Доминирующим словом в образовании стало слово «единый». Единый экзамен, единая школьная форма, единый учебник. Само по себе слово и производные от него замечательные: «В единстве — сила», «Пока мы едины, мы непобедимы»... Звучит красиво, если б не одно «но»: в школьном образовании, да и не только в нем, идет подмена понятий. Мы говорим «единство», подразумеваем же — «единообразие». А это, как говорят в Одессе, «две большие разницы».
Единообразие необходимо, например, в армии. Там любое разночтение может привести к катастрофическим последствиям. Но школа пока не армия, а класс — не казарма. И она, школа, как черт от ладана должна бежать от единообразия. «Суха теория, мой друг, а древо жизни вечно зеленеет».
Депутаты наши в очередной раз поддали «зелени» в «древо жизни», как это они умеют. В Госдуму внесен законопроект «О внесении изменений в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации», который сразу окрестили «законом о единых учебниках». Я бы назвал — «о единственном учебнике», так как поправки предполагают наличие только одного учебника по трем школьным предметам: русскому языку, литературе и истории.
Главный аргумент в пояснительной записке о необходимости введения «общих линеек базовых учебников» (тот самый «единственный учебник») — цитата из Владимира Путина: «Роль образования тем важнее, что для воспитания личности, патриота нам нужно восстанавливать роль великой русской культуры и литературы. Они должны быть фундаментом для самоопределения граждан, источником самобытности и основой для понимания национальной идеи». Остальные аргументы — типа «прав школьников», «единого образовательного пространства» — вставлены в пояснительную записку скорее для проформы. Основная мысль понятна: «единственный учебник» необходим «для понимания национальной идеи».
Думаю, ни у кого не вызвало удивления, что закоперщиком законопроекта является депутат Ирина Яровая. В рейтинге «патриотов» (слово, которое, как и «либералы», в русском языке уже сложно написать без кавычек) она давно занимает самые высокие места. Но — вернемся к нашим учебникам.
Предполагаю, что единственный учебник по русскому языку не будет лишним, если в итоге школьники научатся грамотно писать и говорить.
Удивляюсь, зачем необходим учебник по литературе, даже единственный. Если можно на пяти страницах учебника «изучить» «Евгения Онегина» вместо того, чтобы его прочитать, то это дело пустое.
И полностью поддерживаю введение в школьный обиход единственного учебника по истории. Не могу тут не согласиться с логикой Яровой: при едином взгляде на историю двух разных учебников быть не может.
У профессора Александра Кобринского совершенно другая логика: «Единственное, к чему приведет наличие одного учебника — это к абсолютной идеологизации преподавания и подстраиванию исторического процесса в учебнике под нужды современной власти». Но кому интересна логика специалиста? «Особый путь», «духовные скрепы» — есть суть исторического процесса в понимании «современной власти». И мотивация авторов законопроекта проста: идет саботаж поручения президента о создании единого учебника истории, а мы своей инициативой окончательно затыкаем рот всем противникам «скреп» и «особого пути».
Будем откровенны. Скажем то, что стесняются сказать депутаты: сегодня единая история пишется для президента и под президента. Как говорят, Владимир Владимирович увлекается изучением истории (похвальное занятие) и у него есть свое личное (именно личное) представление об исторических процессах. Но в стране, идущей по «особому пути», мнение одного человека автоматически становится единственно верным, иначе просто не может быть. По факту Владимир Владимирович стал главным историком страны. Впрочем, тут он не первопроходец. Несколько лет назад точно таким же главным историком (только в своей республике) был экс-президент Татарстана Минтимер Шаймиев.
«Сверху дается команда — в черном или белом свете рассматривать то или иное событие прошлого и участвовавших в нем исторических персонажей. Когда команда спускается вниз, то задачей историка становится «прийти в архив, что-то оттуда повыписывать и в определенном русле подать», пишет один из татарских историков. И до недавнего времени в учебниках по истории Татарстана были такие названия глав, относящихся к XVI веку: «Обострение татарстано-российских отношений», «Война за независимость», «Борьба против оккупации»...
Но если я в контексте концепции единой истории считаю абсолютно логичным появление «единственного учебника» (кстати, для ЕГЭ по истории он просто необходим), то есть очень уважаемые люди и кроме профессора Кобринского, которые считают его введение ошибкой. Речь идет о членах Общественного совета при Министерстве образования, которые сделали по этому поводу заявление:
«Прикрываясь словами о «российской идентичности» и «гражданской культуре», авторы законопроекта обрекают гуманитарные предметы на формирование в подростках качеств, которые самим депутатам кажутся неотъемлемыми качествами настоящего патриота. Отсутствие критического отношения к прошлому и настоящему своей страны, неспособность к диалогу, ксенофобия, узость взгляда, жесткость оценок, неумение и страх перед выбором — далеко не полный их перечень. Единые учебники, к сожалению, задают именно этот вектор движения».
Жестко сказано. Авторы заявления фактически выступают против концепции «единой истории», а значит, и против «единственного учебника». На заявление отреагировало само Министерство образования: «Мы благодарны Общественному совету за ту активную позицию в обсуждении важнейших вопросов развития образования и науки, которую он занимает. Но не всегда позиция Минобрнауки совпадает с мнением членов ОС. В споре, как известно, и должна рождаться истина».
В данном споре истина не родится, поскольку она уже есть. И в министерстве это хорошо понимают (непонимающий министр — бывший министр). Повторим еще раз, так сказать, для закрепления материала: «Единственный учебник» необходим «для понимания национальной идеи», а все правильные слова членов Совета про ксенофобию, «страх перед выбором» — это не про сегодняшний и даже не про завтрашний день. И вообще, все это не про нас, которым комфортнее жить днем вчерашним не только в плане учебников.
Это в какой-то далекой от наших реалий образовательной теории принято считать, что идеальный школьный продукт (прошу прощения за продовольственно-экономическую терминологию) — человек сомневающийся. Сомневается — значит, думает, а ведь это и является целью школьного обучения. И на самом деле не важно, сколько будет учебников — десять или один. Важно — КАКИМ будет учебник.
Каким он должен быть — хорошо известно, велосипеда тут не изобретешь. Такие единственные учебники есть во многих странах. По своей сути историческая наука — это интерпретация фактов. Поэтому каждый параграф — это подборка безупречных, проверенных документов и фактов плюс вопросы по теме. А выводы каждый подросток делает сам. Дальше идет обсуждение выводов в аргументированном споре и с ненавязчивой помощью учителя.
Но такой единственный учебник у нас станет возможен, только если не будет концепции единой истории. Сейчас же история знания фактов и их личностных трактований нам не требуется. И это вовсе не прихоть президента, а осознанный запрос большинства российского общества, которое привыкло жить по принципу, прекрасно описанному в стихах Булата Окуджавы (не знаю, найдется ли ему место в «единственном учебнике» по литературе).
А если что не так — не наше дело:
Как говорится, родина велела!
Как славно быть ни в чем не виноватым,
Совсем простым солдатом, солдатом.
