Нынешний всплеск эмоций в Вашингтоне — демонстративная отмена визита Обамы в Москву и коллективный «плач Ярославны» по поводу «коварства и недружелюбия» русских — это всего лишь очередной акт этой мыльной оперы, и не более того. Делая вид, что она оскорблена в своих лучших чувствах и смертельно обижена на Москву, администрация Обамы решает вполне конкретные и прагматические задачи. Задачи, большая часть которых имеет к России лишь опосредованное отношение.
В политике есть такая хитроумная уловка: подмена понятий. Как это выглядит на практике? Очень красивый пример, на мой взгляд, — это недавнее совещание Владимира Путина с силовиками после нападения на полицейского на Матвеевском рынке. Это преступление, как известно, совершили граждане России — выходцы из региона, где фактически идет вялотекущая гражданская война и исключительно велик уровень организованной преступности.
Но после гневной речи президента слово почему-то дают руководителю Федеральной миграционной службы — ответственному за иностранных граждан на российской территории. Прямо на наших глазах происходит «волшебство». Обсуждение одной проблемы незаметно подменяется обсуждением другой.
Почему так произошло? Совсем не потому, что Путин и его сановники совсем запутались. Как объяснил мне высокопоставленный собеседник из властных структур, в Кремле отлично понимают всю опасность ситуации с этническими преступными группировками, которые состоят из граждан России. Но одновременно там осознают и другое: наши силовые органы в своем нынешнем виде не способны быстро и эффективно решить эту проблему: «Если дать команду «брать», то они начнут брать тех, кто не в системе: тех, кто им попадется под руку, и тех, кто им не платит».
Но логика развития общественной ситуации все равно требует от власти каких-либо эффектных политических жестов. Поэтому берется смежная проблема, где власть может продемонстрировать быстрые, эффектные и зрелищные результаты. И алле-гоп! Внимание публики изящно уводится в сторону.
В отношении России администрация Обамы действует сейчас по очень похожему сценарию. Разоблачения Эдуарда Сноудена поставили команду нынешнего американского президента в очень непростую ситуацию. Описанные Сноуденом действия спецслужб США, мягко выражаясь, довольно сомнительны с точки зрения международного права и этики отношений с другими странами и собственными гражданами. В «списке обиженных» могли оказаться европейские политики из союзных США стран, Китай, которого Америка постоянно гневно обвиняет в «кибершпионаже», внутриполитические противники Обамы.
Естественно, администрации США не хотелось безропотно наблюдать за тем, как на нее выливают одно ведро помоев за другим. Но как этого избежать? Единственный лежащий на поверхности способ — подмена проблемы, перенаправление огня критики с себя на кого-то другого. Но вот на кого?
Ответ на этот вопрос американцам подсказала сама жизнь. Точные обстоятельства отъезда Сноудена из Гонконга в Россию пока неизвестны. Но я подозреваю, что китайские власти сделали все, чтобы перекинуть этот «горячий пирожок» со своей ладони на нашу. Умение выставлять русского медведя вперед, а затем прятаться за его широким торсом Пекин вообще довел сейчас до совершенства. Например, Китай точно так же, как Россия, крайне не одобряет американский курс в отношении Сирии. Но огонь американской критики за такое «удивительное непослушание» обрушивается почему-то только на Москву.
Впрочем, я несколько отвлекся. Итак, в силу тех или иных причин Сноуден прибывает не куда-нибудь, а именно в Москву. В этот момент кого-то из администрации Обамы наверняка осеняет: аллилуйя! Нашелся способ снять нас всех с крючка!
Россия — это самый «любимый враг» американской политической элиты. Смысл существования республиканской оппозиции — в максимальном усложнении жизни президента Обамы и его партии. Но если, например, предоставить бывшему республиканскому кандидату в президенты сенатору Джону Маккейну выбор — критиковать Обаму или в одной упряжке с Обамой критиковать Россию, — он непременно выберет второе. Нет, совсем нападать на Обаму Маккейн, конечно, не перестанет. Но основным направлением его критического удара станет Москва.
Для американской политической элиты жестко критиковать Россию — это привычно. Основная масса политиков США выросла во времена «холодной войны». И поэтому сказать гадость про Москву — это для них как вспомнить молодость.
Критиковать Россию — это для американских политиков безопасно. РФ и США очень мало что связывает — и в сфере экономики, и в сфере стратегических интересов.
У вашингтонских слуг народа хорошо развит инстинкт самосохранения. Они знают: если очень жестко и грубо ругать, допустим, Китай или Саудовскую Аравию, это еще неизвестно чем кончится. Уж слишком велик уровень взаимозависимости этих стран и США. А вот сыпать проклятьями в адрес Москвы — напротив, самое милое дело. Ну назовешь ты Путина «злодеем и диктатором», и что? Какой-нибудь штатный политолог или депутат «Единой России» в Москве тоже обзовет тебя «земляным червяком» — и точка.
Вот, с моей точки зрения, и вся подоплека последнего российско-американского охлаждения. Возможно, на человеческом уровне Обама действительно обиделся на Путина — причем задолго до истории со Сноуденом. Но на уровне политическом Обама лишь делает вид, что он обиделся на ВВП. Уверен, что для того, чтобы вывести себя из-под удара, американский президент способен изобразить и не такой уровень горя и оскорбленной невинности. И стоит ли его за это осуждать? Изощренное лицедейство — это неотъемлемая часть политического ремесла.
Поэтому не стоит горевать, что в сентябре вместо Первопрестольной Барак Обама окажется в Швеции. Московским автолюбителям этот факт даже, напротив, греет душу: пробок будет меньше. Жаль, конечно, что отношения РФ и США в очередной раз оказались в роли заложника американских внутриполитических маневров. Но что поделаешь! Такова политическая жизнь.
