И еще там было множество примеров для подражания. И антипримеров. Моделей поведения, равных моделям игры. И антиигры. Потому как игра эта — истинный слепок жизни, только очень концентрированный, эмоциональный, непредсказуемый. Но жизнь в принципе непредсказуема.
Поэтому я хочу… Я хочу быть чилийцем, таким безбашенным, идущим на «вы» против любого соперника-фаворита и ни разу не боящимся его. Хочу быть уверенным в себе и играть, а значит — жить, с высоко поднятой головой. Да, в футболе надо смотреть не под ноги, а прямо на поле. И проигрывать, как эта чилийская «банда», я тоже хочу. Когда ты уверен, что всё отдал до капельки, до дна, и ничего больше за душой у тебя не осталось.
Я хочу быть костариканцем. Чтобы про меня думали, будто я темная лошадка, слабак. Но я так грамотно распределил силы, так умело выпятил свои сильные стороны и скрыл слабые, что топтал этих итальянцев или уругвайцев, не зная никаких сомнений.
Я хотел бы быть американцем. Чтобы играть (и жить!) на таких же бешеных скоростях. И точно так же не изменять себе и так же биться за честь флага.
Я хотел бы стать алжирцем. Таким же высоким, красивым, смуглым (а может, я такой и есть?). Немножко французом, да, немножко семитом (ну, или семитом можно чуть побольше). Хочу так же красиво играть. И жить!
Хочу быть мексиканским вратарем Гильермо Очоа. Или нигерийским — Винсентом Эньяма. Чтобы противник наступал, всех обыгрывал, укладывал в асфальт, а я бы выходил из ворот и отбивал все их наскоки. И выручал своих, свою команду. Падал, но тут же вставал и не ломался. Вот таким стойким оловянным солдатиком я хотел бы стать.
Я хочу быть Хамесом Родригесом, колумбийцем, который мало того, что виртуозно играл, но был еще и джентльменом на поле, рыцарем. Хочу не притворяться, не падать почем зря, показывая, как мне «больно», не бить исподтишка, не толкать в спину. Хочу так же подходить к упавшим соперникам, говорить им ласковые слова, подавать руку и поднимать их.
Хочу быть Арьеном Роббеном. Таким же моторным, энергичным и бегущим только вперед. Таким же затейником и выдумщиком на поле. И в жизни.
Хочу быть Швайнштайгером. Чтобы биться из последних сил, но победить. Чтобы вгрызаться в землю для осуществления своей мечты. Быть в крови, но не покинуть поле, а вернуться в самое пекло. И выиграть!
Хочу быть Ван Галем, опытным мудрым тренером. И хорошим психологом. Хочу так же знать людей, чтобы одним движением ума напугать сразу всех соперников. Ведь когда он поменял вратаря на последних секундах с Коста-Рикой, а тот взял два пенальти, было именно так.
Хочу быть бразильским «Якубовичем», в шляпе сомбреро. И вот так же искренне рыдать, когда проигрывают твои любимые люди.
Хочу быть маленькой девочкой, бразильянкой, которая пела гимн перед матчем за 3-е место. До этого она пережила невероятную трагедию, но нашла в себе силы и вот так пела, неистово. Потому что верила.
Хочу быть вообще всеми латиноамериканцами сразу и тоже петь гимн. Вот куплет уже закончился, а они всё поют, поют. Я тоже хочу.
Хочу быть Луисом Суаресом… Нет, не хочу быть Луисом Суаресом… Хотя так хочется иногда кое-кого укусить больно.
А кем быть не хочу… Не хочу быть камерунцем или ганцем. Я не расист (сам такой же негр), но когда они не соизволили пошевелить пальцем, пока не получат бабло… Нет, таким я бы точно не хотел быть.
И еще я не хотел бы быть… Патриоты, не беспокойтесь, я и сам патриот. И футбол, конечно, не вся жизнь. И Россию мы любим или не любим не из-за того, как сыграет наша футбольная сборная. Но я не хотел бы быть русским (россиянином!), представшим на этом празднике жизни. Таким вот робким, скованным, боящимся сделать лишний шаг, взять на себя инициативу. А только слушаться главного, вспоминать, что он сказал на установке. Ни творчества, ни души, ни вдохновения — нет, я таким бы не хотел быть, точно.
О чем кричат женщины
На самом деле лучшим нападающим в нашей сборной на ЧМ-2014 был Шнуров. Как, вы такого не знаете? Да Кержаков и Кокорин никто по сравнению с этим выдающимся футболистом. Неизвестно, что наши форварды делали во время игры, но зато в перерыве и после матча выступал именно он, Шнуров. И как выступал!
Вы скажете, это не футболист. Да ладно! Он же говорит (и поет!) на том самом великом и могучем, на котором говорят (но не поют) практически все наши футболисты и тренеры. И не наши тоже. Так что здесь Шнур свой в доску.
Вы скажете, это реклама? Чего-то сильно мужского? Но если Шнур каждые 30 секунд до и после игры появлялся и сжимал руку в изгибе, значит, это кому-нибудь нужно. Нам, болельщикам, и им, футболистам. А вы о чем подумали? Шнур только хотел сказать: ребята, не сгибайтесь перед этими бельгийцами (алжирцами, корейцами), будьте стойкими, как… Ну, вы понимаете.
Да, он терминатор. Еще он говорит: «Мужчины молчат». — «А женщины?» — «Женщины кричат!» И что кричат женщины? Ну, ясен пень, в самый ответственный момент они кричат: «Ро-о-сси-и-я!» — и еще кричат: «Мы — че-е-мпи-и-о-о-ны!» А вы что подумали?
Нет, женщины могут кричать только это. И про это. И когда им делают это. Да, когда это показывают во время футбола, никаких других мыслей у вас быть просто не может. Тем более что Фабио Капелло запретил нашим игрокам на время чемпионата мира общаться со своими женщинами.
Ах, мы все-таки не победили, играли плохо? Ну, тогда это Шнуров виноват. И женщины, значит, попались какие-то неправильные. Не о том они думали во время матча.
