О событиях «арабской весны»: «Нужно отдавать себе отчёт, что если мы выступаем за то, чтобы народы сами определяли свою судьбу, внешние силы должны принимать этот выбор, и не должны вмешиваться в национальный диалог, в избирательные кампании. В египетский парламент в качестве ведущих сил пришли партии исламистского толка — и созданные «Братьями-мусульманами», и силы, которые рассматриваются в качестве более радикальных... Но главный вывод заключается в том, что надо работать со всеми, кто находится в рамках конституционного поля. И именно в этом ключ к тому, чтобы эти события помогали стабилизировать регион, помогали решать социально-экономические проблемы, наличие которых и является первопричиной народных протестов в странах Ближнего Востока и севера Африки. И нельзя вмешиваться в эти процессы, тем более, с применением вооружённой силы. И нельзя пытаться подстроить эти процессы под чьи-то интересы — стран, которые не имеют отношения к региону, и которые должны просто вырабатывать свою политику исходя из тех позиций, которые занимают народы соответствующих стран».
О российском корабле с оружием, прибывшем в Сирию: «Что касается заявления Сьюзан Райс (представителя США в ООН – «МК») с выражением обеспокоенности тем фактом, что судно Chariot с российским грузом разгрузилось в сирийском порту... Мы не считаем необходимым объясняться и оправдываться, потому что мы не нарушаем никаких международных договорённостей и резолюций СБ ООН. Мы торгуем с Сирией лишь тем, что не запрещено международным правом. Односторонние санкции, введённые США и другими странами, не могут рассматриваться нами в качестве легитимных для тех действий, которые предпринимает Россия. И вообще, односторонние санкции — это всегда подрыв коллективных усилий».
О Курилах: «Острова вошли в состав нашей страны на абсолютно законных основаниях по итогам Второй мировой войны, это закреплено в Уставе ООН, и наш суверенитет над этими островами сомнению не подлежит. Мы убеждены, что поиск решения не терпит суеты, не терпит эмоций. Он требует отказа наших японских коллег от односторонних, некорректных исторических международно-правовых оценок. Мы уже говорили о том, что эти проблемы надо обсуждать в рамках непредвзятого диалога, в том числе по линии историков обеих стран».
Об Иране: «Мы будем настаивать на том, чтобы «шестёрка» - постоянные члены СБ ООН и Германия — всё же продолжила свою работу (по переговорам — Р.А.). У нас есть информация о том, что иранцы тоже к этому готовы. Мы работаем с Ираном, и между представителями ЕС и Ирана осуществляются контакты с целью согласовать дату очередной встречи. Думаю, всем надо сосредоточиться на этих вещах, а не на санкциях и не на угрозах применения силы».
О летчиках в Таджикистане: «Когда Садовничему и его коллеге сообщили о том, что их не выпускают из Таджикистана, никто дипломатам ничего не сообщил. Узнали мы об этом только в мае и на следующий же день наш посол написал официальны запрос в МИД и в Комитет национальной безопасности Таджикистана. С тех пор, на всех судебных заседаниях присутствовал наш консул — эта тема поднималась на самом высоком уровне неоднократно. Если мы об этом не трубили громко... Тем, кто занимается конкретной проблемой, важно добиться результата, а не заслужить всенародное признание».
О проблемах с США по ПРО: «Не думаю, что есть основания говорить, что мы на пороге «холодной войны». Мы не являемся с противниками. Конфронтация — не наш выбор, не думаю, что этого хотят и в США. Логика нашей позиции проста и понятна. Если вблизи наших границ размещаются вооружения, потенциально способные подорвать стратегический паритет и снизить нашу безопасность — мы отвечаем мерами, которые такого ослабления допустить не должны. А вот мотивы наших американских партнёров понять сложнее. <...> Надеюсь, что американские партнёры проявят разумный подход, но для этого мы должны быть услышаны и наши законные озабоченности должны получить адекватную реакцию».
