«Мы отметили высокую явку населения, несмотря на попытки сорвать голосование, в том числе попытки сделать это с использованием боевиков-ультрарадикалов, с использованием армии, с использованием тяжелых вооружений против мирных граждан. Это привело к человеческим жертвам», — заявил по итогам референдума глава МИД России Сергей Лавров.
Люди голосовали даже в тех населенных пунктах, куда удалось прорваться членам украинской Национальной гвардии. В Красноармейске до вторжения Нацгвардии удалось отдать свои голоса более 70% избирателей.
Однако новые украинские власти не желают признавать, что огромное количество жителей двух регионов не желает больше иметь с ними ничего общего. Украинские СМИ наперебой сообщают о незаконности референдума и считают его «постановочным». Западные СМИ также утверждают, что бюллетени были заполнены заранее и на выборы пускали без предъявления паспортов. Сомнениям подвергается слишком высокий процент явки избирателей. По предварительным подсчетам, в Донецкой области она составила 70%, в Луганской области — 67%.
Видеокадры с длиннющими очередями на избирательные участки для Киева доказательством не являются. «Это постановочные кадры» — такой версии придерживаются прокиевские СМИ. А между прочим, Луганская область всегда отличалась высокой явкой. На выборах президента Украины-2010, например, регион проявил еще большую активность — тогда к урнам пришло 97% избирателей. И даже слова наблюдателей организации «За честные выборы» о том, что высокая явка, которую они видели собственными глазами, «свидетельствует о большом интересе населения к данному референдуму и о том, что отсутствует принудительное голосование, так как на участки приходили не только представители бюджетной сферы», для Киева не аргумент. Ведь они же визит наблюдателей в мятежные регионы не санкционировали. Так что все официальные комментарии украинских властей сейчас сводятся к одной мысли: результаты референдума ничтожны.
Но так ли это? Каковы же могут быть политические последствия проведенного плебисцита? С этим вопросом мы обратились к экспертам.
Владимир ЖАРИХИН, замдиректора Института стран СНГ:
— Конечно, этот референдум не признает Киев, не признает Запад. Но абсолютно не считаться с результатами референдума было бы политически неразумным. Это результат, который показывает реальное настроение жителей востока Украины. Что будет дальше, зависит даже не от киевских властей, которые доказали свою несамостоятельность, и даже не от Евросоюза, который тоже показал свою политическую зависимость. Все будет зависеть от того, какое решение примут в Соединенных Штатах. Будут ли они продолжать обострять ситуацию, настаивать на продолжении так называемой «антитеррористической операции», несмотря на настроение подавляющего большинства населения, — или они все-таки встретятся с политической реальностью и дадут команду киевским властям прекратить карательную операцию и вступить в переговоры с представителями юго-восточных областей Украины.
Константин БОНДАРЕНКО, директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии:
— Для лидеров Донецка и Луганска очень важно продемонстрировать поддержку со стороны граждан. Референдум был для них способом показать, что они являются не просто кучкой сепаратистов, присвоивших себе право распоряжаться судьбами региона, а что у них есть реальная поддержка жителей. Частично это продемонстрировано. Правда, референдум не имеет никакой легитимности. Он противоречит международному праву и законодательству Украины. В данной ситуации он не несет никаких обязательных моментов, и это уже признают сами лидеры самопровозглашенной Донецкой народной республики.
Есть несколько вариантов развития ситуации. Донецкая народная республика и Луганская народная республика могут объединиться в независимую Новороссию, после этого они начинают вести переговоры как с Киевом, так и с Российской Федерацией. Если переговоры заходят в тупик, Новороссию ждет судьба Приднестровской республики, которая может существовать длительное время формально по всем международным канонам как составная часть Украины, а неформально — не подчиняясь Украине и находясь в состоянии непризнанности со стороны мирового сообщества. Очевидно, что будут созданы какие-то комиссии по нормализации, однако эти комиссии, как показывает опыт Приднестровья, десятилетиями могут заниматься проблемой и не решать ее. Лучший вариант все-таки — проведение переговоров с Киевом об установлении неких федеративных отношений в рамках целостного государства.
Алексей МУХИН, гендиректор Центра политической информации:
— Россия будет вести себя осторожно. Референдумы проявили политическую субъектность юго-востока Украины. В Киеве должны понять, что теперь с ними нужно вести диалог, а не диктовать и не давить танками. Иначе Украина рассыплется как карточный домик. Потому что вслед за восточными регионами о своем праве на самоорганизацию неизбежно начнут заявлять и западные. И это право им придется дать, чтобы сохранить страну. В этот тонкий момент Россия должна спокойно использовать дипломатические инструменты, чтобы донести свою позицию по федерализации Украины до западных партнеров. Аналитики и бизнесмены в Европе уже начинают понимать, что Россия имеет гораздо меньшее отношение к событиям на Украине, чем госдеп США. Необходимо со временем убедить и общественное мнение в том, что хватит перекладывать ответственность с больной головы на здоровую и давить Россию экономическими санкциями, от которых в конечном итоге страдает европейская экономика.
Игорь БУНИН, гендиректор Центра политических технологий:
— Все последние заявления Путина и Кремля говорят о том, что Россия не хочет вмешиваться в события в этих двух украинских регионах, а попытается их использовать в свою пользу, следуя анекдоту про негритенка с двумя головами. Напомню его. Женщина беременеет от негра и не знает, как потом предъявить ребенка мужу. Наконец, она решает каждую ночь просыпаться, как будто от кошмара, и кричать: «Ой, у меня родится негритенок с двумя головами!» Когда она родила и муж примчался в роддом, первым его вопросом было:
— Негритенок?
— Да.
— С двумя головами?
— Нет.
— Ой, слава Богу! — радуется муж.
Так вот, западные политики в своих последних заявлениях про Крым даже и не вспоминают. Главное, чтобы не произошло самого страшного и Россия не вошла в Донецк и Луганск. Конечно, аппетит приходит во время еды — и у нас хватает доброхотов, которые призывают признать отсоединение Донецкой и Луганской областей от Украины и принять их в Россию. Но они должны понять следующее. Мы просто не вынесем на своих плечах эти два региона в условиях усиления экономических санкций. Там 6 миллионов людей, отжившие шахты, огромное число пенсионеров. Эти регионы остались в состоянии начала 90-х годов, и, в отличие от Крыма, их невозможно модернизировать. Эти регионы могут утянуть Россию на дно. А вот если в результате последних событий появится федеративная Украина — Россия сможет извлечь из этого плюсы. Юго-восточные регионы, если они получат большие права, чем сейчас, мы сможем использовать как своих агентов на Украине, не беря на себя ответственность за их обветшавшее состояние.
