–Антон Алексеевич, пандемия коронавируса повлияла на оппозицию?
–Если вы имеете в виду - заболел ли вирусом кто-то из оппозиционеров, то таких сведений у меня нет. А вот на политические настроения коронавирус повлиял и повлиял основательно. Особенно изменилось поведение оппозиции в медиапространстве.
–А именно?
–Она стала выглядеть совсем неуклюже. Почему? На мой взгляд, всё просто. Один из важных тезисов оппозиционной риторики – противопоставление «отсталой» России и демократичного, передового Запада. В качестве аргументов: коррумпированность в России, тоталитаризм, засилье силовиков у власти и прочее. Но что мы видим сегодня? Запад, как светоч демократии и либерализма, в условиях пандемии COVID-19 зачастую действует намного жёстче. Например, объявляет режим национальной чрезвычайной ситуации, что немногим лучше военного положения. А Евросоюз загоняет своих жителей по домам и лишь приветствует ограничения своих «священных» свобод.
Безопасность превыше всего. И только изредка происходят выступления против действий властей, как это было в Германии и в США. Но и те связаны с усталостью от сидения дома. Что касается России, то, зачастую, у нас меры намного мягче.
–Даже штрафы за то, что без пропуска вышел на улицу?
–Представьте себе, да. Тем более, что в провинции штрафные санкции практически не применяются. Во многих регионах живут еще на некотором «расслабоне». В это же время на Западе, даже в странах Бенилюкса, где проповедуется либертариантство, «гайки закручены» до скрипа. Все это, как вы понимаете, в картину мира российской оппозиции не особо вмещается. Им просто нечего на это сказать.
–Но есть же вопросы экономики. И тут Россия явно не в выигрышной позиции: обещанной помощи ни людям, ни бизнесу в достойной мере пока нет…
–Вот здесь как раз критика есть, и достаточно много. Стоит только президенту Путину провести в онлайн-режиме совещание с кабмином или с губернаторами, как в Интернете - просто шквал негодования и критики. Экономисты, вроде Гуриева, политологи, юристы и просто оппозиционно настроенные люди.
Но все это разрозненные голоса – нет единого мнения, единого тезиса. Из чего можно сделать вывод: все это бессистемная критика власти, какое-то сотрясание воздуха. И все это тонет в интернет-пространстве, в ютуб-каналах, блогах и влогах.
–Но разве народ постепенно не доходит до «точки кипения»? Был же пример с акциями протеста-онлайн. Зародился стихийно и стал практически всероссийским.
–И да, и нет. С одной стороны, онлайн-протесты действительно вспыхнули стихийно. Сначала в Ростове-на-Дону, потом дальше и дальше. Но они быстро сошли на нет. Случился «выброс пара», пользователи пошумели, администраторы подтерли гневные сообщения и – все.
С другой стороны, появились первые нехорошие тенденции. Я считаю, что это явление нельзя упускать из виду, ни в коем случае. И одни лишь репрессивные меры тут – не выход! Если проводить параллели с «арабской весной», там активность в сетях была лишь отблеском происходившего в реальности.
Посты в твиттере собирали народ на площадях, и запускался процесс «цветной революции». Так что недооценивать такие онлайн-митинги нельзя. И тут, кстати, играет на руку, что нет лидера оппозиции. В итоге весь «выброс пара» остаётся в виртуальности.
–Получается, оппозиция как бы закрылась в себе. Или хуже того – стала далека от народа? Даже протестующего.
–Давайте вспомним ситуацию до пандемии. Оппозиционная риторика многих привлекала. Все потому, как я уже говорил – авторитарную Россию противопоставляли демократичному Западу. Такие видео и посты собирали тысячи лайков и одобрительных комментариев. В то же самое время на митинги оппозиции собиралось, в лучшем случае, несколько сотен человек.
Казалось бы, парадокс. Но ничего парадоксально на самом деле нет. Кого мы больше всех видели на митингах оппозиции? Правильно! Молодёжь до 20 и чуть старше. Старшее поколение уже, как правило, адаптировалось, приспособилось жить при нынешней власти. Лайки ставили, но переходить к более решительным действиям подавляющее большинство не собиралось. Но грянул коронавирус COVID-19 и всё изменилось.
–То есть сейчас страдают те самые, кто «устроился»: настроил свой бизнес, получил неплохую должность, казалось бы, сделал карьеру. Верно?
–Да, теперь нарушен статус-кво именно у тех, кому за 30, 40, 50, Потери от пандемии у многих из них оказались чувствительными, некоторые вообще все потеряли: работу, бизнес, семью… Они сейчас хоть кого готовы поддержать, лишь бы из этой ямы выбраться. При этом нынешней власти веры мало – обещания помощи пока так и остались обещаниями. Вот тут роль оппозиции, казалось бы, должна нарастать. Но она сама оказалась не готова к такому повороту событий.
–Но почему? Ведь поводы для недовольства есть. Вспомнить, хоть очереди в метро...
–Можно сказать, что оппозиция оказалась не готова к такому неожиданному «подарку» в виде эпидемии и последовавших жёстких мер. Привычно боролась за свои несколько процентов и всерьёз на реальную власть не претендовала. Зачем им самим отвечать за всё и самим становиться мишенями для критики?
Но дело не только в этом. Оппозиция всё-таки больше опиралась на молодёжь, боролась вроде как не за «сегодня», а за «светлое завтра». Нарисованная ими идеальная картинка Запада, идеализм юных и активных в Сети, доминирование в виртуальном пространстве – всё было гармонично и стабильно.
С 30-4--50-летними картина другая. Если эти взрослые и серьёзные люди начнут «гнать волну», оседлать её у лидеров юных максималистов вряд ли получится.
Лидеры оппозиции прекрасно понимают, что раскачивать недовольство можно, но что дальше? А вот это самое «дальше» у них оказалось не готово. Лично у меня сложилось стойкое впечатление: у оппозиции нет и не было четкого плана, и теперь она не знает что делать. В итоге она оказалась еще более растерянной, на мой взгляд, чем власть нынешняя. Выходит, коронавирус вызвал явный кризис пока лишь у оппозиции. И как его преодолевать – загадка.
