Белорусский посол в Братиславе Игорь Лещеня выступил с видеозаявлением, в котором раскритиковал действия силовиков, возродивших «традиции НКВД в толерантной европейской Беларуси XXI века».
«Я солидарен с теми, кто вышел на улицы белорусских городов с мирными шествиями, чтобы их голос был услышан, - говорится в заявлении. Как уроженец города Жодино я с вами, рабочие «БелАЗа» и «Кузнечного завода тяжелых штамповок».
Между тем в соцсетях появились фотографии флагов перед зданием белорусского посольства в Швеции – на одном из флагштоков виден используемый оппозицией бело-красно-белый «прапор». Впрочем, непонятно, имели ли белорусские дипломаты какое-то отношение к подъему оппозиционного стяга. Интересно, что на одном из соседних флагштоков оставался и официальный красно-зеленый флаг.
Пример белорусского посла, пошедшего «против линии партии», далеко не новый феномен. Время от времени на фоне политических пертурбаций высокопоставленные деятели посольств некоторых стран объявляют о смене ориентации с проправительственной на оппозиционную. Иногда об этом заявляет даже дипломатическое представительство целиком.
Например, когда в январе 2019 года казалось, что дни президентства Николаса Мадуров сочтены, военный атташе посольства Венесуэлы в США Хосе Луис Сильва назвал президента Боливарианской Республики «узурпатором», потребовал честных и свободных выборов и призвал своих армейских «братьев» на родине поддержать самопровозглашенного временного президента Хуана Гуайдо.
Ну, а после разрыва отношений между США и Венесуэлой дипсобственность на американской территории перешла в руки оппозиции и Хуан Гуайдо утвердил своего посла в Соединенных Штатах.
А в Коста-Рике представительница Гуайдо, посол Мариф Фариа приняла руководство дипмиссией в столице этой центральноамериканской республики Сан-Хосе в конце февраля 2019 году. Официальный Каракас пожаловался костариканским властям на захват здания посольства сторонниками оппозиции - -и после вмешательства местного правительства Фариа вернула ключи от здания посольства.
Начало гражданской войны в Сирии тоже ознаменовало появление дипломатических представительств, выступающих от имени оппозиции. В 2013 году было объявлено о создании в Катаре первого диппредставительства противников президента Асада.
Порой демарши выступающих с осуждением действия своего правительства дипработников можно объяснить прорезавшимися в критическую минуту реальными взглядами дипломатов, негодующих на действия пославшей из рубеж власти в отношении граждан собственной страны. И тогда можно говорить о гражданском мужестве дипломатов, которым может грозить как минимум потеря высокого поста.
Порой же объяснения, похоже, приходится искать во вполне практической плоскости – ощущение того, что под напором оппозиции власть закачалась, заставляет задуматься о профессиональном будущем в случае смены режима.
Впрочем, все решается на родине, а не в посольствах – так что, по большому счету, неважно, какой флаг и чьи портреты вывешивают дипломаты. Разве что с точки зрения моральной поддержки. А так – примеры тех же Венесуэлы и Сирии показывают, что для удерживающихся на плаву властей дипломатические проблемы хоть и крайне неприятны, но не несут критической угрозы.
