Исторический взгляд – всегда взгляд назад. Поэтому давайте посмотрим назад: на становление Украины как государства. Свои истоки оно берёт в СССР. Понимаю, что заявление для многих смелое, поэтому объяснюсь. Условно – украинские территории, которые в течение XVII и XVIII веков находились под протекторатом Российской Империи, были разрозненными. Любые попытки говорить о единой цельной украинской общности до момента образования автономной Украинской Народной Республики – это попытки переписать историю в угоду пропаганде. А мы еще в начале оговорили, что уходим от пропаганды. Трудно, конечно. Но мы попробуем.
Выше я осознанно дал неполное название первой украинской автономии. Полное звучит так: Украинская Народная Республика Советов. Она была образована в 1917 году, в 1922 году став одним из государств – основателей СССР.
Запомним: как целостная автономная структура Украина выделилась только в 1917 году, для того, чтобы войти в семью Советских Социалистических Республик. Почему это так важно? Потому что исторический взгляд невозможен без понимания психологии нации, одной из основ которой является возраст.
Украинская автономная целостная нация – нация молодая. Очень молодая. Нация – подросток, выросшая в семье государств, столетиями входивших в орбиту России.
Сейчас мы наблюдаем взросление украинской нации, сопровождающееся всеми трудностями этого процесса: прыщами национализма, либидо самостийности, обожествлением кумиров (от «Ющенко – Так» до «Европы»)... Осознание себя как нации, как целостного субъекта, требует автономии. Автономия в политическом процессе всегда выливается в конфликт.
Конфликт между Россией и Украиной был неизбежен, как неизбежен конфликт подростка с родителями. Вопрос только в градусе этого конфликта. Чем крепче общность, тем выше потребность доказать автономность. Украина не обладает своим уникальным культурным кодом, история Украины – это история России. Неизбежный конфликт с Россией не мог не быть тяжелым.
Кто-то сейчас возразит, вспомнив про Белоруссию. Отмечу кратко, чтобы не уходить от темы: самоидентификация Белоруссии прошла через бессменного лидера, автономность которого от главы России обозначает для белорусов, как для нации, автономность от России, что смягчает все возникающие разногласия.
Вернемся к Украине. Сейчас оценивать цепочку событий, приведших именно к такому формату конфликта – дело политологов; через 50-100 лет это станет делом историков. Кто прав, кто виноват, разберутся потомки. Скорее всего, они придут к выводу, что все виноваты и все неправы. У потомков предки всегда не правы.
Наши потомки, обвиняя нас в развязывании конфликта, будут радоваться своим успехам в преодолении оного.
Преодоление конфликта, примирение российской и украинской нации, так же неизбежно, как неизбежен был конфликт.
Полная автономия требует выработки собственного культурного кода. В этом разрезе попытка запретить русский язык – теоретически правильный ход, только вот украинский и русский язык имеют слишком много общего. Да и не знает половина украинцев своего государственного языка. Теория, как всегда, сильно отличается от практики.
Практика же такова, что выработать свой культурный код, который обеспечил бы Украине окончательную автономию от России, Украина не сможет. Точнее – ей не позволят этого сделать.
Теперь придется перейти в плоскость геополитики и посмотреть на роль Украины в мировой политике. Для России Украина была, есть и будет частью живого организма, объединяющего все страны, входящие в орбиту Российской Империи. Для Европы, США - для всего остального мира – Украина была, есть и будет разменной монетой в торге с Россией. Взросление Украины в среднесрочной перспективе может идти только по одному пути – пути наращивании веса «монеты».
Как его будут наращивать? Наращивать так, чтобы торг был уместен, чтобы Украина стала угрозой для России. Угрозой, но не силой. Страной – угрозой можно манипулировать, страной – самостоятельной силой – уже нет, с ней придется считаться.
Наращивание веса «монеты» никогда не перейдет границ, которые позволят Украине стать сильным независимым государством. Здесь не надо далеко ходить за примерами: Прибалтика так и остается европейской «прихожей», и, заметьте, конфликты между Россией и Прибалтикой постепенно сошли на нет. Совсем скоро, с исторической, конечно, точки зрения, можно будет начинать полноценный диалог, а за ним – и возвращаться к примирению.
Здесь я снова предвижу возглас критиков, мол, в новейшей истории ни один конфликт Прибалтики и России не был окрашен кровью. Отвечу, снова обратившись к памяти читающих. Итак.
Отношения между Россией и сопредельным государством накаляются. Начинается военный конфликт. На территорию небольшой, когда-то братской, страны входят российские войска. Идут бомбардировки. Гибнут люди: мирные, военные, ополченцы. СМИ бьются в истерике. Территории заявляют о выходе из состава свежесуверенного государства. День ото дня крепнет уверенность: в обозримом будущем ведение какого-либо мирного диалога невозможно.
«Обозримое будущее» наступило и уже успело стать прошлым: в 2014 году грузины устами своего премьер-министра заклеймили вчерашнего кумира Саакашвили виновным в развязывании войны. Сегодня, в том самом будущем с точки зрения 2008 года, мы обсуждаем возможность восстановления безвизового режима с Грузией. Сегодня действующий президент Грузии Георгий Маргвелашвили уже призывал к решению проблем в отношениях двух стран. Несмотря на Цхинвал и Гори, отделение Абхазии и Южной Осетии, несмотря на жертвы…
Грузия так и не вошла в НАТО, не стала частью Евросоюза, не получила серьезных дотаций, которые бы позволили окрепнуть экономике, все больше грузин, не нашедших твердой опоры на западе, снова смотрит на Россию как на союзника.
Обратная дорога Украины к России будет, конечно, иной. Но какой будет эта дорога, или, выражаясь политологическим языком, путь реинтеграции Украины в российскую орбиту, - это совсем другой разговор. Важно только то, что один братский народ уже прошел путь от военного конфликта к попыткам примирения с Россией. Пройдет и второй. Неизбежно.
