Возьмем хотя бы приведенный в фолианте тост Михаила Жванецкого в честь юбиляра: «Михаил Сергеевич! Вы миллионам наших людей открыли то, о чем они даже не догадывались. Оказывается, кроме обмундирования есть еще и одежда. Бывают машины, которые заводятся в мороз. Жилье купленное, а не вымоленное. А каково выехать за границу и, простите, вернуться! Вернуться, простите, сюда! И оказалось, что Америка не рай, а мы не ад. Вот сколько открытий нам дал один человек».
Книга содержит и интервью с земляками, однокашниками Горбачева.
— Он перестал быть доступным, когда начал занимать высокие посты?
— Что вы! — отвечает одноклассница Горбачева Т.Полякова. — Как-то я к нему на вы обратилась — он обиделся...
— Он выделялся среди своих сверстников?
— Не думаю, что он резко отличался от нас, — говорит друг детства В.Мягких. — У нас у всех были одни и те же развлечения и работа. Как его выделишь из среды мальчишек, которые трут ногами вымоченную коноплю? По размеру ноги, что ли?
— Он хорошо играл на балалайке и меня этому научил, — нашел отличительный признак сосед будущего генсека И.Будяк.
— Мы были помощниками своих отцов. Летом на каникулах вместо того, чтобы купаться, становились за штурвалы отцовских комбайнов и убирали хлеб, — вспоминает односельчанин А.Яковенко.
Отдельная глава посвящена Раисе Горбачевой. О ней вспоминает сам Михаил Сергеевич: «В тот вечер я сидел над какой-то книгой, заглядывают друзья. «Миша, — говорят, — там такая девчонка! Новенькая, пошли». И я пошел в клуб, еще не зная, что иду навстречу своей судьбе. Вскоре все свободное время мы с Раисой стали проводить вместе, все остальное отошло на задний план».
А Ирина Горбачева вспоминает о родителях так: «Они вели себя при мне очень сдержанно, без внешнего проявления любви. Но было взаимопроникновение: папа после работы пересказывал свой день: куда ездил, с кем говорил, какие мысли приходили, а мама рассказывала о своих студентах на кафедре. И все мы слушали друг друга».
И еще Ирина рассказывает о том, что после отставки отца в их доме замолчали телефоны. Семья в одночасье осталась одна на всем белом свете. Пенсия у Михаила Сергеевича в тот период была в пересчете на валюту — $4 в месяц, а Раиса Максимовна уже очень тяжело болела. И все разговоры вокруг них были только об одном: в стране плохо — и виноват в этом Горбачев.
Сейчас, спустя 25 лет после распада СССР, сотни представленных в 800-страничной книге ученых, политиков, артистов говорят о Горбачеве как о человеке, не только давшем нашим гражданам личную свободу, но и изменившем весь мир. В фолианте Маргарет Тэтчер называет его величайшим человеком нашего времени, Эдуард Шеварднадзе — человеком нестандартных решений, Джордж Буш-старший — дальновидным человеком, перед которым хочется снять шляпу, а физик, нобелевский лауреат Джозеф Ротблат — спасителем цивилизации. По его мнению, если бы не горбачевские реформы, то ядерная война стала бы неизбежной — и мир сгорел бы в ядерном кошмаре.
