Шорин в своем репертуаре. Художник не перестает восхищаться женской красотой, списывать с глянцевых журналов юных муз, помещая их в бытовые ситуации. Вот картина с невинным названием “Невеста”. Хотя этой работе больше подошло бы название “Первая брачная ночь”. Из-под фаты, закрывающей волосы и лицо невесты, выглядывают только руки. Они в напряжении сомкнуты замком. Почему? Все из-за обнаженного мужчины, который усердно выполняет супружеский долг... Лица его опять же не видно, только торс. Зато все сексуальные эмоции прекрасно можно разглядеть на лице девушки, которой посвящена серия “9 секунд”. Девять небольших картин, и на всех — страсть. Есть и менее откровенные вещи. Девушка попала под летний дождь — податливо подставляет лицо крупным каплям... А вот картина “3D”: крупным планом попа девушки в обтягивающих мини-шортах. Героиня едет на велосипеде по взлетной полосе.
Шорин способен увидеть чувственность даже на Олимпиаде. Если показать крупным планом губы и глаза спортсменок, то уже не важно, каким спортом они занимаются. Собственно, этого и не понять по картине. Остается только гадать, куда смотрит жена художника, но куда смотрит сам Дмитрий — ясно. Кстати, у художника уже немало поклонников. Первая из них — хозяйка галереи “Файн арт” Ирина Филатова.
— Этот художник полон энергии, у него масса идей, он делает то, что любит, — рассказывает она “МК”. — Когда телевидение наполнено мраком, так радостно видеть счастливое творчество счастливого художника. Это дает надежду.
Выставка предваряет большой неэротический проект Дмитрия Шорина “Праздники”, который откроется в Музее современного искусства в начале весны 2011. Шорин обещает посвятить каждому празднику по полотну — порядка 30—35 работ. Он уже выложил в Интернете картину “8 Марта!”, копирующую открытку с букетом тюльпанов. Разница только в размерах: художник, как всегда, пишет на огромных полотнах.
Но пока до “Праздников” далеко, а “Маленькие радости” сексуальны и эротичны, знакомы и понятны, красивы и добры. Но нового в них нет. Художник не изменяет линии в искусстве, которую выбрал давным-давно. Но не говорит ли это о том, что он остановился в развитии? После блестящего проекта, который Шорин показал на Премии Кандинского-2009 (будто герои романа “Война и мир” — дети, переписывающиеся в “аське”), хотелось увидеть снова что-то глубокое. Но автор вновь вернулся к давно избранному курсу.
