Как только премьер начал говорить, стало очевидно: он простужен. Причем очень сильно. Чем дальше — тем чаще откашливался. Но прочитать решил всё.
Премьер объявил, что самого тяжелого в 2009 году избежать удалось, и вовсе не потому, что нам банально повезло. Да, повезло, признал он — цены на сырье на мировых рынках опять пошли вверх, но и большинство антикризисных мер, предпринятых правительством, сработало.
5,3 триллиона рублей вбухали российские власти в антикризисные меры, и “точечные мероприятия”, обещал глава правительства, продолжатся и в этом году. В частности, госзакупки отечественной автомобильной техники (на эти цели в 2009—2010 годах потратят 100 млрд. руб.). Да, признал докладчик: не все меры реализовывались оперативно. Например, программу утилизации автомобилей, наверное, можно было начать раньше. Но, оказывается, наши власти просто хотели сначала посмотреть, как аналогичные программы работают в других странах.
То, что львиная доля антикризисных триллионов досталась банковскому сектору, по словам г-на Путина, было оправдано: зато угроза масштабного финансового кризиса осталась в прошлом, а ставки по кредитам банки уже стали снижать…
Аплодисментами встречали единороссы почти каждое утверждение своего лидера. 43 раза прерывался хлопками продолжавшийся почти полтора часа монолог.
Г-н Путин решил поговорить и о будущем — планах на ближайшие два года. Годы эти, если кто забыл, будут предвыборными: в 2011 году страна проголосует за новую Думу, а в 2012 году — за нового (или старого) президента.
Так вот, если первый вице-премьер Дмитрий Медведев “раскручивался” как кандидат в президенты на нацпроектах, премьер Путин, судя по всему, не прочь укрепить и без того неплохой рейтинг на реформе здравоохранения. Надеждам бизнеса, вроде бы уже договорившегося о том, что в 2011 году страховые взносы в Фонд обязательного медицинского страхования останутся на нынешнем уровне (3,1%), сбыться не суждено. “Я считаю, что отказываться от повышения взносов до 5,1% неразумно”, — заявил вчера Владимир Путин. (Позднее в кулуарах министр финансов Алексей Кудрин выразил свое разочарование этим решением.)
460 млрд. руб. за два года (именно столько должно дать повышение страховых взносов) на дороге не валяются, продолжал премьер, и есть план эти средства обособить в специальном фонде и тратить на региональные программы в области здравоохранения. Около 300 млрд. — на приведение в божеский вид больниц и поликлиник, 30% которых находятся в аварийном состоянии и требуют капитального ремонта (тут премьер сильно закашлялся), 24 млрд. — на внедрение современных информационных систем в медицине, и 136 млрд. — на повышение уровня обеспеченности стандартом предоставления медицинских услуг. Самих официально утвержденных стандартов, впрочем, до сих пор нет. Но об этом премьер не сказал. “Провести масштабные преобразования в области здравоохранения — задача, которая достойна любого правительства и любого парламента!” — заявил он. Почему этим не занимались в те самые десять лет устойчивого экономического роста — непонятно…
Естественно, депутаты не могли не спросить, что думает премьер о принимаемом сейчас правительственном законопроекте, предполагающем изменение механизма финансирования бюджетных учреждений. Коммунист Олег Смолин утверждал, что закон этот приведет к сокращению числа бесплатных услуг, росту коррупции и социальной напряженности. Премьер сказал, что да, есть эксперты, которые думают так же, как г-н Смолин, но есть и другие, которые считают, что в результате преобразований объем платных услуг не вырастет, а коррупция сократится, потому что бюджетные учреждения получат больше прав. Г-н Путин уверен: принимаемый закон направлен на повышение качества услуг, предоставляемых населению. Впрочем, тут же оговорился, что согласен с некоторыми опасениями: “Не нужно делать всё чохом, необходимо дать переходный период и посмотреть, как новая система будет работать”. Он, может быть, не в курсе, что предполагается как раз сделать всё чохом и никаких экспериментов Минфин, готовивший документ, проводить не намерен…
Выступления лидеров фракций правительство и премьера в общем-то щадили. Самым резким, как обычно, было мнение фракции КПРФ. Геннадий Зюганов, в отличие от Владимира Путина, считает, что кризис поставил предыдущему десятилетию “неудовлетворительную оценку”, потому что Россия по всем показателям пережила его хуже, чем другие страны “двадцатки” наиболее развитых экономик. “По человеческому потенциалу мы занимаем 71-е место в мире, а по продолжительности жизни — 124-е, находимся в стане наиболее отсталых!” — говорил лидер КПРФ. Результатом же антикризисных мер, по его словам, стало удвоение числа долларовых миллиардеров и увеличение на треть числа нищих россиян. “С той клановой командой, которая у вас сложилась, невозможно ничего сделать, а если так дальше пойдет — отставка правительства будет неизбежна!” — предостерег г-н Зюганов.
А вот вице-спикер Жириновский ловко уклонился от необходимости говорить хоть что-то о работе федерального правительства и лично г-на Путина: он предпочел направить свой гнев против региональных начальников.
Спикер Борис Грызлов, выступая от имени “ЕР”, заявил: “Никаких разногласий у парламентского большинства и председателя правительства нет и быть не может, потому что мы одна партия, мы — “Единая Россия”!”
Справороссы устами Николая Левичева выразили сомнение, что страна выходит из кризиса в правильном направлении. И во многом повторили предложения, уже озвученные Зюгановым: в частности, предложения ввести все-таки прогрессивную шкалу подоходного налога. Но лишь для тех, чьи доходы превышают 3 млн. руб. в год, а это 0,2% работающих.
…В заключительном слове премьер старался отшучиваться и не обострять. По поводу прогрессивной шкалы он повторил то, что уже говорил неоднократно: “Это не на всю оставшуюся жизнь, но суетиться не стоит”. Мол, когда научимся собирать налоги как следует, тогда и можно обсудить эту идею, а пока рановато…
Да, признал г-н Путин: падение экономики в России было более глубоким, чем в других странах, но причина не в плохом или хорошем хозяйствовании, а в сырьевой структуре российской экономики. Охаивать всё советское, заявил премьер, не его стиль, более того: “Не будем забывать, я вернул гимн Советского Союза в качестве гимна Российской Федерации”, — обратился Владимир Владимирович к коммунистам. Но национализировать сырьевую базу и замораживать цены на услуги естественных монополий отказался.
Проведя в Госдуме три с лишним часа, премьер отбыл в Белый дом, выразив твердую уверенность в успехе намеченных преобразований.
Марина ОЗЕРОВА.
Как стало известно “МК”, Владимир Путин приболел и отменил запланированные на сегодня мероприятия. По версии журналистов, сопровождавших премьера в поездке в Мурманск, простыть Владимир Владимирович мог именно там. Во всяком случае, на следующий день журналисты отметили некоторую сиплость голоса у ВВП, а вчерашнее выступление в Госдуме могло ухудшить состояние премьера.
ЭКСПЕРТЫ “МК”
По словам премьер-министра России Владимира Путина, рецессия в России закончилась: ВВП страны в этом году должен вырасти на 3,1%, промышленность в I квартале выросла на 5,8%, реальные доходы граждан — на 7,4%. При этом инфляция замедляется. Возможно ли, чтобы в экономике росло все, кроме инфляции?
Евсей ГУРВИЧ, руководитель Экономической экспертной группы:
— Рост производства при одновременном снижении инфляции возможен. По всем прогнозам, производство в России будет увеличиваться. Что касается инфляции, то, с одной стороны, это во многом вопрос денежной и бюджетной политики правительства, с другой — она зависит и от внешних условий: притока капитала, цен на нефть. Если цены на углеводороды будут расти, а приток капитала увеличиваться, как до кризиса, то может вырасти и инфляция. Но более вероятно, что цены на нефть стабилизируются, приток капитала будет не очень большим. Тогда, если мы не будем раздувать бюджетные расходы, причин для роста инфляции нет.
Игорь НИКОЛАЕВ, директор департамента стратегического анализа ФБК (“Финансовые и бухгалтерские консультанты”):
— Было бы возможно, если бы потребительские доходы росли, но при этом никто ничего не покупал. А с какой стати сейчас гражданам придерживать деньги? С точки зрения обывателя, кризис — это когда доллар дорожает, а сейчас у нас рубль укрепляется. И мы видим, что вслед за ростом доходов растет и покупательский спрос. Думаю, нас ждет ускорение инфляции.
С другой стороны, если посмотреть на показатели роста… Надо принять во внимание, что с этого года Росстат считает промышленный рост по новой методике. В результате некорректно сравнивать показатели нынешнего года с прошлогодними, посчитанными по-другому. Пока что они ни о чем не говорят (Росстат обещает произвести ретроспективный пересчет индексов промпроизводства во II квартале. — Авт.). При этом, по признанию Минэкономразвития, разница в цифрах, полученных по новой и по старой методике, может составлять 5 процентных пунктов. То есть рост промышленности на 5,8% “по-старому” может означать лишь 0,8% роста! Это стагнация — правда, с признаками оживления.
С ростом ВВП тоже непонятная ситуация. Пока “в плюс” вышла только торговля (да и то за счет низкой базы), транспорт растет… А строительство продолжает падение — даже нынешний март к прошлогоднему марту, когда оно упало на 18%.
Так что боюсь, что нас ждет ухудшение экономической ситуации, причем еще в этом году. Ведь те факторы, которые вызвали первую волну кризиса, никуда не делись. И если наблюдатели в один голос говорят о надувании новых пузырей, трудно ожидать, что они сами рассосутся волшебным образом. И когда они лопнут, наши сегодняшние “зеленые ростки” станут приятными воспоминаниями.
Почему тогда говорится о выходе из рецессии? Возможно, для стимуляции покупательского спроса: чтобы не боялись тратить, чтобы больше покупали. Ведь стимулировали же потребление для выхода из кризиса в США.
