Но сегодня передовая линия «холодной войны» против России пролегает не в этих трех стратегических пунктах. Ее надо искать в мрачноватой и плохо прибранной комнате в здании, прилегающем к Министерству финансов. Здесь группа людей работает с утра до поздней ночи. Они вооружены компьютерами и канцелярскими принадлежностями. Единственное, что внешне отличает эту комнату от обычной конторы, это часы на стене. Они показывают не вашингтонское время, а тегеранское и московское.
Из этой комнаты сидящие за компьютерами люди рассылают банкам по всему миру указания блокировать счета тех или иных их клиентов. Указания подкрепляются угрозами: не подчинитесь — поплатитесь многомиллионными репрессалиями!
Помощник министра финансов США по терроризму и финансовой разведке Дэвид Коен, которого в министерстве и даже за его пределами называют «фаворитом Обамы среди боевых командиров», говорит: «Соединенные Штаты должны участвовать в мировых событиях. Но это не означает, что всегда с применением военной мощи. Имеются и другие средства демонстрации нашей мощи и не менее впечатляющие».
Именно этот любимчик Обамы руководит работой плохо прибранной комнаты, официальное название которой Офис контроля за зарубежными ценностями. Неофициально эту комнату называют «мотором», который создает и осуществляет постоянно растущие финансовые санкции. Этот «мотор» (я бы назвал его «мясорубкой») используется против весьма пёстрой галереи персонажей — от иранских стражей революции и мексиканских наркокоролей до близкого окружения президента России.
За последние годы использование «мотора» стало намного более изощрённым. Поэтому администрация Обамы всё чаще заводит его. В последнее время чаще против России. А всего число мишеней Минфина США насчитывает 6000 институций и частных лиц. «Моторы не новость, но они получили популярность за счет того, что стали более креативными в отправлении санкций и обеспечении их успеха», — говорит Роберт Айнхорн из Бруклинского института, который раньше ведал санкциями в госдепартаменте США против Ирана и Северной Кореи.
Наиболее успешными считаются санкции против Ирана, наиболее успешными в «современной истории», как считают в Минфине США. Санкции спровоцировала ядерная программа Тегерана. Санкции против Северной Кореи оказались менее удачными. Во-первых, Пхеньян получает компенсацию от Китая, а во-вторых, что взять у голоштанных? На днях бывший помощник президента по нацбезопасности Томас Донилон на конференции в Вашингтоне заявил: «Конечно, не всякие санкции столь успешны как санкции против Ирана. Санкции против Северной Кореи не работают потому, что эта страна отключена от мировой экономики».
Но есть и другая проблема — злоупотребление санкциями, приводящее к отказу от их применения союзниками Вашингтона. Это признают и сами сотрудники Минфина США. Недавно Соединенные Штаты начали применять санкции против отдельных лиц и фирм в России, имеющих связь с Кремлем. Но здесь всё находится в подвешенном состоянии. Даже министр финансов США Джейкоб Лью говорит: «Я не могу сказать, что мы знаем чем закончится история с санкциями против России. Но я могу сказать, что санкции играют большую роль в переменах, которые можно наблюдать».
Однако независимые эксперты-экономисты утверждают, что влияние санкций на Россию пока ясно не просматривается. Применяемые администрацией Вашингтона точечные санкции скорее имеют своей целью припугнуть российские элиты, в особенности те, кто обогатился под кремлевским крылом. Белый дом утверждает, что санкции «ощутимо» нанесли ущерб российской экономике, подтверждая это неудовлетворительными данными экономического производства и падением цен на акции на российских денежных рынках. Но независимые экономисты считают, что это результат не столько санкций, сколько «мировой геополитической неуверенности, заставляющей инвесторов избавляться от рублевой валюты». Вот что говорит, например, Хуан Зарате, главный советник Центра стратегических и международных исследований, бывший сотрудник администрации Буша-сына: «Ориентировка на падение и повышение денежного рынка на протяжении короткого срока, пожалуй, не может служить мерилом успеха санкций».
Помимо России американские санкции стали главным рычагом политики Вашингтона в отношении Ирана, Сирии и Северной Кореи. Применяются они и против наркокартелей, торговцев оружием и, конечно, террористов. Круг подвергаемых санкциям постепенно расширяется и за счет новых мишеней, и за счет увеличения эффективности санкционирующей механики, ее «мотора». Аналитики подчеркивают, что нынешние санкции и более «хитроумные». Они более целенаправленны, а не растекаемы вширь. Их цель прессинговать элиты, по возможности не «зажимая» простых граждан. Профессор международной политики Университета Тафта Дэниель Дрезнер говорит: «Лет 20 назад было такое ощущение, что санкции не работают». В качестве примера он приводит эмбарго, наложенное на Ирак. (Оно больно ударило по народу, вызвав гуманитарный кризис, но почти не задело режим Саддама Хусейна и его самого.)
В период президентства Клинтона и Буша проходило дальнейшее оттачивание санкционного меча. В знаменитой нынче комнате Минфина США стали чаще применять такие меры как запрет на поездки в Соединенные Штаты, замораживание денежных авуаров и другие индивидуализированные удары вместо санкций против всей страны или всей отрасли экономики. Сыграла свою роль и глобализация экономики и финансов. Директор Офиса по контролю за иностранными богатствами Адам Сзубин говорит: «Сейчас мы очень нюансированно применяем орудие санкций, внимательно задумываемся над ними. Широкие, развесистые санкции продемонстрировали свою несостоятельность. Такие санкции не работают, не могут работать, вернее, иногда работают, а иногда — нет. Санкции надо применять с умом».
Повторяю, наиболее эффективно действовали санкции против Ирана. Их поддержали Конгресс США и ряд европейских государств. Благодаря санкциям в Иране лютует валютный кризис, падают цены на экспорт нефти. Это погнало иранских лидеров к столу переговоров. «Существовали весьма убедительные резоны, что новые санкции против Ирана окажутся безрезультатными, поскольку мы применяем их уже 30 лет, — говорит Дрезнер. — А вот сейчас многие с удивлением говорят: «Вау! Они более мощные, чем мы ожидали». Но и санкции против Ирана имеют своих критиков, которые считают, что эти санкции сильно бьют по гражданской экономике страны и мало сказываются на самой ядерной программе как таковой. Слишком уповать на санкции ошибочно.
Исполнительный директор Фонда защиты демократии Марк Дубовиц говорит: «Нет никакого сомнения в том, что ныне санкции стали наиболее доминирующим средством государственного принуждения. Администрация (Вашингтона. — М.С.) всё больше воздерживается от использования иных форм давления, включая тайные операции, для достижения своих целей». Однако сотрудники Минфина США утверждают, что санкции лишь составная часть, а не подмена дипломатической деятельности. Одни санкции успешны, другие нет. Но и те, и другие, мол, изолированно не применяются.
«Министерство финансово открыло новый фронт», — провозглашает глава этого ведомства Лью. Сейчас в связи с кризисом на Украине этот фронт всё больше поворачивается лицом к Москве. В ставшей знаменитой «комнате войны» Минфина США уже выковали «меч третьей степени», которым Обама размахивает над башнями Кремля. Этот «меч» будет вынут из ножен если… Вот это «если» пока еще не имеет чётких контуров. Лишенное конкретики, «если» должно путать карты России и держать ее в подвешенном состоянии. Правда, Обама кое-что озвучил, например, продолжение Россией военной поддержки сепаратистов и «подрыв» центрального правительства в Киеве. Он даже назвал ультимативный срок — один месяц. Но всё это пока что в форме угроз, не имеющих дипломатической и международной огранки. Условный «меч №3» это санкции против целых отраслей экономики России.
Знающие что к чему люди говорили мне в Вашингтоне, что само существование «комнаты войны» в системе Минфина США уже санкция или угроза ее применения. Сколько наркомагнатов, торговцев оружием и «просто» магнатов потеряли покой и сон от того, что кто-то роется в их карманах и считает их деньги. Более того, иногда эти, кто-то даже лучше осведомлены о доходах элит, чем сами эти элиты. И еще, по мнению знающей публики, почти нигде элиты «так не далеки от народа» как в России. Вот, мол, почему санкции против элит не задевают человека с улицы. Любопытное наблюдение, подтверждающее, что сегодня бок о бок существуют две России.
Мэлор СТУРУА, Вашингтон—Миннеаполис.
