— Алексей Константинович, ясно, что последние электоральные победы демократов — прежде всего в родном городе Трампа, Нью-Йорке, — это серьезное поражение президента США и его сторонников. Остается понять, тактическое это поражение или стратегическое, неудача или, можно встретить и такие оценки, разгром, знаменующий смену политического тренда в Соединенных Штатах. Каково ваше мнение?
— На мой взгляд, это тактическое поражение, но крупное, которое, если не остановить эту тенденцию, может превратиться в стратегическое. Республиканцы потерпели поражение не только в Нью-Йорке. Они проиграли демократам на губернаторских выборах в Вирджинии и Нью-Джерси, а также проиграли борьбу за позицию мэра в городах Нью-Хейвене и Цинциннати, где были переизбраны демократы.
Причем в Цинциннати мэр-демократ победил республиканца Кори Боумена, который приходится сводным братом вице-президенту США Джей Ди Вэнсу. Таким образом, мы имеем три чистых поражения, а в двух случаях демократы продлили срок пребывания своих мэров у власти.
Последствия могут быть весьма серьезные. Демократы могут сейчас, как говорится, почувствовать «вкус крови» — вкус крови Трампа. Поражения республиканцев могут вдохновить демократов на переход в контрнаступление, показав им, что не все потеряно.
Хотя выборы 2024 года демократы проиграли с не очень большим отрывом от Трампа, это поражение привело к глубокому кризису в Демократической партии. Во-первых, предвыборная кампания выявила провал линии партии на поддержку стареющего Байдена. Он уже явно не справлялся с президентскими функциями и не мог быть кандидатом. Тем не менее в течение четырех лет демократы делали ставку на Байдена. Доказывали, что он вполне может продержаться еще один срок.
Второе: за три с половиной месяца до выборов его меняют на вице-президента Камалу Харрис. Харрис, которая четыре года пробездельничала в Белом доме, ничем себя не проявив, кроме исключительно глупых заявлений, над которыми смеялась вся Америка и половина мира, была совершенно неадекватным кандидатом.
Это понимал и серый кардинал партии, Барак Обама. Но ничего не мог сделать: лучшего кандидата демократы не нашли. Поэтому они стали накачивать рейтинг Камалы Харрис. Но в силу неубедительности персонажа, отсутствия у нее серьезного опыта и элементарного политического интеллекта она закономерно проиграла.
И третье: на президентских выборах победил не просто один из республиканцев. Победил ненавидимый демократами Трамп, тот, кого они на протяжении восьми лет — четыре года его первого срока и четыре, когда у власти находился Байден, — пытались всячески дискредитировать, убрать с политической сцены.
Трампа обвиняли в сговоре с Россией, предпринимали попытки засадить его в тюрьму по сфальсифицированным обвинениям, прижать по поводу неуплаты налогов... И так далее, и так далее. В общем, победа именно Трампа была для них особенно болезненна.
И вот эти три фактора привели к тому, что демократы на протяжении последнего года ощущали себя, я бы сказал, на «политической помойке». Даже после того как стал снижаться рейтинг Трампа, рейтинг Демократической партии все равно был ниже, чем у республиканцев. Поэтому для демократов их последние победы — это преодоление тренда на снижение авторитета партии.
Думаю, это сейчас приведет к сплочению демократов. У них появился новый лидер — новый мэр Нью-Йорка Зохран Мамдани. Он сравнительно недавно приехал в Соединенные Штаты из Уганды, получил американское гражданство только в 2018 году, так что в президенты идти не может. Но с его победой демократы связывают сегодня надежды на серьезное обновление политического ресурса своей партии.
— Но определяющими в любом случае являются настроения избирателей. Согласно исследованиям общественного мнения, поддержка соперника Мамдани, Эндрю Куомо, со стороны Трампа не только не привлекла к тому избирателей, но, напротив, оттолкнула их от него. Примечательный факт, не правда ли?
— Есть такая закономерность в Соединенных Штатах: партия, чей кандидат одержал победу на президентских выборах, проигрывает промежуточные выборы в конгресс. Промежуточные выборы состоятся в ноябре 2026 года. Сейчас, собственно, вся американская политика подчинена подготовке к ним.
Тут важно понимать, что наряду с убедительной победой Трампа на президентских выборах республиканцы одновременно получили большинство и в палате представителей — нижней палате, и в сенате — верхней палате. Это дает Трампу огромные возможности, можно сказать, тотальный мандат на преобразования. Но такое ощущение, что он то ли медлит, то ли сталкивается с большим сопротивлением. Крупных преобразований в Соединенных Штатах так и не произошло.
Очень многие члены Республиканской партии, в частности, активисты движения MAGA (Make America Great Again, «Сделаем Америку снова великой». — «МК»), ждали от Трампа решительных действий. Ждали, в частности, судебного преследования и, возможно, даже ареста ведущих деятелей демократов, сфабриковавших «Рашагейт» — скандал вокруг придуманной связи между Трампом и Москвой.
Публика там достаточно серьезная: бывший директор ЦРУ Джон Бреннан, бывший директор ФБР Джеймс Коми, сенатор Адам Шифф, еще несколько видных фигур. Включая, кстати, и Барака Обаму: скандал был инициирован его администрацией, с целью обеспечить победу Хиллари Клинтон на президентских выборах 2016 года путем дискредитации Трампа. Сторонники Трампа считают, что для преследования этих людей есть все основания, но пока ни по одному из них дело не доведено до конца.
Трамп также полностью проиграл историю с «делом Эпштейна». Сторонники и активисты MAGA рассчитывали на то, что, когда будут раскрыты так называемые списки Эпштейна, там обнаружатся имена видных демократов, и это позволит — в связи с обвинениями этих людей в педофилии, в развращении несовершеннолетних и так далее — вообще похоронить Демократическую партию.
Однако демократы, используя средства массовой информации, которые в большинстве своем остаются продемократическими и либеральными, сумели преобразовать «дело Эпштейна» в потенциальное дело против Трампа. Они используют эту историю, для того чтобы обвинить Трампа в том, что тот сам был знаком с Эпштейном и, возможно, сам находится в списках. Поскольку полные, окончательные списки, по мнению очень многих, так и не были опубликованы, для Трампа возникла очень неловкая ситуация.
Сейчас, когда в Соединенных Штатах говорят о «деле Эпштейна», вспоминают не то, что на его остров развлечений ездили Билл Клинтон и другие видные либеральные фигуры. Речь заходит в первую очередь о Трампе: а не было ли и его в списках, не пользовался ли он услугами Эпштейна? Поэтому республиканцы «дело Эпштейна» сейчас пытаются не раскрутить, а погасить.
Кроме того, Трамп предпринял ряд достаточно резких действий в области тарифной политики, которые нанесли ущерб некоторым категориям рабочих и служащих в Соединенных Штатах. Ряд фирм серьезно пострадал от повышения тарифов в торговле с зарубежными государствами, и это также подвергается активной критике в СМИ.
Словом, удивляться тому, что поддержка Трампа на выборах играет сейчас против поддерживаемого им кандидата, а не за него, не приходится. Снижение рейтинга Трампа началось всего через шесть-восемь месяцев после его избрания.
Трамп, я бы сказал, утратил импульс. Стив Беннон, один из идеологов трампизма, видная фигура в протрамповском движении, говорит, что Трампу нужно время, чтобы завершить консервативную революцию. Но беда в том, что Трамп слишком медленно проводит эти изменения. Кроме заявления, что Соединенные Штаты исходят из того, что есть только два пола, мужской и женский, и изгнания трансгендеров из женского спорта, в этом плане и вспомнить особенно нечего.
Конечно, эти жесты важны, но они недостаточны для того, чтобы сохранить поддержку со стороны колеблющихся американцев, которые избрали Трампа, считая, что он произведет обновление, чистку «авгиевых конюшен» в Вашингтоне. Поскольку они этой чистки не видят и поскольку пресса обрушивается на него за любые его инициативы, его поддержка со стороны избирателей падает.
— Ну и, наверное, шатдаун тоже внес в это свою лепту.
— В проблемах страны граждане всегда в первую очередь винят действующие власти, а не оппозицию. Даже если в шатдауне (приостановка работы правительственных органов из-за того, что конгрессу не удается согласовать бюджет. — «МК») виноваты не только республиканцы, но и демократы, в общественном сознании это выглядит так: при Байдене шатдаунов не было, он как-то их сумел избежать, а вот при Трампе шатдаун случился.
Многие люди в Соединенных Штатах не получают сегодня из-за этого зарплаты и социальные выплаты. Так что это действительно еще один фактор, играющий против Трампа. Повторяю: даже если в данной ситуации правы республиканцы, в общественном сознании неправ именно Трамп, его администрация.
И я бы добавил сюда еще один фактор. Поддержка со стороны Илона Маска, самого богатого человека Америки, была очень важна для Трампа во время выборов. В частности, из-за того, что Маск контролирует социальную сеть X, которая, в отличие от прежнего Твиттера, стала открытой для всех, в том числе для тех, кто поддерживал Трампа. Но сейчас эта поддержка — палка о двух концах.
Илон Маск, став директором Департамента по оценке эффективности государственных органов, начал закрывать агентства, выдвигать серьезные претензии к различным министерствам, в связи с чем многие были уволены. И это воспринимается частью общественного мнения как некое покушение на устоявшуюся систему правления в Соединенных Штатах.
Радикализм Маска, оправданный с точки зрения сокращения вашингтонской бюрократии, настроил часть общественности против администрации Трампа. Сейчас Маск уже не работает в администрации, но шлейф, как говорится, остался.
— В общем, вероятность того, что после промежуточных выборов демократы вернут себе контроль над конгрессом, достаточно велика?
— Судя по результатам последних местных выборов, события развиваются в этом направлении. У нас иногда спрашивают: а какое это имеет значение для России?
— Да, для нас самый главный вопрос: как все это может отразиться на внешней политике Соединенных Штатов? Можно ли ждать здесь изменений, и если да, то каких, в какую сторону?
— Все зависит от того, как оценивать внешнюю политику Трампа. Если рассматривать ее просто как продолжение классической империалистической политики Соединенных Штатов, тогда особых изменений не будет. Она останется империалистической. Но, на мой взгляд, Трамп все-таки пришел с иной платформой, чем была у администрации Байдена.
Он поставил одной из своих главных задач предотвращение военного конфликта с Россией. Отсюда его телефонные переговоры с Владимиром Путиным и встреча на Аляске. Отсюда его отказ от прямого финансирования и прямой военной поддержки Украины.
Оставаясь, естественно, частью Запада, Соединенные Штаты все же изменили свои подходы и по Украине, и по России. Предположить встречу Байдена и Путина в условиях украинского кризиса было совершенно невозможно. Трамп же, как мы видим, уже одну такую встречу провел. Да, встреча в Будапеште отложена на неопределенный срок, но Трамп от нее как от возможности не отказывается. Говорит, что проведет эту встречу в будущем, когда для этого созреют условия.
Если отталкиваться от этого, то победа демократов на промежуточных выборах может, конечно, повлиять на ситуацию. Увеличится давление на президента с тем, чтобы он вернулся к политике Байдена по Украине. От Трампа могут потребовать возобновления прямого финансирования и прямых поставок оружия Киеву, отказа от переговоров с Россией и полного, скажем так, слияния с позицией европейцев.
Если у Трампа не будет большинства в сенате и в конгрессе, то они превратятся в оппозиционные структуры и будут мешать президенту проводить его политику, которую я бы назвал политикой балансирования, политикой неприсоединения к самым агрессивным антироссийским кругам.
Трамп — человек, который все-таки подвержен влиянию конъюнктуры. Он, конечно, крупная политическая фигура, и у него есть собственная политическая платформа, но на него действует внешнее давление. Особенно когда оно транслируется через членов его администрации. Об этом говорит, например, его заявление о подготовке к возобновлению ядерных испытаний, которое, строго говоря, не было спровоцировано действиями со стороны России.
Окружение Трампа неоднократно выступало совместно с демократами. Например, Рубио (государственный секретарь США. — «МК»), когда был сенатором, активно взаимодействовал с демократами по вопросу о санкциях против России. И был одним из инициаторов этих санкций. Министр финансов Скотт Бессант также является убежденным сторонником увеличения санкционного давления на Россию.
То есть некоторые фигуры, которых Трамп выбрал в качестве своих ближайших помощников и советников по внешнеполитическим вопросам и экономической политике, по своим взглядам достаточно близки к демократической оппозиции и к либеральным республиканцам, по-прежнему заседающим в сенате и конгрессе.
Не исключаю, что Трамп может поддаться этому давлению и изменить свою политику. Может склониться в сторону более жесткого курса в отношении России. И в этом смысле от промежуточных выборов 2026 года в конгресс зависит многое.
