Мнение «за» высказал председатель общественного движения «Гражданская безопасность» Сергей Гринин. Он напомнил 90-е, когда с появлением у людей оружия, резко снизилось количество нападений на жилища.
- Встречая отпор, преступники предпочли не грабить, а воровать. Конечно, с разрешением огнестрельного оружия не снизятся мошенничество, коррупция. Но грабежи, разбои, изнасилование - резко. И ни в одной стране нет исключения из этого правила: власти разрешают оружие, граждане его получают и падает насильственная преступность.
Что касается правоприменения в отношении тех, кто использовал оружие в целях обороны и сам попал под суд, Гринин сказал следующее: «я знаю тех, кого долго таскали, потом отпустили, знаю тех, кто сидел и вышел но не знаю ни одного, кто вышел с кладбища».
Доцент кафедры уголовного права и криминологии Российской правовой академии минюста РФ Эллина Сидоренко привела данные исследовани, которые, по ее мнению, говорят об обратном..
В США, действительно, уровень насильственной преступности начал снижаться, но только после того, как там были введены три закона подряд, ограничивающие применение оружия и ужесточающие режим его ношения.
В Великобритании, после того, как разрешили огнестрельное оружие, преступность сначала достигла своего пика, а только после ужесточения закона о владении оружием, начала снижаться.
В Молдавии уровень насильственной преступности с 2001 по 2008 год снизился, но исследователи считают, что в основном это произошло с прекращением вооруженных конфликтов. А вот количество убийств с момента введения огнестрельного оружия в гражданский оборот практически не изменилось.
То же самое – в Латвии: убийств не стало меньше. В Литве особых изменений с насильственной преступностью не произошло. В Эстонии в 96 году ее уровень снизился, но потом и повышался и понижался, «вел себя хаотично».
В России, по данным Эллины Сидоренко, уровень насильственной преступности изменяется волнообразно, но существенно снизился с 1997 года. Например, вооруженных грабежей было 39343, а к 2009 году их количество снизилось до 8079.
Согласно приведенных Эллиной Сидоренко данных, чаще всего из всех видов оружия, находящегося в обороте, в криминальные сводки попадает охотничье. За ним с большим отставанием (по мере снижения доли участия в криминале) следует боевое, спортивное, газовое, служебное и безствольное.
На то, насколько часто оно применяется, по данным исследователей, серьезно влияет текущий уровень бедности, безработицы в нашей стране и особенно влияние алкоголя и психические расстройства.
Эти данные Сидоренко привела в качестве аргумента, почему в России разрешать огнестрельное оружие не нужно: «Стволы будут применять все, у кого есть хоть какие-то психозы, неврозы».
Также в пользу этой точки зрения прозвучали такие цифры: в России нелегально любое оружие применялось в 65% случаев, а что касается гладкоствольного, то в 80% случаев это делалось легальными владельцами.
«Мы также проводили исследования, как реагируют на применение оружия те, против кого его направляют и выяснили: лишь 10% это делают так, как нам показывают по телевизору: говорят «все, понял» и уходят или убегают. В остальных случаях возникает ответная агрессия. Большинство убийств с применением оружия совершается из-за того, что у законного владельца его отнимают и потом оно попадает в незаконный оборот», - подытожила юрист.
Другой юрист, адвокат, профессор кафедры конституционного и муниципального права юрфака МГУ им, Ломоносова Елена Лукьянова считает, что запретами ничего не добьешься: «сегодня, когда можно говорить о том, что государство провалилось в осуществлении защиты безопасности граждан, они все равно будут вооружаться». Она не высказалась ни за ни против разрешения оружия. По ее мнению, «нужно посмотреть, насколько возможна реализация тех законов, которые будут сопровождать разрешение оружия. Например, выдача справок повсюду коррупционна».
Зампредседателя Всероссийского общества владельцев гражданского оружия (ВОВГО) Сергей Зайнуллин, считает, что сначала необходимо хорошо «откатать» применение населением «травматов», которые, по его мнению, тоже являются грозной и действенной защитой.
По проведенным ВОВГО исследованиям, которые общество проводило среди тех, кого обучает владению и применению оружия, против них могут возбудить дело, в 65% случаев оно применяется неправомерно, 46% забывают сообщить о применении в полицию, 34% уходят с места преступления, 75% не сохраняют улики, 40% проявляют грубость с полицией, что влияет на их дело, 98% вообще не знают, что после применения травмата против них могут возбудить дело, 76% не требуют адвоката и 85% путаются в показаниях.
Зайнуллин также предложил ввести систему общественной саморегуляции в дополнение к лицензированию оружия. Это чтобы организация выдавала желающему владеть оружием рекомендацию и чтобы по закон она отвечала в случае неправомерного применения оружия материально – возмещала причиненный ущерб.
Как у них?
Статистика соотношений легально проданных единиц оружия и количества совершенных с помощью оружия преступлений в зарубежных странах — один из основных аргументов сторонников легализации короткоствола. Стал уже знаменитым «литовский график», на котором пересечение этих двух кривых выглядит особенно впечатляюще: от 132 легальных стволов и 283 преступлений в 1994 году к 13 547 лицензиям и 91 преступлению в 2004. Однако к построению прямой зависимости между двумя показателями следует относится с осторожностью.
Торговля оружием — это прежде всего бизнес. И как только создаётся легальный рынок, он немедленно начинает заполнятся продукцией. В США, например, количество единиц оружия приблизительно равно населению страны (порядка 300 миллионов) — эта число всегда увеличивается. В то же время статистика преступлений зависит далеко не только от наличия у населения средств самообороны — здесь значительно большую роль играет работа правоохранительных органов и общий уровень благосостояния населения и его культурных традиций.
В этом смысле показателен пример Бразилии, которая считается вторым по величине рынком оружия в западном полушарии. Приблизительное количество единиц оружия в обращении оценивается в 17 миллионов (из них 9 — нелегальных). Несмотря на то, что законодательство заметно строже, чем в США (обязательная регистрация, владение только с 25-летнего возраста, запрет выносить оружие из дома), а население на треть меньше, количество смертей от огнестрельного оружия по некоторым оценкам в четыре раза больше — 40,000 в год. В 2005 году в стране проводился национальный референдум по вопросу введения запрета на ношение оружия. Однако лобби оказалось сильней совместных усилий правительства, католической церкви и ООН, пытавшихся остановить эпидемию — 64% проголосовали против.
Обратная картина наблюдается в Чехии, известной самым свободным в Европе оружейным законодательством (при достаточных основаниях можно приобрести автоматическое оружие или даже танк). На 10.7 миллионов населения приходится приблизительно 700 000 единиц оружия. Пик смертей от зарегистрированного оружия пришелся на 2000 год: 20 смертей. В 2010 году таких смертей было всего две, то есть, в процентном соотношении к населению, в тысячу раз меньше, чем в Бразилии.
Лина Панченко, Игнат КАЛИНИН.
Анжелика Панченко, Игнат КАЛИНИН
