— Павел уже сказал, что «Сроку» нанесен существенный урон, — рассказал «МК» адвокат Костомарова, Роман Абалакин. — Достаточно сказать, что те люди, которые предоставляли раньше какую-то информацию, теперь понимают, что его в любой момент могут вызвать следователи и допросить обо всем, что ему стало известно.
— Даже о том, что не попало в кадр, а он узнал, например, в частной беседе?
— Да. В отношении священника, судьи, адвоката и еще некоторой категории людей такие действия вообще запрещены. Я попытался следствию провести какие-то параллели, сказать: «Вы не находите, что ситуации несколько пересекаются? Что нельзя так себя вести?».
— Если я правильно понимаю, пока с Костомарова не снимут статус свидетеля по уголовному делу, получается, что он у следствия вроде лазутчика. Стукача поневоле.
— Приходится констатировать такую ситуацию — не очень для нас понятную и не очень нам нравящуюся. Нам сказали, что пока не пройдет полное расследование по данному уголовному делу, мы являемся его свидетелями. И разглашение каких-либо данных, ставших нам известными в ходе этого расследования, недопустимо. В противном случае мы легко можем стать фигурантами другого уголовного преследования.
Наша задача-то была — максимально защитить Костомарова и выйти из этой ситуации достойно. Я считаю, что мы этой цели добились. Не думаю, что нас будут еще тревожить, вызывать. Более того, они пообещали скорейшим образом вернуть все вещи, принадлежащие Павлу и его компаньонам, тем более что это объект интеллектуальной собственности. Их просто так у человека забрать нельзя — не то что использовать. Об этом, кстати, и говорил Медведев (имеется в виду пятничное телеинтервью премьер-министра. — «МК»). Он же в общем-то юрист и все акценты расставил правильно — что у таких лиц, как Костомаров, изъятие вещественных доказательств может проводиться, но в ином порядке.
— Следователи как-то объяснили свои действия? Зачем им понадобилось приходить с обыском в семь утра?
— Следователь сказал примерно так: все всё прекрасно понимают. Мы не стали задавать лишних вопросов и приступили к работе. Еще один показательный момент: перед расставанием следователь рассказал такую притчу, как он ее назвал. Что-то типа анекдота. Что если есть какой-то конфликт, с ним можно обойтись двумя способами: либо плюнуть, и он потухнет. Либо подуть — и он разгорится. Он, правда, не стал интересоваться нашим мнением, что нам более интересно. Но я сказал, что мне как адвокату более интересен, наверное, первый вариант — чтобы все потухло. На том и расстались.
Несмотря на бодрый тон адвоката и его надежды на то, что доводы защиты были услышаны, до тех пор, пока с Костомарова не будет снят статус свидетеля, он на деле, а не на словах, остается в буквальном смысле в заложниках у следствия. Да, его личной свободе, судя по всему, ничего не угрожает. Но его профессиональная деятельность оказалась буквально парализована.
Атакуя Костомарова, Следственный комитет не привлекает к расследованию дополнительного свидетеля событий 6 мая, а пытается запретить саму память о них. Достаточно бегло посмотреть на список людей и тем, попавших в поле зрения «Срока», чтобы понять, что именно поставлено под угрозу. Речь идет не только о митингах и оппозиции. Хотя именно камеры «Срока» оказались на собрании родственников задержанных по делу 6 мая, на котором те обращали внимание на полное равнодушие к судьбе обвиняемых со стороны непосредственных организаторов митинга. (Эпизод 937. «От трех до восьми лет».) После чего эти организаторы действительно зашевелились. «Срок» снимал Селигер. Катастрофу в Крымске и ликвидацию ее последствий. Процесс над Pussy Riot («Сроку» девушки в масках дали свое последнее интервью перед задержанием). В стране обескровленного телевидения именно «Срок» фиксировал ту реальность, о которой лидеры оппозиции уже спешат писать мемуары. Делая это непредвзято, не прибегая ни к каким оценкам. Других таких же профессиональных и достоверных источников информации — пусть только в YouTube — у нас сейчас просто нет.
Никита Карцев
КОММЕНТАРИЙ ЭКСПЕРТА: Почему обыскали квартиру свидетеля Костомарова?
Дмитрий Аграновский, адвокат:
— Проведение обыска дома у свидетеля неправомерно. Однако в законе есть лазейка. Каким-то «удивительным» образом место жительства свидетеля может совпасть с местом, где есть следы преступления. Фактически получилось, что, находясь в статусе свидетеля, Костомаров фактически является подозреваемым. Этим Следственный комитет искусственно сузил объем его прав, поскольку подозреваемый имеет право себя защищать (а свидетель не имеет), он может отказаться от показаний, нанять адвоката и не свидетельствовать против себя.
