«Многое знал и многое умел»
Анатолий Савельев выходил победителем из тяжелейших ситуаций. Он рвался на самые опасные операции. Ради этого мог бросить отпуск, выходной, убежать из дома. Но, как отмечает Алексей Филатов, его смелость не была безрассудной. Полковник отличался хорошей физической подготовкой, аналитическим умом, потрясающей самоорганизованностью и умением все успевать.
Анатолий Николаевич был требователен и к себе, и к другим. В футбол он и его бойцы играли в 16-килограммовых бронежилетах. А на тренировках стреляли боевыми — чтобы не теряться в бою.
Алексей Филатов вспоминает свою первую встречу с Анатолием Николаевичем Савельевым в 1992 году. Желая испытать новичка, полковник показал на двухпудовую гирю: «Берите и начинайте отжимать. Посмотрим, на что вы способны». Не дав отдышаться, ошарашил вопросом: «Расскажите, как медкомиссию проходили? У вас что-то с давлением. Наверное, и сердце тоже не очень? Скрыли, значит?»
Пришлось Алексею признаться, что на прежнем месте службы ему поставили диагноз, с которым в «Альфу» его бы не взяли. Поэтому перед самой медкомиссией он, забрав из поликлиники карточку, благополучно ее «потерял». «Прибор у них был дурной. Все у меня в порядке и с давлением, и с сердцем», — закончил Алексей.
Разгрома не последовало. Улыбнувшись, Савельев признался, что у него самого был подобный случай. Анатолий Николаевич слегка заикался, и перед набором в Группу «А» на медкомиссию вместо себя он отправил своего друга. При этом дал установку: зайти и открыть документ на странице с фотографией. Смотреть прямо, держаться уверенно. Он уже тогда умел просчитывать ситуацию. Алексей тогда запомнил его слова: «Мозги, Филатов! В нашем деле без них ты покойник».
Анатолий Савельев был из тех, кто сделал себя сам. Его отец был арестован 1947-ом, у матери появилась новая семья. Анатолия растили бабушка с дедушкой. Жили они бедно. Когда деда не стало, бабушка забеспокоилась, как бы внук не покатился под откос. Четырнадцатилетний Толя тогда сказал твердо: «Я воспитаю себя сам». И сдержал слово. Много читал, закалялся. Зимой, завернувшись в одеяло, ночевал в беседке. Поступив в техникум, занялся боксом, выполнил норматив мастера спорта СССР. Успевал учиться, ездить на соревнования, ходить в театр.
В армии Анатолий Савельев мог не служить: как единственный кормилец в семье, он был освобожден он призыва. Но он уже тогда решил попасть в органы госбезопасности. И пошел в военкомат.
— Свою скудную армейскую зарплату Анатолий высылал домой, всю до копейки. Он привык заботиться о других, отказывая себе во всем, — говорит Алексей Филатов.
Первую рекомендацию в «органы» сержанту Савельеву дал командир воинской части, вторую — Тимирязевский райком ВЛКСМ, когда Анатолий работал в НИИ электронно-вычислительной техники. И в 1971-ом он стал курсантом спецшколы №401 КГБ, а через три года, проходя службу в знаменитой «семерке», Седьмом управлении КГБ, был отобран в секретное подразделение — Группу «А» на должность разведчика. Научился водить все виды транспорта, использовать спецсредства, прыгать с парашютом, приемам выживания, маскировки… При этом на досуге читал сослуживцам наизусть Ахматову и Цветаеву.
— Он был такой один. Он многое знал и многое умел. На тренировках его сотрудники прыгали из окна, не зная,, что находится внизу, бросались на движущийся автомобиль, — говорит Алексей Филатов.
В декабре 1979-го Группа «А» вылетела в командировку в Афганистан. Вместе с парашютно-десантным взводом старший лейтенант Савельев участвовал в захвате штаба ВВС Афганистана в Кабуле. Без единого выстрела они разоружили внутреннюю и внешнюю охрану — это была идеальная операция!
Та командировка затянулась до лета 1980-го. По возвращению из Афганистана Анатолий Савельев получил свою первую боевую награду — орден Красной Звезды.
«За речку» он возвращался еще дважды, в 1984-ом и 1985-ом.
«Альфовцы» действовали «на подхвате», в составе десантно-штурмовых маневренных групп, которые решали локальные задачи. Во время операции в Куфабском ущелье осенью 1985-го застава осталась без командира. Савельев отправился с подчиненными на подмогу.
— Дороги никто не знал. В горах темень — глаз выколи. Путь группе указывали трассерами. Через некоторое время узкая тропа уперлась в отвесную скалу, — описывает те события Алексей Филатов. — Анатолий Николаевич полез первым, приказав ребятам ждать, пока он не убедится, что путь безопасен. Вдруг он почувствовал, что его ноги потеряли опору, а камень, за который он схватился рукой, выворачивается из земли. Схватился за другой — выпал и он. А внизу — черная пропасть, и не за что зацепиться. Он уже скользил в бездну, когда слова «Господи, помоги!» сами слетели с его губ. И в тот же миг под рукой оказалась спасительная колючка, удержавшая его на краю обрыва.
В ночном бою они удержали высоту. Анатолий Савельев был представлен ко второму ордену Красной Звезды.
— Но не меньшей наградой он считал то, что в ту темную ночь Господь зажег в его душе огонь веры, который он пронес через всю жизнь, — отмечает Алексей Филатов.
Анатолий Николаевич не афишировал ни своей веры, ни своих дел. Ветеран Группы «А» Дмитрий Макаров вспоминал, что однажды он помог вернуть церкви Ново-Иерусалимский монастырь. У чиновников были планы сделать на его территории зону туризма и отдыха. Анатолий Савельев взял документы, которые были подготовлены православной общиной, отправился в Кремль, и положил папку на стол высокому руководству. Монастырь удалось отстоять.
«По заданию Комитета стал «преступным авторитетом»
Тем, кто видел Анатолия Савельева впервые, он казался суровым и неулыбчивым. Но те, с кем он прошел ни одну командировку, знали, сколько в Анатолии Николаевиче сострадания и милосердия. Например, видя замерзшего новобранца в кепке, которого везли к месту службы, он мог, не задумываясь, снять с себя шапку-ушанку и надеть ее на голову парню.
Анатолий Савельев был бессребреником, человеком широкой души. Узнав, что кто-то из сослуживцев отмечает юбилей, мог снять с руки подаренные ему дорогие часы и вручить имениннику. Мог приютить на даче незнакомого человека, которого избили, ограбили и выбросили из электрички. Чужие проблемы он воспринимал как свои.
И еще всегда доводил начатое дело до конца. Его жена, Наталья Михайловна, вспоминала, как однажды, гуляя по Арбату, ей у уличного художника приглянулась картина с мальчиком и козой. Денег с собой они тогда не захватили. И Анатолий Николаевич, при всей его занятости, полгода, из дня в день, заходил после работы на Арбат, и, нашел все-таки ту «Козу», подарил жене.
По словам сослуживцев, Анатолий Савельев умел просчитывать ситуацию и принимать нестандартные решения. Они не помнят случая, когда бы он хоть чуточку смалодушничал.
По заданию Комитета в конце 80-х ему пришлось стать «преступным авторитетом». С напарником, сотрудником Пятого управления КГБ Владимиром Луценко, им было поручено внедриться в преступную группировку, которая специализировалась на контрабанде оружия. Перед Новым годом боевикам срочно потребовалось оружие, согласно данным агентурной сети — для проведения серии терактов. Савельев с Луценко должны были выступить торговцами оружия. Операция получила название «Капкан».
— Савельев мастерски научился говорить на фене, а еще — по-бандитски сплевывать слюну, — вспоминает Алексей Филатов. — Мы просили его изобразить пахана, и он, при всей его врожденной интеллигентности, моментально становился отъявленным бандюганом. Мы хохотали, а он, вдохновленный благодарной публикой, входил в раж.
Оба, Савельев и Луценко, отрабатывали блатные жесты, тренировали характерную бандитскую улыбочку. Даже ходить стали вразвалочку. И отлично сыграли отведенные им роли. Встреча с бандитами прошла на ура. Внедренные сотрудники говорили и вели себя как настоящие уголовники — напористо, развязно, но соблюдая понятия. И получили приглашение приехать в Грозный, где должны были продолжиться переговоры. «Альфа» вылетела на Кавказ брать бандитов.
— Все прошло по плану: в назначенный час спецназовцы скрутили всех — в том числе и своих. В интересах дела их отделали наравне с чеченцами и приковали друг к другу наручниками, — рассказывает Алексей Филатов. — Когда бандитов увезли, руководитель операции распорядился отстегнуть Анатолия Савельева и Владимира Луценко. Но тут выяснилось, что никто не знает, куда делись ключи от наручников. Тут мужчины — побитые, помятые, прикованные друг к другу — расхохотались. Это было и вправду смешно.
Одна командировка сменяла другую. Во время Карабахского конфликта Анатолий Савельев неделями мотался между готовыми к схватке сторонами, предотвращая кровопролитие. Потом были боевые операции по освобождению заложников в городе Буденновске и поселке Первомайский. За непосредственное участие в организации и проведении этих боевых операций он был награжден орденом «За военные заслуги».
10 декабря 1997-го стало известно, что террорист захватил самолет Ил-62М, который следовал из Магадана в Москву. На борту было 142 пассажира и 13 членов экипажа. Террорист выдвинул требования: привезти 10 миллионов долларов и обеспечить перелет в Швейцарию. В противном случае обещал взорвать самолет.
Вместе с другими службами и подразделениями, по тревоге были подняты и бойцы Группы «Альфа». Лайнер приземлился в аэропорту Шереметьево. В оперативном штабе решили, что разведать обстановку в самолете отправится командир оперативно-боевого отдела Александр Алешин. Его облачили в куртку авиамеханика. И вдруг к нему в машину-трап прыгнул полковник Савельев. Когда подъехали к Ил-62М, Анатолий Николаевич спрыгнул из машины, подбежал к самолету и закричал: «Товарищи пассажиры, трап подан, покиньте самолет, не задерживайте работу аэродрома!»
— Так делать было нельзя. Последствия могли быть непредсказуемыми. Но это сработало. Террорист вдруг дал стюардессам команду открыть дверь и выпускать пассажиров, — вспоминает Алексей Филатов.
Поднявшись на борт, Савельев с Алешиным увидели старика с оплывшим лицом, из-под пальто которого тянулся провод. Нарочито развязным тоном его попросили выйти из самолета. И старик вдруг послушно пошел. Резким жестом Анатолий Савельев распахнул на нем пальто, дернул за провод, он оборвался. Ничего не произошло.
Анатолий Николаевич объяснил, что еще на этапе переговоров понял, что действует дилетант, террорист мямлил, не мог ответить четко ни на один из вопросов, его нужно было ошарашить, взять напором… Полковник Савельев рискнул и выиграл.
«Воздушным пиратом» оказался психически больной пенсионер из Магадана Геннадий Тодиков, которого после суда поместили в психиатрическую больницу.
«Всегда готов был пожертвовать собой ради других»
А еще через девять дней после захвата самолета, 19 декабря 1997-го, неизвестный в маске взял в заложники в машине «Вольво» около посольства Швеции в Москве торгового представителя Яна-Улофа Нюстрема и его жену. Женщину он отпустил, чтобы она сообщила о его требованиях: выдать три миллиона долларов и предоставить самолет.
Начальник штаба Анатолий Савельев получил тревожное сообщение, когда направлялся на работу. Был недалеко от Мосфильмовской улицы, поэтому первым оказался около посольства.
Бойцы «Альфы» вошли в здание посольства с черного хода. В оперативном штабе шло обсуждение, когда к «Вольво» приблизился мужчина в штатском. Это был полковник Савельев, который, представившись террористу сотрудником МИДа, предложил отпустить заложника и занять его место.
Когда Анатолий Николаевич оказался в машине, террорист, дважды судимый Сергей Кобяков, накинул ему на шею удавку и зафиксировал ее за подголовником. О чем они говорили, осталось неизвестным. Прослушивающего устройства в машине не было.
Преступник нервничал, по переданному радиотелефону ему объяснили: чтобы собрать столь крупную сумму денег, потребуется время. Террорист согласился ждать. А дальше события стали развиваться по непредсказуемому сценарию.
«Вольво» зачем-то подъехала к воротам посольства. Связанный веревкой полковник Савельев вышел из машины и около четырех минут находился возле левой передней двери. Потом машина вернулась на старое место. Преступник снова набросил на шею Савельева веревочную петлю. В течении трех минут между ними шла борьба.
Вскоре после этого у Александра Николаевича прихватило сердце, о чем он успел подать знак «альфовцам», которые под видом сотрудников посольства поддерживали контакт с преступником.
В половине первого ночи террористу передали бутылку коньяка, он согласился допустить к заложнику врача. Приехала «скорая», врач определил у полковника сердечный приступ, сделал ему укол. Когда преступник вышел из машины, чтобы помочь переложить Анатолия Савельева на носилки, раздался выстрел снайпера, террорист упал. Группа захвата рванула к машине, в это время преступник успел трижды выстрелить из пистолета. Бойцы «Альфы» открыли ответный огонь. Преступник свалился замертво. Одна из пуль задела полковника. Анатолий Николаевич был ранен рикошетом в бедро.
В больницу №64 его доставили в состоянии клинической смерти. Спасти его не удалось. Врачи определили, что причиной смерти стали не раны, а сердечный приступ. Полковник Савельев умер 20 декабря, в один из самых дорогих для него праздников — День чекиста, который с 1995 года стал называться Днем работника органов безопасности РФ.
За личное мужество и героизм Анатолию Николаевичу Савельеву было посмертно присвоено звание Героя России.
— Нередко его гибель называют цепью трагических случайностей. Наверное, так оно и есть. Но то, что он добровольно взвалил всю тяжесть этой сложнейшей операции на себя — отнюдь не стечение обстоятельств. Так он поступал всегда. Он всегда готов был пожертвовать собой ради других, «положить душу за други своя». Просто на этот раз Господь принял его жертву», — говорит Алексей Филатов.
