"Настало время положить конец этой ситуации. Это в интересах Франции и в интересах Европы", - так Николя Саркози на встрече с экспертами в Фонде стратегических исследований в Париже объявил о возвращении своей страны в структуры военного командования НАТО.
Речь, собственно, не идет о возвращении Франции в НАТО – она формально из Североатлантического альянса и не выходила, участвовала в работе, например, Совета НАТО. Но в 1966 году страна стараниями Шарля де Голля, демонстрировавшего независимость Парижа от Вашингтона, вышла из Комитета военного планирования и Группы ядерного планирования. Де Голль отказался передавать французских солдат под контроль НАТО и размещать на территории Франции военные базы альянса. Штаб-квартире НАТО пришлось переехать в 1967 году из Парижа в Брюссель. В Вашингтоне демаршем французского генерала были, мягко говоря, очень недовольны. (Кстати, Франция – не единственная страна, выходившая из военной организации НАТО, в 1974-1980 гг. то же самое проделала Греция из-за турецкого вторжения на Кипр).
В решении Саркози, известного его атлантическими и проамериканскими симпатиями, вернуться в военную организацию нет ничего неожиданного – о том, что его страна определится вскорости с этим вопросом он говорил на Бухарестском саммите НАТО в прошлом году.
Тем более, что французские контингенты фактически участвовали в операциях под эгидой НАТО – в Афганистане и на Балканах. Предыдущий президент Ширак тоже еще лет 12 назад поднимал вопрос о полноправном членстве в альянсе, но условия, выдвинутые Парижем, оказались неприемлемыми для администрации Клинтона (речь шла о требованиях Франции передать европейскому представителю базирующегося в Неаполе южного командования альянса).
Саркози давно обещал вернуться в военную организацию, навлекая на себя критику оппонентов. Те считают, что “идеология атлантизма” и сближение с Америкой (а именно через эту призму смотрят на участие Парижа в военной структуре альянса) “обезличит” французскую внешнюю политику и превращают Францию в некое подобие ближайшего американского союзника - Британии.
В качестве контраргумента сторонники полноправного членства в НАТО говорят, что Франция не только не попадет под влияние США, но получит возможность оказывать больше влияния на решения о новых миссиях НАТО. Что же касается командования французскими ядерными силами, то оно останется в руках Парижа и вне контроля НАТО. Летом прошлого года Саркози, выступая перед военными говорил: "Я оставляю принципы, провозглашенные в свое время генералом де Голлем. Франция при любых обстоятельствах сохранит за собой право вынесения решения относительно участие своих войск в военных операциях". Президент обещал, что Франция не поместит ни один свой военный контингент под командование НАТО в мирное время.
Для Франции вопрос повторного вхождения в военные структуры был еще и элементом торга, с помощью которого Париж хотел добиться для себя большего влияния в альянсе. В позапрошлом году в интервью “Нью-Йорк Таймс” Саркози весьма прозрачно намекал на то, что его страна нуждается в большем пространстве в руководящих структурах НАТО. И, вероятно, Париж добился выполнения одного из своих условий – чтобы французский представитель был назначен на один из важнейших военных постов альянса (говорили о посте командующего стратегическим командованием НАТО по трансформации в Норфолке в штате Вирджиния).
Формально вопрос о возвращении “блудного дитяти” в полноправные члены альянса будет рассматриваться, скорее всего, в апреле на юбилейном саммите НАТО, который пройдет к слову во французском Страсбурге. Впрочем, по слухам еще с месяц назад Николя Саркози пригрозил бойкотировать эту встречу, если ему не предоставят право выбора места за круглым столом, за которым предстоит заседать лидерам стран-членов альянса – президент захотел сидеть рядом с генсеком НАТО Яапом де Хооп Схеффером. Но ситуация разрешилась.
- Решение Франции вернуться в военную структуру НАТО связано с двумя важными вещами, - комментирует “МК” заведующий отделом европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий ДАНИЛОВ. - Во-первых, почти все государства “старой Европы” после иракской войны сделали ставку на более прочное американо-европейское сотрудничество. Во-вторых, США стали понимать, что в любом случае – будут или не будут внесены коррективы во внешнеполитический курс страны – надо иметь надежных союзников в лице европейских стран. Именно сейчас очень удобный момент для возвращения Франции в альянс полноправным членом. Саркози заявляет, что Франция не будет терять свою самостоятельность. В конъюнктурном плане свою роль сыграла смена американской администрации, что может быть использовано как мощный рычаг влияния неа формирование американской внешней политики в отношении Франции и Европы в целом. Кроме того, в апреле состоится юбилейный саммит НАТО – и Франция хотела бы влиять на альянс изнутри более серьезным образом. Лучшего момент для такого шага выбрать было нельзя.
