10 января 2022 года на сессии Совета ОДКБ президент Путин, говоря о событиях в Казахстане, бросил камень в огород соцсетей: там, по его словам, шла и идет вербовка в террористические ячейки. А пресс-секретарь президента Дмитрий Песков в тот же день произнес ту самую фразу про то, что в соцсетях и добро есть, и зло, и зло «надо купировать».
Как мы знаем, в Казахстане во время острой фазы кризиса зло купировали радикальными способами - отключением мобильного Интернета и блокировкой мессенджеров и соцсетей.
Глава думского Комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи Александр Хинштейн («ЕР») в разговоре с «МК» заявил, что «ситуация в Казахстане наглядно показывает влияние интернета, цифровой среды на современное общество», и государство вообще и парламент в частности должны «создать такую законодательную базу, которая будет ограждать наших граждан от рисков цифровой среды, оставляя при этом все возможности».
По словам г-на Хинштейна, «в раскачивании ситуации в Казахстане огромную роль сыграли фейки». «Мотивирующие» вбросы создавали ощущение, что позицию митингующих поддерживает большинство граждан и их победа неминуема. В Сети распространялась информация, что все кредиты будут списаны после революции. Также публиковались сообщения, что силовики массово сдают оружие и переходят на сторону митингующих. Классический фейк, создающий впечатление, что конец действующей власти близок – вброс о том, что президент покинул страну. Сообщения о том, что Токаев с семьёй эвакуировался, появились в первый же день волнений. Но Токаев никуда не улетал и записывал регулярные видеообращения из своей резиденции»,- говорит депутат. Фейки, по его словам - «очевидное зло», и являются проблемой, которой озабочены сейчас правительства большинства мировых держав.
Нужны ли для активизации этой борьбы в России новые законы? Г-н Хинштейн считает российский опыт «во многом примером» для других стран. В 2019 году в закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», а также в закон «О СМИ» внесли «антифейковые» изменения, а за распространение в СМИ и Интернете «заведомо недостоверной общественно значимой информации под видом достоверных сообщений» ввели административную ответственность, предусмотрев и возможность блокировки по решению Роскомнадзора самих интернет-ресурсов, не желающих информацию, признанную властями фейковой, удалять. Когда началась эпидемия коронавируса, весной 2020 года административная ответственность была дополнена уголовной.
В Уголовном кодексе тогда и правда появились две новые статьи. Одна обещает штраф в 300-700 тысяч рублей, а то и до 3 лет лишения свободы за публичное распространение заведомо ложной информации о происходящем во время природных или техногенных катастроф, эпидемий, стихийных бедствий и о мерах, принимаемых властями по борьбе с ними. За то же самое, но повлекшее тяжкие последствия, другая статья УК поднимает размер штрафа до максимум 2 млн.рублей и увеличивает срок возможного лишения свободы до 5 лет… «Публичным распространением», грозящим наказанием, в России, как известно, считается и репост тоже. Или размещение в открытом доступе информации, с которой ознакомилось два-три человека…
Г-н Хинштейн называет борьбу с фейками «краеугольным камнем в мире цифровой информации и высоких скоростей передачи данных». Многое, считает он, зависит здесь и от самих интернет-площадок. В России в 2020 года действует закон о саморегулировании соцсетей, которые теперь сами должны выявлять и удалять противоправный контент. Но, констатирует глава комитета, «к сожалению, интернет-компании не всегда относятся к этому вопросу с должным вниманием. Претензии регуляторов чаще возникают к иностранным соцсетям», и московские суды за систематическое неудаление запрещённой информации начали назначать солидные оборотные штрафы. Два известных примера конца прошлого года - оборотный штраф Google LLC в размере 7,221 млрд руб. и Meta Platforms Inc. (до недавнего времени — Facebook Inc.) в размере 1,99 млрд руб. Компании эти штрафы собираются оспаривать.
При этом, уверяет г-н Хинштейн, «для нас не является приоритетной политика санкций, мы всегда выступаем за конструктивный диалог». Наладить этот диалог и помочь в борьбе с фейками в том числе позволит открытие официальных представительств иностранных ИТ-гигантов на территории Российской Федерации, полагает он. Принятый летом прошлого года т.н. закон «о приземлении» обязывал открыть полноценные представительства в России уже к 1 января 2022 года. О готовности выполнить это требование заявила лишь одна соцсеть - сингапурская Likee, которая позволяет создавать и размещать короткие музыкальные видео с разного рода эффектами и пользуется очень большой популярностью у детей и подростков. Офис готовится к открытию, сообщили в компании 14 января, на сайте приложения размещена электронная форма для общения с гражданами и организациями, в стадии регистрации и личный кабинет компании на сайте Роскомнадзора. В тот же день стало известно, что такой гигант, как Apple, тоже потихоньку начала «приземляться»: личный кабинет компании уже зарегистрирован на сайте РКН.
Крайняя мера, предусмотренная российскими законами за неисполнение соцсетями требований об удалении запрещенного или фейкового контента, или за неисполнение требований о «приземлении» в России - замедление трафика и блокировка.
Если ещё вспомнить, что фейковую информацию в России можно удалять оперативно, во внесудебном порядке по решению Генпрокурора или его заместителей… Получается, что законов, которые позволяют регулировать и контролировать соцсети, бороться с фейками, в нашей стране уже вполне себе достаточное количество. Но насколько эффективно они работают - другой вопрос.
Останавливает ли людей от распространения иногда действительно вредоносной и чреватой опасными последствиями заведомо недостоверной информации угроза административного или уголовного штрафа, а то и лишения свободы?
Ведущий юрист проекта «РосКомСвобода» Саркис Дарбинян обратил внимание «МК» на то, что «статьи об уголовной и административной ответственности за распространение фейковой информации настолько похожи, что трудно сказать, где заканчивается административный состав, и начинается уголовный - всё отдается на откуп правоохранительным органам, а практика такова, что два слова в соцсетях могут рассматриваться как распространение фейковой информации». Эксперт считает, что в наших законах слишком много норм посвящено штрафам, уголовным срокам и блокировкам в Интернете, но «слишком мало понимания, как на практике эти нормы правильно применять».
Фейковая информация, напоминает он, это такая информация, которая заведомо не достоверна, и человек, который её распространяет, знает, что это вранье. «От фейка надо отличать субъективное мнение или суждение, которое иногда может не соответствовать фактическим обстоятельствам, и очень важно, чтобы людей за это не наказывали, потому что все-таки право на свободу мнения защищается российской Конституцией и Европейской Конвенцией по правам человека», говорит г-н Дарбинян. По его словам, основная тема административных и уголовных дел за распространение фейков в Интернете сейчас - это эпидемия коронавируса и вакцинация. «Есть такие дела, где человек подвергал сомнению количество умерших в регионе или сомневался в достаточном количестве вакцин»,- сообщил он.
Г-н Дарбинян считает, что с фейками надо бороться другими способами - например, финансируя факт-чекинговые агентства (они проверяют достоверность информации) и конструктивно взаимодействуя с самими интернет-платформами.
Адвокат Станислав Селезнев, старший партнер проекта «Сетевые Свободы», рассказал «МК», что поначалу вдохновившие правоохранителей антифейковые статьи КоАП и УК применяются сейчас довольно редко. «В 2021 году волна дел о фейках схлынула, вместо двух сотен - пара десятков административных дел, и вместо трех десятков - всего одно известное уголовное дело»,- сообщил он.
Официальная статистика Судебного департамента Верховного суда говорит о том же: в 2020 году за фейки, не повлекшие тяжких последствий, в стране осудили 5 человек, а в первом полугодии 2021 года - троих. По той статье УК, что написана для распространителей ложной информации, повлекшее тяжкие последствия, пока нет ни одного осужденного.
С помощью разного рода карательных мер и блокировок распространение фейков не остановить, согласен г-н Селезнев: «единственный выход - постоянная своевременная выдача властями полной и достоверной информации. Мол, да протестующие подожгли административное здание, но полиция в городе, работает. Задержано столько-то… А блокировка - это паническая реакция, она вызывает лишь негатив — страх или злобу в зависимости от настроения». «У нас же власти занимают патерналистскую позицию, то есть сглаживают или вовсе замалчивают негатив и выпячивают позитив. Нет такого, чтобы шеф полиции вышел к журналистам и сказал: мол, да, мы ошиблись, задержали не того, виновных накажем. Или губернатор отчитался перед гражданами - мол, госпрограмму по переселению молодых семей мы в этом году провалили, потому лишаем премии министра строительства…», - констатирует эксперт.
