Формально украинский минюст поступает по закону: страна может потребовать передать своих граждан по Конвенции о передаче осужденных лиц 1983 года только после того, как вынесенный им приговор вступил в законную силу. Режиссер Сенцов и «антифашист» Кольченко, которые значатся в списке, были приговорены по обвинению в создании террористической группы в Крыму еще в августе 2015 года. Еще один участник «крымской группы» из списка Минюста, Геннадий Афанасьев, был осужден и того раньше — в декабре 2014-го, поскольку пошел на сделку со следствием. Но вот что интересно, еще в ходе процесса он отказался от украинского гражданства и попросил российское, на которое как крымчанин имеет полное право. Как он мог оказаться в списке украинского минюста? Четвертый фигурант списка — бывший директор украинского завода «Знамя», пенсионер Юрий Солошенко — был осужден за шпионаж (пытался в России незаконно приобрести секретные комплектующие к зенитно-ракетным комплексам С-300) в октябре прошлого года. И вот вопрос — почему минюст Украины ждал 5 месяцев (с момента вынесения последнего приговора Солошенко), прежде чем составил и отправил свой список России. Но не мог подождать еще две недели до вынесения приговора Надежде Савченко, чтобы и ее внести в число тех, кого требуют вернуть на Украину?
Минюст России уже подтвердил получение запроса от украинских коллег и сообщил, что на рассмотрение обращения потребуется 30 дней. В российском ведомстве также сообщили, что сейчас рассматривается вопрос об ответной передаче 13 россиян, осужденных украинскими судами к лишению свободы. Поименного списка наших граждан, томящихся на Украине, еще официально не оглашали. Но известно, что по большей части уголовные дела против россиян в Незалежной заводили по линии СБУ. Например, в прошлом году украинские чекисты довели до суда дело семерых россиян — двоим были вынесены приговоры за посягательство на территориальную целостность Украины, троим — по обвинениям в участии в террористической организации, двоих обвинили в шпионаже. Известно также, что по обвинению в участии в террористической организации осужден ополченец Николай Корчагин из Рязанской области, воевавший в Донбассе.
«МК» попросил экспертов ответить на два вопроса:
1. Может ли состояться не «равноценный обмен» 4 украинских граждан на 13 российских?
2. Почему минюст Украины не стал дожидаться вынесения приговора Надежде Савченко, чтобы включить и ее в список?
Денис ДЕНИСОВ, директор украинского филиала Института стран СНГ:
1. Я думаю, никаких принципиальных проблем здесь не существует. Тут необходима политическая воля как с одной, так и с другой стороны. По опыту обменов между ЛНР, ДНР и Украиной мы можем говорить, что далеко не всегда происходит идентичный обмен, когда одного человека меняют на одного. Иногда и десять на пять меняли. А если мы вспомним риторику украинской власти, которая говорит, что они приложат все условия для обмена своих политзаключенных, как они это называют, то никаких проблем по обмену четырех заключенных украинцев на тринадцать россиян быть не должно.
2. Совершенно очевидно, что украинской власти очень удобно иметь Савченко в тюрьме Российской Федерации. Таким образом, постоянно на всех международных форумах они будут рассказывать западным партнерам, что Россия незаконно удерживает депутата Верховной рады и ПАСЕ. Это для них — один из рычагов влияния на РФ. По логике вещей, если бы стояла задача любыми способами осуществить обмен и вернуть Савченко, то совершенно по-иному действовал бы и Минюст, и МИД Украины. Если бы была серьезная политическая воля, то компромисс давно был бы найден.
Владимир РОГОВ, председатель комитета госстроительства «Новороссии»:
1. Поскольку речь идет все же не о передаче военнопленных, то обмен будет проходить в рамках Конвенции о передаче осужденных лиц. И здесь количество передаваемых может не быть равноценным. Кстати, еще неясно о каких 13 россиянах говорится в заявлении российского Минюста. Один из примеров, известных мне, — это пример уроженца Астрахани, приехавшего в Харьков по делам бизнеса. По причине того, что этот человек 23 года назад служил в Советской армии, его арестовало местное СБУ и обвинило в терроризме, вымогая при этом деньги. Так что на Украине часто происходят политически мотивированный «захват заложников». Когда, например, речь идет о деле украинского гражданина Сенцова, то в суде фигурируют и данные видеонаблюдения и прочая доказательная база. Что касается россиян, осужденных на Украине, то порой вообще непонятно, на каком основании они получили срок.
2. Если посмотреть, кого требует передать минюст Украины, то видно, что там серьезные обвинения фигурантам, но все же не связанные с летальным исходом. Когда же речь идет о Савченко, то здесь мы имеем более весомый состав — корректировка артиллеристского огня, причастность к убийству российских граждан. Возможно, минюст Украины понимает, что подобный обмен просто невозможен. А во-вторых, Савченко нужна как символ страшных российских репрессий.
