Барак Обама, повинуясь вышеупомянутой традиции, решил выступить с основополагающим внешнеполитическим заявлением в военной академии Вест-Пойнт, кузнице руководящих кадров вооруженных сил США. Недаром «Нью-Йорк таймс» пишет, что «Вест-Пойнт с его 1064 кадетами в полной парадной форме представлял гранд-кулисы для презентации Обамой своей внешнеполитической светокопии».
Выступление президента США в Вест-Пойнте было, если можно так выразиться, третьей, заключительной частью его ораторского триптиха. Первые его две части — это выступления на кабульском аэродроме Баграм и в Розовом саду Белого дома.
Несколько слов о них, чтобы подойти к логическому финалу Вест-Пойнта.
В Розовом саду Обама провозгласил: «Настало время перевернуть страницу десятилетия, в ходе которого наша внешняя политика фокусировалась во многом на войнах в Афганистане и Ираке». Хорошая новость? Как сказать. Во-первых, джи-ай не совсем уходят из Афгана. 9800 солдат останутся там до конца 2016 года, чтобы «помочь» Кабулу оснастить свои армию и службу безопасности. Но если этого не смогли добиться 100000 солдат в течение 13 лет, как добьются этого 9800 до 2016 года? Кстати, нахождение этого контингента в Афганистане будет обходиться американскому налогоплательщику в $20 млрд в год. И это лишь в том случае, что все будет проходить: без сучка и задоринки.
А каким оставит Америка Афганистан? Ответ Обамы на этот вопрос отнюдь не дышит оптимизмом: «Надо признать, что Афганистан не превратится в идеальное место. И это не ответственность Америки делать его таким». Итак, 13 лет воевали и оккупировали, а сейчас умывают руки. А знаете ли вы, почему джи-ай уйдут из Афгана именно в 2016 году? Это будет сделано за 20 дней до окончания срока президентства Обамы. Таким образом, он формально выполнит свое главное предвыборное обещание!
Аналогичное «обещание» было выполнено и в отношении Ирака. Ирак тоже не стал «идеальным местом». Американцы оставили после себя в Ираке полный хаос. И Вашингтон, следуя словам Обамы, не собирается превращать страну между Тигром и Евфратом в земной рай. В Ираке оставшиеся джи-ай охраняют лишь посольство США и аэропорт Багдада. То же самое произойдет в Афганистане с 2015 года. Охраняться будут посольство США в Кабуле и аэропорт в Баграме. Все остальное, хоть в тартарары провались. (Кстати, когда на днях Обама неожиданно посетил Кабул, президент Карзай отказался с ним встретиться. Не удивительно, что командующий американскими войсками в Афганистане генерал Джозеф Данфорд получил приказ затягивать уход «под завязку», готовясь к «боевому сезону» в 2015 году.)
Выступая в Розовом саду Белого дома, Обама обронил и такую фразу: «Американцы научились на примере тяжелого опыта (в Афганистане и Ираке. — М.С.), что труднее кончать войны, чем начинать их». Этой мудрости Бушу и Обаме можно было научиться, не пожертвовав тысячами жизней своих солдат.
Ожидалось, что Обама разовьет это положение в своем выступлении в Вест-Поинте. И он его развил. Но как?
Оказывается, окончание войн в Афганистане и Ираке (трудное) было необходимо для того, чтобы высвободить ресурсы — человеческие и финансовые для борьбы с «возникающим терроризмом» от Среднего Востока до Африки, то есть, например, переориентироваться с Афганистана и Пакистана (трудно) на Сирию и Нигерию (легко).
Обама сделал акцент на Сирии, которая, по его словам, стала раем для Аль-Каиды и других террористических группировок. Он заявил о создании «контртеррористического партнерства», в которое Вашингтон вложил $5 млрд., чтобы «обучить страны Среднего Востока и Африки вести операции против экстремистов». Обама сказал, что главная опасность ныне исходит не от централизованного руководства «Аль-Каиды», а от ее филиалов.
Значительное место в вест-пойнтской речи Обамы заняло опровержение обвинений оппонентов президента в том, что он выпустил из рук Америки руководство в мире, «сотрясаемом штормами от гражданской войны в Сирии до вторжения России в Украину». Одновременно Обама опровергал и противоположные взгляды, согласно которым, США должны распрощаться с «центральной ролью» в мире, которую они играли после Второй мировой войны.
Лавируя между этими Сциллой и Харибдой, Обама призвал проводить средний курс между изоляционизмом и «сверхвмешательством», приводя в качестве примера этой «золотой середины» «международную коалицию», которую он, якобы, организовал против действий Москвы в Украине. Вот, мол, так надо пользоваться «американскими мускулами», не бросая своих солдат под огонь.
В Вест-Пойнте Обама говорил на весь мир. В частных беседах он более откровенен. Он называет «глупостями» и более солеными словечками предложения ввести в Сирии бесполетные зоны или вооружить украинскую армию и тем более послать на Тихий Дон американских джи-ай.
В вест-пойнтской речи Обамы были затронуты и такие проблемы, как нуклеаризация Ирана и изменение климата в мире. Президент пообещал, что займется ими вплотную вплоть до окончания срока своего пребывания в Белом доме. Естественно, значительное внимание Обама уделил Азии, главным образом, Китаю. Он рекламировал свое «дитя» — транстихоокеанское торговое соглашение и обещал свою поддержку друзьям дядюшки Сэма в этом регионе в их территориальных диспутах с Китаем.
Обама, похваляясь, утверждал, что Соединенным Штатам удалось успешно изолировать российского президента. «На Украине, — сказал Обама, — недавние действия России напомнили те дни, когда советские танки прокатились по Восточной Европе. Но это не «холодная война». Наша способность сформировать мировое общественное мнение помогла сразу же изолировать Россию».
Я никогда не читал лекций в Вест-Пойнте, а вот в Военно-морской академии в Аннаполисе приходилось. И вот, слушая выступление Обамы, я подумал, что влеплю мощную двойку любому будущему адмиралу, который сравнит российское присутствие на Украине с советскими танками в Восточной Европе…
Подводя итоги внешнеполитической речи президента Обамы, можно вывести такую формулу его внешней, вернее, военной политики: вести обычные войны как в Афганистане и Ираке накладно. Они дорого стоят, человеческие потери вызывают возмущение в стране, и выходить из таких войн чрезвычайно сложно. Поэтому предпочтительнее воевать чужими руками, а вместо своих солдат использовать технику. Такие войны «хороши» еще тем, что их не надо начинать даже легко и можно довольно легко объявлять победно завершенными.
Во всем остальном внешняя военная политика лауреата Нобелевской премии мира Барака Обамы мало чем отличается от политики его предшественников. Будущим генералам он сказал: «Америка должна быть всегда ведущей на мировой сцене». Это почему же ведущей и особенно, почему всегда? Ни в Библии, ни в Коране, ни в Торе об этом ничего не говорилось. А в книге истории человечества сказано, что все империи приходят и уходят. Без исключения.
Когда-то политику президента Теодора Рузвельта окрестили политикой «Большой дубинки». Президент Обама выбрал несколько иное сравнение — «лучший молот». Правда, ему хватило ума добавить, что «это не означает, что каждая проблема гвоздь». Но даже с такой оговоркой эпитеты Обамы характерны для правящей Америки. Она или заносит свой молот над миром и бьет по всем проблемам как по гвоздям (крайние), или же предварительно осведомляется — что это — гвозди или шурупы, а, быть может, люди и даже страны? Таких почему-то принято называть «трезвомыслящие». Речь Барака Обамы в Вест-Пойнте показала, что хотя он и из последних, но все же с молотом, который он считает лучшим в мире.
Мэлор СТУРУА, Миннеаполис.
