— Евгений Сергеевич, Водолазная служба МЧС РФ была создана в 1996 году — чего удалось добиться за это время?
— Немало. После многочисленных чрезвычайных ситуаций, в которых участвовали водолазы, делались выводы. Мы старались улучшать качество техники, качество снаряжения, очень серьезно занимались подготовкой водолазов. На сегодняшний день у нас несколько центров подготовки. Первоначальная водолазная подготовка проводится на базе 40-го российского центра спасателей в Ногинске; кроме этого, подготовка водолазов 5–6-го разрядов проводится в Центре подготовки спасателей Байкальского поисково-спасательного отряда, и 5–6–7-е разряды готовятся в туапсинском филиале отряда «Центроспас». Подготовку стараемся вести, чтобы на выходе получить специалистов-профессионалов.
— Сколько водолазов насчитывается в вашей структуре?
— У нас сейчас 14 водолазных специалистов, 37 водолазных врачей и фельдшеров и 566 спасателей-водолазов различной квалификации. Всего в системе на сегодняшний день 617 водолазов. Созданы водолазные службы в региональных поисково-спасательных отрядах. Теперь у нас их восемь.
— Хватает такого количества водолазов, чтобы охватить всю страну?
— Помимо наших специалистов в поисково-спасательных работах принимают участие водолазы аварийно-спасательных служб и формирований, содержащихся за счет субъектов РФ и муниципальных образований. Это порядка 2300 человек, которые находятся в прямом и оперативном подчинении МЧС РФ и работают на водных объектах на местном уровне.
Наша работа построена таким образом, чтобы подразделения были как можно мобильнее. Такие группы с серьезной подготовкой у нас созданы на базе отрядов «Центроспас». Это 12 человек, которые могут работать практически во всех типах водолазного снаряжения, включая аппараты замкнутого цикла во всем диапазоне глубин. Это профессионалы, которые могут работать в пределах 100 метров, хотя максимальная глубина спусков по нормативам 80 метров. Создана мобильная водолазная группа на базе «Госакваспаса» в Балтийске (Калининградская область), которая прошла подготовку к погружениям с использованием кислородно-азотно-гелиевых смесей, такая же группа создана в байкальском спасотряде, там 8 человек, байкальский спасотряд — 6 человек. 10 человек находятся на базе южного поисково-спасательного отряда в Сочи. Она предназначена для работ на малых и средних глубинах.
— В чем сложность работы водолаза, как они отбираются в службу?
— Отбор водолазов можно сравнить с отбором космонавтов. В отряд попадают единицы. Водолазы, которые допускаются на малые и средние глубины, проходят меньший круг обследований. Водолазы, которые идут на глубоководные спуски, проходят стационарные обследования с полным медицинским заключением. Это очень серьезно и принципиально в нашем министерстве. Если говорить о конкретике, то, конечно, все зависит от показателей здоровья. Помимо этого смотрят на способность человека к этой работе. Готов или нет человек к нашей профессии, выявляется на первых этапах подготовки, ведь поведение человека под водой о себе сразу говорит. Большинство людей, которые в том или ином виде не способны выполнять задачи под водой, отсеиваются на тренировках и сборах.
— Что нужно, чтобы попасть именно к вам в водолазы-спасатели?
— Оценить свое желание заниматься этой профессией. К примеру, профессиональные водолазы делают серьезную работу. Они занимаются строительством гидротехнических сооружений, прокладкой трубопроводов и т.д. В аварийных ситуациях, которые сопряжены со службой в МЧС РФ, все факторы накладываются друг на друга. В случае ЧП мы должны работать не только как профессиональные водолазы, но и учитывать множество других факторов. Это работа в условиях очень плохой видимости, чрезвычайно короткого времени, когда нужно быстро оценивать возможности проведения работ и моральное состояние людей. Допустим, при крушении «Булгарии» спуски были практически круглосуточно. Водолазы доставали людей и чем дальше проникали в судно, тем, конечно, условия становились тяжелее для них. Это единственное отличие, но оно очень существенное. Многие профессиональные водолазы говорят, что вот, мол, мы готовы осуществить какую-то подводную ручную сварку, но они к ней заранее готовятся. В нашей ситуации мы ограничены и во времени, и в условиях, к тому же работа сопряжена с угрозой жизни людей. Эта та особенность, которая отличает водолазов МЧС от водолазов, которые не занимаются спасением.
— Пляжный сезон в России уже в основном открылся. Насколько водолазные службы к нему готовы?
— Наши водолазные службы обследовали пляжи, где наши соотечественники проводят свои отпуска, в том числе и в Крыму. Если говорить про Крым, то там уже организовано дежурство отряда «Центроспас», подразделения южного поисково-спасательного отряда. Это позволяет говорить, что мы подготовились и к купальному сезону, и концентрируем силы и средства для максимально безопасного проведения отдыха, в том числе и в Крыму.
— Были ли случаи, когда водолазы находили под водой уникальные предметы или клады, например?
— Кладов мы не находили. И даже наоборот. Сейчас активно развивается направление, которое пытается защитить то, что находится на дне. Предметы, представляющие историческую ценность, стараются оставить и отгородить от «черных» дайверов. Настоящие водолазы с трепетом относятся к тому, что лежит на дне. К примеру, затонувшие корабли. Это считается могилой, захоронением, а могилы мы не трогаем.
— Есть ли еще негласные водолазные табу?
— Я знаю, что многие водолазы, к примеру, раков не ловят. Рыбу не ловят. Они считают, что это та живность, которая живет с ними, когда они находятся под водой. Ребята с любовью относятся к подводному миру. Также у нас нельзя бросать за борт мусор. Ведь вода — наше место работы и жизни.
