Сейчас становится понятно, что трудно воспитать любовь населения к Родине, когда миллионы людей еле сводят концы с концами, а богатые «только жируют», как говорит российский комик Максим Галкин, наверное, мечтающий повторить успех украинского комика Владимира Зеленского. Не может государственность стать общенациональной ценностью, когда элита, верхи не связывают свою судьбу с Россией, а отправляют своих детей, свои деньги на якобы враждебный нам Запад. Знакомый электрик из Подмосковья, сталинист до мозга костей, в жаркой полемике со мной сказал: «Ну и что, Сталин убивал тех, кого он считал своими врагами. Разве не надо сейчас так же убивать нынешних болтунов — депутатов Думы, которые имеют одновременно американское и швейцарское гражданство?!»
Главный урок произошедшего в результате «русской весны» 2014 года лежит на поверхности. Никакое великодержавие и никакой глубинный суверенитет невозможны при нашей традиционной русской бедности. Великодержавие как способность наводить страх на соседей, добиваться того, чтобы «Россию боялись», ушло вместе с XIX веком. В XXI веке в глобальном мире великодержавие — это прежде всего счастье, достаток большинства населения, экономическая, технологическая мощь. Великодержавие — это когда соседи стремятся позаимствовать у тебя самые современные технологии, когда молодежь соседних стран хочет получить у тебя образование, поселиться навсегда. А сегодня, как мы недавно узнали, не только молодежь Украины, но и молодежь Белоруссии отвернулась от России.
Теперь, когда уже испарилась эйфория по поводу исправления «исторических ошибок» Хрущева, становится понятным, что на самом деле никакого великодержавия у нас не было ни в XIX веке, ни тем более в советское время. В 1917 году именно так называемый «великорусский сепаратизм» разрушил Российскую империю. А в 1991 году советскую империю разрушил «суверенитет РСФСР», желание «больше не кормить ни Прибалтику, ни Кавказ, ни Украину». Никакая национальная идея не стояла за государственным переворотом Ельцина в 1991 году. Миллионы граждан РСФСР пошли за Ельциным, ибо он обещал им прежде всего покончить с пустыми полками в магазинах.
Я думаю, что русские устали от имперскости и великодержавия больше всего. Ностальгия об утраченном государственном суверенитете родилась в годы лихолетья, в 1990-е, и отсюда популярность Путина, решившего «поднять Россию с колен». И сегодня государственное телевидение, все его многочисленные пропагандистские лица предпринимают отчаянные попытки сохранить рожденные «русской весной» 2014 года мобилизационные милитаристские настроения, оживить враждебное отношение к Западу, который «нас не уважает». Но напрасно.
Все это уже впустую. Сознание россиян устало от психоза агрессии, вечных поисков врагов страны. Стоило власти своей пенсионной реформой вживую ударить по жизненным интересам россиян, и они услышали «крики» пустого холодильника, и ничего уже не осталось от восторга, вызванного победами «зеленых человечков». И теперь народ больше всего боится новых войн России и больше всего мечтает, как в советское время, о том, «чтобы не было войны». Когда-то в конце 1990-х, во времена создания партии «Отечество», а потом — «Единой России», казалось, что замена в Думе «высоколобых либералов» на избранников русской провинции приведет к устранению характерных для того времени центробежных настроений. А теперь с этими иллюзиями приходится расстаться.
Идеологи Кремля не учли, что лозунг «Россия — не Запад» не только возвращает нас к временам «холодной войны», но ведет и к реабилитации сталинизма, и к отмене моральной оценки советской истории. Превращение страны в осажденную крепость на самом деле поставило крест на начавшейся еще во времена перестройки декоммунизации, десталинизации страны. Тем самым «Россия — не Запад» не только создает благодатную почву для пропагандистской деятельности КПРФ, но и ведет к моральной деградации национального сознания. В советское время, по крайней мере в эпоху Хрущева, как я помню, ценность человеческой жизни куда больше властвовала в сознании людей, чем сейчас.
Рискну в этой связи высказать крамольную мысль: все говорит о том, что если мы не изменим свою порожденную «крымской весной» 2014 года внешнюю политику, не откажемся от тотального противостояния с Западом, то нас ждет судьба СССР.
На мой взгляд, было очевидно, что рано или поздно неизбежное снижение уровня жизни, неизбежный тем самым рост бедности населения приведет не только к утрате его доверия к власти, но и создаст уникальные условия для антивластной прокоммунистической и просоветской агитации. Если «Россия — не Запад», если либерализм для нас — заклятый враг, если, как говорит патриарх Кирилл, «1990-е были годами лихолетья», то тогда подрывается легитимность и власти Путина. И совсем не случайно Зюганов начал говорить, что русская трагедия состоит в том, что Путин находится в «плотном кольце ельцинских либералов», которые якобы «занимаются дестабилизацией политической обстановки в России». Во всей нынешней критике Зюгановым американцев и ЦРУ есть намек на то, о чем говорит герой истории с покушением на Чубайса полковник Квачков. Речь идет о том, что у этих критиков власти и Путин является представителем «оккупационного режима». И чем больше нынешняя вроде бы провластная пропаганда будет сеять зерна ненависти к Западу, тем больше, на мой взгляд, она будет подрывать идеологические, правовые и моральные предпосылки действующей власти.
Да, «русская весна» 2014 года способствовала укреплению единства населения, «глубинного русского народа» с властью, росту популярности Путина, способствовала тому, что русские забыли и о кричащем неравенстве, и о том, что они перестали слышать голос пустого холодильника. Но ведь было очевидно, что эйфория «русской весны», как и всякая эйфория, — ненадолго.
И в условиях роста недовольства населения снижением уровня жизни возникают реальные условия не только для роста популярности КПРФ как врага экономических реформ и «олигархического капитализма», но и, на мой взгляд, для захвата высот русской власти. В политическом отношении ситуация летом 2020 года коренным образом изменилась. Наши западники-либералы утратили всякие шансы на власть еще в 1990-е. «Глубинный русский народ» их не слушает и не слышит. И это связано с тем, что либеральная интеллигенция представляет собой какую-то другую, иную Россию, никак не связанную с «глубинным русским народом». Кстати, реформы у нас в 1990-е провалились именно в силу этого разрыва между либералами-западниками и «глубинным русским народом».
Но правда состоит в том, что «глубинный русский народ» повернулся в сторону агитаторов из КПРФ и начал их слушать. И я думаю, совсем не случайно именно в последние месяцы началась резкая критика депутатами Думы от КПРФ якобы нынешней «антинародной власти». Ораторы от коммунистов целенаправленно бьют в болевые точки российской бедности и российской отсталости. Они обращают внимание на то, что у нас 70% национального богатства находится в руках 1% населения, что в России самая низкая минимальная заработная плата в Европе. И уже лидер Московской организации КПРФ депутат Рашкин позволяет себе говорить то, о чем не говорит в открытую Геннадий Зюганов, а именно: что власть не справляется со своими задачами, себя дискредитировала.
И главное, что было невозможно даже во времена «лихих 90-х». Осмелевший депутат от КПРФ в самарской Думе Н.Бондаренко переходит на язык улицы: «Поганая власть зашаталась. Когда вы уйдете, вам плюнут в лицо. Мы устроим вам революцию». Такого жесткого популизма и пропаганды ненависти к власти депутаты от КПРФ раньше себе не позволяли. И самое серьезное, что именно этот жесткий популизм, так называемая смелость политиков от КПРФ, вызывает симпатии у противников нынешней власти.
И что из всего сказанного следует? Чем упорнее наша власть будет настаивать на том, что «Россия — не Запад», проводить внешнюю политику, ведущую к росту нищеты и экономического неравенства России, тем больше шансы на успех у тех, кто видит в сталинском прошлом наше счастливое будущее.
