Летающие, дурманящие, смертельные
Недавно сотрудники ВНИРО обнаружили на берегу острова Уруп на Южных Курилах необычного зверя — алепизавра. С виду настоящая морская змея без чешуи. Длина — полтора метра, высокий, в виде паруса спинной плавник. Огромный рот вооружен острыми зубами и мощными кинжаловидными «клыками».
— Не зря его назвали алепизавром, по-гречески — бесчешуйным ящером, — рассказывает старший научный сотрудник лаборатории морских и проходных рыб Европейской части России, обнаруживший морского гостя на берегу Охотского моря. — Он действительно напоминает древнего хищного ящера.
За какой надобностью приплыло к нашим берегам из тропиков это чудище? Оказывается — на охоту. Алепизавры предпочитают охотиться в субтропических и умеренных водах на ракообразных, дальневосточную сардину иваси, сайру, лосось, морского леща. А поскольку в северной части Тихого океана температура воды периодически достигает подобающих значений (благодаря действиям такого глобального явления, как Ла-Ниньа), то ящеры заплывают и на Курилы. В традиционные орудия лова до последнего времени они не попадались, обитают на больших глубинах — до 2,5 км, а потому встреча ученых с алепизавром в прибрежных водах — довольно редкое событие. Впрочем, в музей его не отправили — после проведения ихтиологических исследований, как сообщили нам в лаборатории, рыба была зажарена на костре и съедена участниками экспедиционной группы. Мясо, по словам отведавших деликатес, оказалось очень нежным, напомнило вкус вареного краба.
В водах у южнокурильского острова Итуруп экзотика встречается чаще. Устанавливают рыбаки невод на кету и горбушу, и приплывает к ним... собака северная, которая иногда заплывает сюда со стороны японских островов. Собакой ее зовут на русский манер — в Японии, где она обычно обитает, величают рыбой фугу. Но не каждый может «найти с ней общий язык», то есть правильно приготовить. Говорят, специалистов по фугу натаскивают на особых элитных курсах. Небольшое отклонение от правил приготовления — и вместо приятного ужина посетителя ресторана ждет смерть. Сахалинские рыбаки это знают, бывали на островах случаи отравления, а потому фугу сразу выбрасывают обратно в море.
Как рассказали «МК» в лаборатории воспроизводства лососевых рыб ВНИРО, самыми ядовитыми у северной собаки считаются кожа, гонады (половые органы), печень, внутренности и кровь. Они содержат тетродотоксин. Тем не менее очищенное от кожи и брюшины и должным образом приготовленное мясо этих рыб употребляется в пищу во многих странах Юго-Восточной Азии, где блюдо фугу считается деликатесом. Говорят, что некоторые искусные кулинары готовят ее таким образом, чтобы небольшие дозы яда все-таки сохранялись в блюде. При вкушении этого яства у человека возникает легкий дурман. В 2010 году в морских ставниках Курильского залива и залива Простор наши рыбаки встретили трех представителей этого вида: двух самок и одного самца.
Туда же, на Южные Курилы, заплывают иногда из Атлантического и Индийского океанов корифена и лакедра золотистая. На Дальний Восток они проникают с теплыми водами Цусимского течения. Скорее всего попадают они к нам не по собственной воле, а личинками, не способными сопротивляться тому самому течению. Корифена — метровый хищник — большой любитель летучих рыб. Но не гнушается он и зоопланктоном. У наших берегов встречается довольно редко: за всю путину может попасться всего 20 голов. А между тем в Японии, Китае тралами добывают десятки тысяч тонн этой рыбы. Для тех, кому случайно попадется этот обитатель поверхностных вод у наших берегов, специалисты дают совет: есть в нем можно все, кроме головы — она ядовита. А вот что касается лакедры, ее мясо есть можно без опаски. Рыба хоть и маленькая, но пользуется большим спросом. У берегов Калифорнии золотистая лакедра вылавливается в промышленных масштабах. У нас же последний раз ее отлов был зафиксирован в 2009 году в Курильском заливе. Попалась всего одна рыбка. Вот уж точно — «золотая».
«А мы пойдем на север»
Все вышеперечисленные случаи единичны, но сколько экзотических переселенцев осело и расплодилось на нашей территории за последние 10–20 лет! Единицами, десятками, целыми популяциями. Кто-то пришел сам, кого-то случайно перевезли на днищах пароходов, а кое-кого пустили подобру, а они устроили здесь нешуточный захват территорий.
— Проблема изменения флоры-фуаны была всегда. Мы же не удивляемся, что сейчас по нашей планете не ходят динозавры, — говорит руководитель лаборатории прибрежной экологии ВНИРО Михаил Переладов. — Планета живет своей жизнью: что-то появляется, что-то исчезает. Все определяется временем, определенными его интервалами.
В море и на суше, по словам Переладова, есть три основные причины появления новых видов. Первая — изменение климата. Если он становится более теплым, то более холодолюбивые переселяются севернее. Сейчас, к примеру, мест обитания белого медведя становится все меньше. Бурый же расширяет границы своего обитания, потому что климат потеплел.
Переселенцев из более южных регионов жители Подмосковья, Тверской области и более северных районов могут встретить даже у себя на огороде. Насекомое медведка раньше обитала в основном в Тульской, Брянской областях, теперь вот уничтожает урожаи картофеля в средней полосе России.
«Акула чуть не отгрызла мне ноги»
— В море, похоже, тоже идет постепенный процесс перемещения видов? Насколько неожиданным стало для вас появление у берегов Дальнего Востока в прошлом году акулы? — спрашиваю я у Переладова.
— Их встречали и раньше, но очень редко. Помню, лет 15 назад было очень теплое лето, и хищные акулы тоже поднимались со стороны Японии по Татарскому заливу почти до севера Сахалина, города Александрова-Сахалинского (где Чехов писал свои сахалинские хроники). Был также случай, когда акула напала на человека.
— Михаил Владимирович, вы биолог, профессиональный дайвер и наверняка должны знать, какие действия людей привлекают акул. Почему приплывшие кто знает откуда хищники стали нападать на купающихся людей у дальневосточных берегов?
— Акулы, во-первых, не слишком-то склонны охотиться на человека. Чаще всего они нападают в тех местах, где они привыкли охотиться. К примеру, несчастные случаи не редкость в Австралии, Южной Африке, где акулы охотятся на морских котиков. Когда человек плывет или катается на серфинге, акула издалека принимает его за свою традиционную жертву. Во-вторых, морские хищники приходят на кровь, а точнее, на ее запах.
— У вас были случаи встречи с акулами?
— В 1976 году я студентом был на практике в заливе Посьета, в Японском море, как раз там, где в прошлом году акула поела несколько человек. Я был в воде на скалах, нырнул на дно, надо было достать там кое-что. Когда стал подниматься, увидел, что на меня идет здоровенная сельдевая акула. Сложно описать, что я испытал в тот момент… Она прошла мимо, пристроилась сзади и стала меня медленно преследовать. К счастью, до лодки было недалеко, я успел выскочить из воды, и хищница уплыла.
— Почему она не схватила вас сразу, а обошла сзади?
— Может, просто была сыта, раздумывала: напасть — не напасть… Этот случай, кстати, впоследствии породил байку, как акула напала на человека и отъела ему ноги. Мне же самому это рассказали уже через год местные рыбаки. А как все получилось? Когда я, 20-летний студент, вылез из лодки, то с квадратными глазами стал очень эмоционально рассказывать местным, что акула только что чуть не отъела мне ноги. Это мое «чуть» люди опустили и еще долго потом рассказывали туристам о «несчастном безногом студенте из Москвы».
— Говорят, что в прошлом году набедокурила не сельдевая акула, а тропическая мако…
— Она тоже относится к семейству сельдевых, я с такими сталкивался в Южно-Китайском море. Мы работали на нашей военно-морской базе Камрань. Слышали о такой, наверное? Наша задача заключалась в обследовании гидротехники, составлении карты острова. Плыву я как-то вдоль скалы с маской. Впереди меня бухточка небольшая. Первое, что я увидел, — вылетает из бухты рыба окровавленная, вся в лохмотьях. Заглянул внутрь, а там картина: три мако как серые молнии мечутся в бухте, а посередине клубок из их жертв — тунцов, кровища! Проблема была в том, что скала, вдоль которой я плыл, была гладкая и вертикальная — не вылезешь сразу. Я вжался в стену, обошел это буйство до первого выступа, а потом пулей выскочил на сушу.
Вернемся к другим переселенцам. Вместе с акулами к нам со всех уголков Мирового океана стремятся тропические рыбы. К примеру, еще не так давно полосатый окунь оплегнатус жил только у берегов Японии. В последнее же время его все чаще встречают у берегов Сахалина.
Моллюска морское ушко, которое живет у теплых берегов острова Монерон (его омывает теплое Цусимское течение) уже отлавливают у западного побережья Сахалина. Представьте, что такое для моллюска преодолеть 43 км до наших берегов! Проблема только в том, что осенью-зимой морские ушки гибнут, стоит только температуре воды упасть ниже 4 градусов.
То же происходит со вселенцами и в Баренцевом море. Сначала с Гольфстримом моллюск пеликанья нога попадает из Атлантики на побережье Мурманска, а зимой замерзает. В последнее время, по словам Переладова, Баренцево море стало теплее на 5–6 градусов, а значит, у пеликаньей ноги есть шанс спастись и в зимнее время.
— К чему же приведет это: вся фауна с Атлантики переселится в наши моря?
— Не волнуйтесь, скорее всего не переселится. По словам климатологов, скоро наступит перегиб. Тот цикл потепления, который мы сейчас переживаем, составляет, как и другие циклы, 30–40 лет. Сейчас мы находимся на точке перегиба, а за ним снова начнется похолодание.
Рапана — завоеватель мира
Переселение видов происходит не только из-за изменения климата. Тому в немалой степени способствует человек. Некоторые виды животных мы случайно перевозим из одной акватории в другую. Самый яркий пример — черноморская рапана. Полвека назад она жила только на Дальнем Востоке. Кода же началось устойчивое пароходное сообщение, то рапаны стали попадать в Черное море из балластных вод, с грузами. В первое время этот моллюск сильно подорвал запасы мидий. Сейчас ситуация стабилизировалась, рапана удачно встроилась в экосистему.
— А как же мидии? — спрашиваю я биолога Переладова.
— Мидии хорошо размножаются, на них сейчас больше влияет береговое загрязнение, чем рапана. Кстати, сейчас дальневосточная рапана встречается уже и в Атлантике, и в Уругвае, и в Австралии, и в Швеции. Раньше такого не было.
Обычно все вселенцы сначала проходят период адаптации, потом фиксируется всплеск численности, а затем она стабилизируется, то есть немного уменьшается. Та же картина наблюдается с голубым крабом — он сейчас как раз пошел в рост.
— Кто привез этого обитателя?
— Он пришел из Атлантики. Никто не знает как. Кто-то мог даже специально личинку бросить. Это очень легко. Вот, к примеру, как произошло с камчатским крабом в Баренцевом море. В 60-х годах специалисты провели исследования, которые показали, что краб с Камчатки может прекрасно жить в Баренцевом море. Его привезли, выпустили — самцов, самок, молодь. Они прижились. Сначала никому не мешали, потом начались проблемы — краб стал мешать рыбакам, потому что путался в рыболовных сетях. Проблему с сетками быстро решили — стали делать их другой конструкции, чтобы краб спокойно выходил из них. Затем оказалось, что сам по себе краб гораздо ценнее, чем рыба пинагор, которую он поначалу мешал ловить. Сейчас краб — промысловый вид. В Баренцевом море у него абсолютно нет врагов, и некоторые особи разрастаются до гигантских размеров, по 18–20 кг, больше полутора метров в ширину.
То же самое на Белом море происходило с лососем. Там добывали семгу, а сравнительно недавно подселили горбушу с Дальнего Востока, и она прижилась и распространилась на соседние акватории. Сейчас горбуша есть в Белом, Баренцевом, и Карском морях.
Гораздо больше проблем было с хищной медузой гребневиком мнемиопсисом, вселившейся в Черное море в 80-х годах, приплыв из Атлантики с кораблями, а точнее, с их балластными водами. Этот гребневик подъел планктон, соответственно, уменьшив численность ставриды, хамсы и кильки, которые этим планктоном питались. Потом в 90-х годах туда же пришел другой хищный гребневик — берое, который отрегулировал численность предыдущего завоевателя.
Оккупант длиной в сантиметр
— А что происходит сейчас в наших реках?
— В Волге, на которой построено много водохранилищ, появилась каспийская морская игла. То ли сама приплыла против течения, то ли каким-то образом личинки притащило на кораблях. В низовьях реки, в Волгограде, Астрахани, в последнее десятилетие отмечается настоящий всплеск численности морской иглы.
— Чем ей могла приглянуться Волга?
— Трудно сказать. Может, теми же водохранилищами. В новой, созданной человеком экосистеме с большим объемом воды нашла себе место жительства и каспийская килька. Ее развелось так много, что ее уже добывают в промышленных масштабах. А еще от одного вселенца из Каспия и Черного моря речники скорее хотели бы избавиться. Это моллюск дрейсена. Его длина всего полтора сантиметра, но он живет колониями, и любой предмет быстро им обрастает. Он и в Подмосковье, и в Ярославской области, в Плещеевом озере. С одной стороны, дрейсена — прекрасный корм рыбам, с другой — вредитель, забивающий все гидрозаборы и технику.
— Дрейсена тоже попала в Подмосковье из Волги?
— Да, поднялась по каскаду водохранилищ на обшивках судов, оккупировала всю Европейскую часть России и уже попала в Западную Европу.
— Иногда в подмосковных реках ловят мутантов. Они могут расплодиться?
— Нет, они, как правило, погибают. Ведь для того, чтобы вид выжил, у него должно быть много родоначальников на новом месте, подобающие условия для размножения. Даже самый удачливый вселенец, камчатский краб, когда его только заселили в Баренцево море, испытывал некоторые сложности. Численность его росла сначала очень медленно — ему надо было адаптироваться, измениться.
— Каким образом?
— Баренцево море — это крутые изрезанные берега, где прямо у берега краба ждет 12-метровая глубина. На Дальнем Востоке такого нет, и краб там каждый год мигрирует на большие расстояния. Сначала на пастбища, потом возвращается на нерестилища. В Баренцевом же море от пастбища до нерестилища два шага, поэтому здесь крабы стали гораздо меньше ходить, ноги у них стали тоньше.
— Как чувствуют себя у нас сухопутные завезенные животные?
— Канадский бобер, которого когда-то вселяли на территории России, чтобы улучшить здесь его популяцию, полностью уничтожил европейского бобра. Канадцы оказались более агрессивными, активными. Плотины строят такие, что они дороги наши теперь размывают. Улучшили, называется, популяцию...
Норка, которая сейчас обитает в наших лесах, по той же причине давно не наша, а американская. Правда, вселилась она не по воле человека, а сама — периодически сбегая в леса из наших питомников. Ондатра, нутрия — эти водоплавающие грызуны тоже из Америки. Однако если ондатра, сбежав, как и норка, прижилась почти во всех наших реках, нутрия чувствует себя не так комфортно — в зимнее время на воле она не выносит морозов и погибает.
А еще, по словам Михаила Переладова, в Подмосковье появился бурундук. В качестве экспериментального, завезенного некогда из Сибири, его содержали в Звенигороде на биостанции, иногда продавали на Птичьем рынке. Но эти зверьки также не упустили случая вырваться на волю вследствие людской халатности. Поэтому теперь Звенигород, Тучково, Руза — места обитания прообразов героев Диснея, Чипа и Дейла.
