Российский президент, по сути, предложил в дальнейшем рассматривать эти проблемы не в политическом ключе, а исключительно исходя из интересов сторон.
Де-факто была сделана попытка перевести напряженный разговор в сугубо прагматическое русло. Ведь в дальнейшем, по мере сближения Киева и Брюсселя, речь все равно пойдет об экономике и неизбежных потерях, которые светят Украине в случае подписания пресловутого соглашения.
При этом ущерб уже российской экономике, о котором в последнее время любят рассуждать украинцы, пытаясь объяснить отрицательное отношение Москвы к процессам, на самом деле не будет столь велик, хотя, конечно, и сбрасывать со счетов эти потери не предполагается.
Разговоры же о том, что Москва якобы «держит» Киев, шантажирует его и не дает вступить в ассоциацию с Евросоюзом, страдают отсутствием серьезной аргументации. Стоит лишь напомнить, что Украина как суверенное государство, а в Кремле всегда подчеркивали это, вольна совершать действия, которые считает нужным совершить.
Однако, в свою очередь, и никто — ни Евросоюз, ни, тем более, Украина, — не должен препятствовать России в том, чтобы она учитывала в этой непростой ситуации, прежде всего, свои национальные интересы. А они, безусловно, не позволяют «открыть двери» перед широким потоком европейских, то есть псевдоукраинских, товаров в Россию уже в ближайшем будущем. Так что ряд соглашений, обнуляющих таможенные платежи и свидетельствующих о добрососедских отношениях между Россией и Украиной, придется также «обнулить» и перейти к общеевропейским условиям. И это — не угроза, а необходимая самооборона, причем в разумных пределах.
Возможно, просчитывая эту ситуацию, украинская сторона рассчитывала на то, что Евросоюз ей компенсирует потери, расходы и затраты, однако уже на данном этапе переговоров становится ясно: этого не произойдет. В довесок к проблемной Греции получить не менее проблемную Украину в Евросоюзе, судя по всему, считают лишним. Именно поэтому при подготовке соглашения об ассоциации европейцы и постарались не брать на себя каких-либо серьезных обязательств. По сути, игра идет в одни, украинские, ворота.
Объяснять все возрастающие траты на «накладные расходы» в Евросоюзе весьма трудно, а возрастающие в геометрической прогрессии аппетиты Украины прекрасно известны сторонам.
Кстати, попытки вызвать жалость у Евросоюза, по аналогии с Грузией, жаловавшейся на «большого северного соседа», на данный момент оказались бесплодными. Лимит жалости Европы уже выбран многострадальной греческой экономикой, и трудно придумать нечто такое, что еще больше может впечатлить видавших виды еврокомиссаров.
Существуют еще и дополнительные риски: в первую очередь это отмена безвизового и льготного таможенного режимов, существующих между нашими странами. В августе этого года российская таможня на короткий срок уже устанавливала для Украины высокий уровень риска, чтобы приостановить ввоз неукраинских товаров в Россию. Ситуация стабилизировалась, но уже тогда она сильно ударила по украинским предпринимателям, и абсолютно ясно, что при евроинтеграции этого режима не избежать. При закрытии льготного российского рынка сбыта украинские производители и экономика потеряют не менее 10 млрд долл., и эти потери вряд ли восполнят европейцы. Скорее всего украинская экономика может испытать сильные перегрузки из-за выхода на рынок новых агрессивных игроков из того же Евросоюза.
Также можно будет забыть о естественном в новых условиях отказе от скидок на энергоносители — цены будут определять рыночные отношения, без всяких скидок на «соседские» отношения.
После ряда намеков со стороны Евросоюза окончательно стало ясно и то, что Украину в ассоциации ждет отнюдь не режим благоприятствования, ведь свою оперативную задачу по «отрыву» Украины от Таможенного союза европейские политики уже решили, и теперь вместо пряника вполне может появиться и кнут.
Теперь уже не кажется странным, что Виктор Янукович согласился на трехсторонние переговоры с участием России, против чего, кстати, протестовали в Евросоюзе: оставаться один на один с неласковым Брюсселем он явно не намерен.
Очевидно и то, что Россия находится в столь тесной связи со своими европейскими партнерами, что остается только констатировать эту близость как ассоциацию де-факто. Вот и получается, что Украина пытается запрыгнуть в вагон уходящего поезда, а Россия уже едет в нем пассажиром, и отнюдь не «вторым классом».
Сакраментально прозвучал и вопрос корреспондента итальянского телевидения Владимиру Путину в Триесте о том, собственно, «где место Украины в отношениях Европы и России?». Можно прекрасно представить себе это место: безработица в России в разы ниже, чем в Европе и на Украине, а «выравнивать ситуацию» нам выгоднее все-таки в свою пользу. В конце концов отказываться от своей прямой выгоды и приоритетов, за, так сказать, красивые украинские глаза Москва не намерена, о чем недвусмысленно и заявил Путин в ответе на вопрос.
Начав «за здравие», российский президент «за здравие» и закончил: «В любом случае выбор — оставаться ли в зоне свободной торговли с Россией или подписать договор с ЕС — это выбор самой Украины, и мы будем его уважать».
Президент упомянул и о том, что Брюсселю хорошо бы воздержаться от воинственной риторики в адрес Москвы. Слова прозвучали без тени угрозы и стали выражением досады от того, что «младшие» члены Евросоюза в своих политических играх все чаще испытывают терпение своих «старших» товарищей, мало просчитывая реальные последствия от своих действий.
Очевидно, что европейский инвестиционный климат, а в отдельных странах это особенно актуально — в Чехии, Греции, например, нуждается в серьезном улучшении, и что может выиграть Украина от ассоциации с Евросоюзом, остается только гадать. Не факт, что европейская экономика так уж нуждается в украинских товарах, а дешевой рабочей силы уже хватает с избытком.
Возможно, Виктору Януковичу, как и Владимиру Путину, следует больше отстаивать национальные интересы своего государства, принимать решения взвешенно, с учетом всех плюсов и минусов. Скорее всего, именно трехсторонние переговоры и будут путем к сбалансированному решению проблемы.
