Стороны тогда договорились продолжать держать линию на укрепление прекращения боевых действий.
Президент Эрдоган отметил, что все договоренности выполняются. И предложил усилить действия по гуманитарной поддержке Сирии. Владимир Путин и Рухани это предложение горячо поддержали. Российский президент при этом отметил, что Россия и так делает немало в этом направлении. Например, только в феврале в Сирию было направлено 7 тонн продовольствия и товаров первой необходимости.
«И мы продолжим гуманитарную поддержку страны. Однако все страны должны подключиться к этому процессу. Пока же, кроме России, Турции и Ирана, почти никто ничего не делает. Есть поставки по линии ООН, но их недостаточно», — подчеркнул Путин. Кроме того, он добавил, что многие российские компании сегодня участвуют в восстановлении инфраструктуры уничтоженных сирийских объектов. Турецкий и иранский лидеры также заявили, что крайне важно сегодня обеспечивать сирийцам достойные условия проживания на освобожденных территориях.
Главы трех государств особо подчеркнули, что их главная цель — добиться полного мира в Сирии и уничтожить терроризм в этой стране как класс.
«По итогам нашей встречи будут приняты конкретные практические меры в самое ближайшее время», — пообещал Путин. Российский президент также заявил, что в принятом соглашении подчеркнута твердая позиция приверженности укреплению суверенитета и территориальной целостности САР, что очень важно сегодня, когда страну пытаются раздробить на части: «Мы условились расширять весь комплекс трехсторонних взаимоотношений. Сегодня благодаря нашим совместным усилиям сирийцы на освобожденных территориях возвращаются в свои дома. Мы и впредь будем придерживаться этого курса».
Совместные действия Москвы, Анкары и Тегерана на сирийском направлении, впрочем, не означают полного единодушия между тремя странами.
- Участники трехсторонней встречи стараются сохранять хорошее лицо, но интересы стран в регионе не совпадают, — комментирует «МК» ведущий научный сотрудник Центра ближневосточных исследований МГИМО Александр Крылов. — Если Россия выступает за сохранение территориальной целостности Сирии, то вся история конфликта показывает, что Анкару не устраивает прежде всего то, что за последние годы сумели вооружиться и набрать серьезную силу (в том числе и политическую) сирийские курды.
И естественно, что Турция выступает как государство, заинтересованное в контроле над сирийской границей на севере — прежде всего для того, чтобы не допустить не только автономии, но и усиления сирийских курдов, а тем более их объединения с курдами иракскими, что позволило бы им создать полуавтономное образование вроде того, какое существует в Ираке. В этом основное расхождение между Турцией и Россией.
Что касается Ирана, то его позиция в сирийском конфликте обусловлена тем, что ранее называли «экспортом иранской революции». В какой-то степени Сирия была весьма удачным проектом в этом контексте, поскольку находилась в числе близких союзников Тегерана. Хотя это был скорее «брак по расчету». Тем не менее иранцы финансировали Дамаск и поддерживали его в трудные времена, когда Сирия сталкивалась с санкциями.
Кроме того, если продлить ту ось, которую иранцы называют «осью сопротивления», она включает в себя и значительную часть Ливана, контролируемого шиитским движением «Хезболла». В этом смысле Тегеран был заинтересован в участии в сирийском конфликте, чтобы никто не развалил эту ось, которую иранцы рассчитывали укрепить и приблизить к границам Израиля. Что в некоторой мере отрядам «Хезболлы», подразделениям иракской шиитской милиции, а также ударным частям стражей исламской революции удалось сделать.
Также надо помнить, что есть страны, не участвующие в тройственных переговорах, но очень активно проявляющие себя в сирийских делах: это США, Саудовская Аравия и ее союзники на Аравийском полуострове. И они заинтересованы в дефрагментации Сирии и сохранении своего присутствия. Их неучастие в переговорах не исключает того, что они будут по-прежнему гнуть свою линию на этом треке. Положение остается, к сожалению, нестабильным.
