КС обнародовал текст определения, ставшего ответом на жалобу Константина Котова: он требовал признать неконституционной статью 212.1 Уголовного кодекса, которая позволяет посадить на срок до 5 лет любого, кто более трех раз за полгода был административно наказан за малейшее нарушение правил проведения массовых мероприятий. За сам факт участия в несанкционированных акциях, например.
Прозванная «дадинской» (по фамилии первого по ней осужденного, Ильдара Дадина) статья вползла в УК в 2014 году. В 2017 году Конституционный суд в своем постановлении повелел к уголовной ответственности впредь привлекать лишь в тех случаях, когда нарушение правил проведения уличных акций «повлекло за собой причинение или реальную угрозу причинения вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности или иным конституционно охраняемым ценностям». Но в целом судьи сочли статью конституционной, разрешив в то же время внести в нее изменения, если властям захочется.
Властям не захотелось. В Госдуме «Единая Россия» отклонила инициативу депутатов из ЛДПР об упразднении статьи 212.1, а внесенный под влиянием «беспредельного» дела Котова законопроект Сергея Шаргунова (КПРФ), который предлагает уточнить УК в соответствии с позицией КС, лежит пока без движения с отрицательным отзывом правительства.
И вот КС второй раз высказывается по «дадинской» статье… Определение от 27 января исключительно. Формально перед нами отказ принимать к рассмотрению жалобу Котова — мол, в 2017 году все уже сказано. Но в отличие от других отказных определений это на 13 страницах уточняет прежнюю позицию, анализирует приговор Котову и предполагает процессуальные последствия: пересмотр конкретного дела.
Первый привет судьи КС послали следователям: возбуждать дела по 212.1 можно лишь при «действительной» угрозе, которая подтверждается конкретными действиями, вроде «провокационных призывов» к нарушению закона, «агрессивного неприятия» законных требований правоохранителей, «использования масок либо иных средств, специально предназначенных для сокрытия лица». То, что акция не санкционирована, само по себе такой угрозой не является, если она мирная.
Второй привет — судам. Они должны учитывать, что «проведение любого публичного мероприятия, как правило, сопряжено с известными неудобствами для не участвующих в нем граждан». Ограничение пешеходного движения, создание помех работе транспорта — не более чем «издержки свободы мирных собраний» и сами по себе реальной угрозы не порождают. А при решении вопроса о мере наказания надо обязательно оценивать степень общественной опасности деяния, и эта оценка не может зависеть от отношения подсудимого к власти. Отправлять же в колонию следует лишь при наличии очень серьезных оснований, вроде обнаружения «колющих или режущих предметов, других предметов, которые могут быть использованы в качестве оружия, горючих материалов, веществ» и изделий вроде дымовых шашек или «коктейлей Молотова».
Ранее не судимый Константин Котов во время первых трех задержаний, как следует из материалов уголовного дела, лишь стоял или шел во время мирных, но несанкционированных акций, держа плакаты и выкрикивая лозунги. В четвертый, роковой раз во время летних массовых протестов в Москве активиста «повязали» на выходе из метро со свернутым в трубочку плакатом, торчащим из рюкзака…
Когда требование пересмотра дела содержится в постановлении КС, этим занимается Президиум Верховного суда. Но перед нами определение КС, и адвокатам Константина Котова, видимо, придется выбирать: обращаться прямо в Президиум ВС или в кассационный суд. «Мы рассчитываем, что приговор будет в ближайшее время пересмотрен, команда работает», — заявила «МК» адвокат Мария Эйсмонт. По ее словам, в кассационный суд до сих пор не обращались, потому что сначала решили попытаться через КС добиться упразднения статьи 212.1, «которая используется как инструмент давления на гражданских активистов». «Я была бы более счастлива, если бы КС признал ее (статью УК. — «МК») неконституционной, но с точки зрения судьбы Константина Котова определение КС — это, безусловно, хорошо», — сказала г-жа Эйсмонт.
Она отказалась комментировать как не относящиеся к работе адвокатов слухи о том, что поворот к лучшему в деле Котова стал результатом некоего закулисного взаимодействия разных ведомств. Напомним: определение КС появилось через два дня после того, как Владимир Путин поручил генпрокурору Игорю Краснову до 31 марта «организовать проверку законности и обоснованности обвинительного приговора в отношении Котова К.А., при наличии оснований принять меры прокурорского реагирования».
А «дадинская» статья жива: КС вновь лишь «не исключил» для законодателя возможности уточнить признаки состава преступления и критерии назначения наказания в виде лишения свободы. Сергей Шаргунов (КПРФ) в разговоре с «МК» признал, что пока «мы видим очень вялую или негативную реакцию, в том числе со стороны чиновников разного уровня», но ему «хочется надеяться, что после определения КС дело сдвинется с мертвой точки»…
