Адвокат Полозов спросил, какими конкретно документами регламентируется поведение в храме, есть ли в нем какие- то памятки, как положено себя вести.
На это свечница ответила, что в храме есть памятка, а в нем разрешены из слов молитвы, а из телодвижений - поклоны.
Далее адвокаты попытались выяснить степень моральных страданий потерпевшей:
— Обращались ли вы к врачам или психологам после травмы, которую нанесло выступление, — спросил адвокат Николай Полозов.
— Через меня проходила не раз благодатная энергия Бога, а она намного сильнее любых психологов, тем более, что я сама психолог — ответила свечница.
— Почему же эта энергия вас не вылечила от моральных травм? — удивился адвокат
— Снят вопрос! — запротестовала судья. Полозов продолжил:
— Вам известно о проведении банкетов в храмовом комплексе?
— Снят вопрос.
— Были ли членом ВЛКСМ или КПСС?
— Снят вопрос.
Адвокат Полозов уточнил, что все вопросы нужны для уточнения характеристики личности.
Далее на суде попытались выяснить, какие конкретно слова были произнесены девушками. Так как свечница отказалась произносить «кощунственные» слова, адвокаты пытались ей подсказать.
Свечница ответила, что не слышала, как девушки кричали «Богородица, Путина прогони» и «Богородица, стань феминисткой».
«Фамилия патриарха не произносилась, но в речи было слово „патриарх“ — ответила Скологорская.
Далее вопросы задал адвокат Фейгин:
— Ударила ли Толоконникова кого нибудь?
— Я говорила о сопротивлении, ничего не говорила об ударах, — ответила свидетель.
— Разрушила ли Толоконникова что- нибудь в храме?
Вопрос опять сняли под предлогом того, что их не обвиняют в разрушении святынь.
Далее адвокаты попросили разъяснить Сокологорскую ее показания о том, девушки совершали „бесовские дрыганья“
— Откуда ли она знает, как дрыгаются бесы? — удивлялась адвокат Волкова. — Может она и бесов видела?
Мария Алехина спросила свидетельницу, что для нее есть личное оскорбление, а что есть понятие публичной вражды, так как их обвиняют в публичном оскорблении по мотивам ненависти.
— Все, что произошло в Храме, это личное оскорбление для каждого верующего! — ответила верующая.
— Вы не можете отвечать за всех верующих, вы можете говорить только за себя! — возмущалась Алехина.
— Почему при входе в Храм не предупреждают об уголовной ответственности за нарушении правил поведения? — такой вопрос задала свечнице Самуцевич.
Вопрос также отклонили.
Далее адвокаты попытались выяснить, что представляет из себя " неподобающий вид в храме" и какой длины должно было платье, чтобы быть подобающим, однако четких критериев не услышали. «Вообще отсутствует логика! Мы задаем один вопрос, а получаем ответ на другой», — возмущалась адвокат Волкова.
