проживали постоянно, и все счета оплачивали.
Одновременно на фоне “правильных” выступлений президента активизировались некие “патриоты”, которые в лучших традициях 37-го года начали вещать о якобы “оскорбительных” для всего абхазского народа публикациях, за которыми понятно кто стоит. “Понятно кто” — это, разумеется, грузины, которые якобы планируют вернуться в Абхазию под видом русских (если уж иначе не получается). Полетели в СМИ “письма абхазских трудящихся”. Я вот не понимаю одного: почему эти “абхазские трудящиеся” почувствовали себя оскорбленными статьями, в которых речь идет о бандитах? Почему они приняли их на свой счет? Загадка. В нашей газете публикуется много материалов о “черных риелторах”, которые могут быть и русскими, и гражданами РФ, и москвичами, но почему-то читатели — русские, граждане РФ и москвичи — не считают эти публикации оскорбительными.
Апофеоза все это безобразие достигло в августе, когда кто-то из абхазского правительства “слил” в прессу проект документа о создании российско-абхазской комиссии по “квартирному вопросу”. Скрывающийся под псевдонимом автор “Нужной газеты” бил в набат: руководство Абхазии предает национальные интересы, Москва под видом возвращения собственности русскоязычным планирует вернуть в Абхазию грузинских беженцев, многие из которых ведь тоже российские граждане! Что, разумеется, было неправдой. Однако публикация дала повод премьеру Сергею Шамба гордо заявить, что документ МИД РФ руководство Абхазии сочло “не стоящим обсуждения” и отправило в архив. И, таким образом, обвинения правительства в предательстве национальных интересов безосновательны.
Насколько я знаю настроения в московских коридорах власти, никто там не горит желанием запускать в Абхазию грузинских беженцев. Поэтому возникает резонный вопрос: кому понадобилась эта “страшилка” о “тысячах грузин”, которым российский МИД вот так вот сразу хочет вернуть жилье в Абхазии? Кому выгодно так искажать позицию Москвы? Ответ, как мне представляется, может быть только один: кто-то в абхазском руководстве на самом деле очень не хочет возвращать незаконно изъятые у людей квартиры и пытается любой ценой сорвать планы создания комиссии или же посадить туда управляемых людей. С этой целью дается утечка в прессу, появляется статья якобы возмущенного гражданина, которая затем и предъявляется Москве: видите, дескать, какие у нас тут настроения в массах, мы же не можем идти против воли народа. Разумеется, все это — хорошо разыгранный спектакль. О подлинных мотивах его организаторов можно только догадываться.
Острая дискуссия, состоявшаяся недавно в Сухуме во время конференции “Исторический выбор Абхазии. К 200-летию вхождения Абхазского княжества в Россию”, организованная Институтом стран СНГ, в очередной раз продемонстрировала хроническое непонимание, существующее между Москвой и Сухумом в этом вопросе. Порой разговор напоминал диалог глухих. А некоторые официальные представители властей Абхазии демонстрировали откровенное нежелание обсуждать проблему. Депутат абхазского парламента Батал Кобахия даже заявил, что эти вопросы “совершенно не связаны с двусторонними отношениями России и Абхазии” (как это? А что же тогда связано? — Авт.). “У нас есть нарушение прав граждан, — сказал он. — Но мы с этим работаем. Мы это обсуждаем. И нет у нас проблемы отъема по принципу “русские”. У нас есть проблема, связанная с социально уязвимыми слоями населения”. В некоторых выступлениях звучало явное раздражение тем, что Москва влезла во “внутренние дела” Абхазии. Хотя какое это внутреннее дело, если все пострадавшие находятся у нас?
Ниже приводится текст моего выступления, которое премьер-министр Сергей Шамба почему-то назвал “провокационным”. Люди, которые после конференции подходили ко мне и говорили “спасибо”, с такой оценкой явно были несогласны.
* * *
После выхода моего материала “Абхазия объявила независимость от РФ” разразился настоящий скандал. В его ходе высказывались различные фантастические мысли относительно причин появления статьи и возможных мотивов автора. Поэтому мне хотелось бы сначала развеять некоторые мифы, которые культивировались в связи с этим в абхазских СМИ и блогосфере.
1. Никакого “мирового заговора” против абхазов не существует. Тем более за появлением материалов о проблемах незаконного отъема жилья в Абхазии не стоят никакие коварные замыслы Москвы “отменить признание Абхазии” или сдать ее назад в Грузию.
2. Нет никакой заранее спланированной кампании в СМИ. Мой материал появился совершенно случайно: я приехала в Абхазию на президентские выборы и узнала о существовании проблемы от знакомых абхазских журналистов. Все другие авторы просто подхватили тему.
3. За этими публикациями и идеей создания российско-абхазской комиссии не стоят никакие грузинские или прогрузинские силы. Никто не планирует массового возвращения грузинских беженцев. Это было бы авантюрой, потому хотя бы, что никто не сможет дать надежные гарантии их безопасности. Проблема грузинских беженцев — это предмет двусторонних переговоров Абхазии и Грузии.
4. Почему мы делаем особый акцент именно на проблемах русскоязычного населения? Не потому, что мы хотим оскорбить абхазов, обвинить их в чем-то. А потому, что у каждого абхаза есть определенная защита в лице его родственников. А у неабхазского населения такой защиты нет. Поэтому его должно защищать государство. Если абхазское государство не может или не хочет это делать по каким-то причинам, это должно делать государство российское. Потому что пострадавшие (кстати, как и преступники) — это российские граждане.
Почему эта проблема не является внутренним делом Абхазии? Потому что права человека вообще-то не являются внутренним делом государства. Государства бывают разные. Бывает, что к власти приходит диктатор, человек, который, например, считает, что какая-то этническая группа не имеет прав на существование. Бывает, что в государстве действуют несправедливые законы. Поэтому у человека, чьи права нарушены, должно быть право апеллировать к кому-то еще. Ваши сограждане не нашли справедливости у себя на родине. Поэтому они обратились в Москву. И в наших интересах — и России, и Абхазии — договориться так, чтобы люди не остались обиженными. Потому что иначе они обратятся к международным структурам. И вот это будет уже совсем плохо для Абхазии, совсем не в ее интересах. Потому что Абхазии нужно международное признание. Ей не нужна изоляция и репутация одиозного режима, кавказской Северной Кореи.
И получается, что на одной чаше весов — международная репутация Абхазии и России, которая первой признала вашу республику, перспективы признания, вообще исторические перспективы. А на другой — интересы немногочисленной группы мошенников и бандитов и связанных с ними чиновников. По-моему, выбор очевиден.
Я хочу сказать, что у российского государства есть много способов воздействовать на ситуацию. Хотя бы потому, что все преступники — российские граждане. А некоторые из них даже имеют московскую регистрацию. И если абхазское общество не сумеет само решить проблему по справедливости, мы ему поможем. Потому что, признав независимость Абхазии, мы взяли на себя определенную ответственность. И я вполне могу себе представить ситуацию, когда на людей, захвативших, к примеру, квартиру Шевченко, будут заведены уголовные дела в России. Они будут объявлены в федеральный розыск и задержаны при попытке пересечения российско-абхазской границы. Я думаю, им стоит все же обдумать свое поведение, чтобы не оказаться в положении невыездных.
И еще я хочу сказать о своем разочаровании. Меня очень разочаровала реакция некоторых абхазских политиков, некоторых журналистов и блогеров. Честно говоря, я такого не ожидала. Я думаю, что российским политикам стоило бы обратить внимание на некоторые высказывания и учитывать их, когда придет время решать, кого поддерживать на очередных абхазских выборах.
