Татьяна Москалькова изложила свою позицию предельно просто: на разрешенные мероприятия дети могут приходить вместе с родителями или учителями. Действительно: совершенно невозможно себе даже представить политическую акцию власти без девочек с бантиками и цветочками. Ну а если акция не санкционирована, то в ней и так никому нельзя участвовать: ни детям, ни взрослым.
Михаил Федотов привел другой аргумент: «Давайте откроем конвенцию о правах ребенка, там черным по белому написано, что дети имеют право на свободу собраний, свободу ассоциаций».
Депутаты, с которыми побеседовал «МК», сказали, что согласны с самой идеей того, что дети не должны подставляться под полицейские дубинки, но не представляют, как может выглядеть и исполняться такой закон.
— Полемику по поводу участия детей в митингах давно пора начать, — сказал «МК» депутат Госдумы и координатор центрального штаба ОНФ Михаил СТАРШИНОВ. — Но я не знаю, как решить эту проблему законодательным актом. Как запретить ребенку пойти на митинг, кто это может запретить, кроме родителей? И как потом власть может призвать к ответу ребенка, если он нарушил запрет? В камеру сажать, из школы выгонять? В общем, глупость получается. Я скажу о проблеме и ее решении на примере своей семьи. У меня дочь учится в университете. И она у меня спрашивает совета: идти ей на митинг или нет. Я ей даю исчерпывающую консультацию: кто эту акцию проводит, с какой целью и чем там все закончится. Решение о том, идти или не идти, она принимает сама, но до сих пор мое слово для нее что-то значит. По-моему, самое разумное — посоветоваться с родителями, а вот можно ли это законодательно урегулировать, я не знаю. Наверно, если будет запретительный закон, и подростки об этом узнают, то некоторых это остановит. Но не все о нем узнают, и не всех это остановит. И кроме того, нельзя запретить участие детей только в неких «плохих» акциях, оставив разрешение на «хорошие». Если запрещать участие в политических акциях, то во всех, включая школьные маевки. Но Конституционный суд возразит против этого. Я думаю, что дома и в школе нужно объяснять детям ситуацию. На днях, 12 июня, их позвали, и они тупо пошли — и получили неприятности. А зачем и к кому пришли — они не понимали. Молодые умы — более решительные, радикальные, но еще ничего не знающие о жизни. Им нужно многое объяснить, чтобы они не попадали в автозаки, но делать это должна не полиция, а родные и педагоги.
— Реализация закона о запрете участия детей в митингах невозможна. Да, на последних акциях в полиции оказались сотни подростков, и это ужасно. Но если появится запретительный закон, то брать и ломать придется всех несовершеннолетних вообще, — сказала «МК» депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга и бывший министр социального развития России Оксана ДМИТРИЕВА. — Кроме того, социальная активность детей и подростков обязательно должна присутствовать, ее нельзя подавлять. Мы же сами в школе и дома пытаемся сформировать из них активных граждан своей страны. И как одновременно с этим запретить им участие в массовых политических акциях? «Бессмертный полк» — это тоже массовая акция. Другое дело, что должна быть ответственность как государства (чтобы не винтили детей ни за что), так и политиков — не подставлять детей под дубинки. Я как оппозиционный политик понимаю, что бывают ситуации, когда невозможно вовремя подать уведомление об акции протеста. Например: вопиющие фальсификации на выборах, о которых требуется заявить немедленно, а не через неделю. Или когда митинг упорно не согласовывают. Тогда проходят несанкционированные акции, у них бывает политическое оправдание. Но политики должны разъяснить подросткам в соцсетях, что на таких акциях их присутствие нежелательно и опасно, а не зазывать их. Ведь посмотрите, что произошло в День России. Студентов задерживали и приговаривали к административному аресту во время сессии. А это означает несданные экзамены, возможное отчисление и поломанные судьбы.
— А как объяснить тому же Навальному, чтобы он не ломал судьбы подростков?
— Не знаю. Я думаю, что для политика главное — это не очередная запретительная норма закона и административное наказание за ее нарушение, а общественное одобрение или осуждение. Когда политик поймет, что потенциальные сторонники его осуждают за «мобилизацию детей в камеры», он перестанет так делать. А какое-то законодательное решение только усугубит неприятности и проблемы по месту учебы для подростков, выходящих на улицы. У них есть юношеский максимализм, непуганость, и это нормальные подростковые качества, которые должна учитывать и полиция, и законодательная власть прежде, чем принимать законы.
В ходе «Прямой линии» с президентом Путину не задавали вопроса о том, нужно ли пресекать участие подростков в протестных акциях, соответственно он на него и не ответил. Можно предположить, что он просто еще не знает о споре на эту тему.
