- Алексей, какие тенденции уходящего года могли показаться психолингвистам наиболее тревожными?
- Безусловно, мир влияет на наш язык, и события в мире определяют лексику, которой мы пользуемся. Но есть и обратный процесс, обратная связь, когда события определенным образом окрашиваются, приобретают ту или иную оценку благодаря тем словам, которыми мы их описываем. К сожалению, 2014 год стал годом экспансии лексики вражды и ненависти. Характерная его черта — манипулирование в той или иной степени сознанием масс посредством использования агрессивных формулировок. В ситуации конфликта слова становятся оружием, и мне кажется, что в 2014 году эта проблема затмила собой все остальные.
- Интересно, а как язык откликнулся на инициативный зуд российских депутатов? В этом году, кажется, они превзошли самих себя по количеству спорных и откровенно абсурдных законопроектов...
- Проектов законов, может быть, и много было озвучено, но лексический урожай в итоге оказался не слишком велик, в отличие от 2013 года, когда стала продуктивной словообразовательная модель, в которой фамилии депутатов дополнялись окончанием «инг»: мизулинг, пехтинг и так далее. А сейчас можно отметить появление другой словообразовательной модели — превращения фраз в слово, своего рода «склеивания». Самая известная, вошедшая в обиход склейка — это «крымнаш». Стала мемом в российской сети и фраза «онижедети», которую стали употреблять в качестве оправдания действий сторонников киевского Майдана в то время, когда его пытались разогнать.
- И все же год выдался богатым на события, если отвлечься от их оценок. Наверное, появилось много новых слов?
- Вообще-то много новых слов не бывает. Если за год появятся четыре-пять, которые потом закрепятся в языке, это уже очень высокий показатель. Могу сказать, что в предыдущие годы наблюдался бум англоязычных заимствований, связанных с соцсетями (лайкнуть, зафрендиться и др.), и активное проникновение в обиходную речь «уменьшительных» слэнговых слов (вроде мимимишечек и няшек), что в какой-то степени можно счесть проблемой.
В этом же году я зафиксировал лишь два получивших довольно широкое распространение в России слова, которые бы напрямую не касались политической повестки дня. Это заимствования селфи (оно, кстати, стало в 2013 году «Словом года» в Великобритании) и фейк (дословно с английского: подделка, имитация). Большинство остальных слов и выражений так или иначе были связаны с ситуацией на Украине и с введенными против России санкциями.
Отмечу, что один из пиков словотворчества пришелся на 2012 год, ставший в России годом протестной уличной активности. Тогда действительно рождались новые слова, а старые претерпевали семантические сдвиги и обрастали новыми значениями. Так было с анчоусами и хомячками, с печеньками. Два топонима — Болотная и Поклонная — вдруг стали обозначать некие социальные полюса: либеральный и консервативный. И эти дополнительные смыслы существуют до сих пор. Не затерялось в языке слово креаклы. Но зачастую новые слова становятся популярными лишь на некоторое время, а потом исчезают без следа.
- А можете привести примеры?
- В начале прошлого года появился иронический глагол «депардировать», после того как французский актер Жерар Депардье получил российское гражданство. Это смешение глагола «депортировать» с фамилией известного человека. И если исходный глагол обычно употребляется в отношении маргиналов и преступников, которых «выставляют» из страны, то второй — депардировать — относился, наоборот, к уважаемому человеку, селебрити, по собственной инициативе согласившемуся поменять гражданство своей страны на российское.
Но история с актером закончилась, и «депардирование» выпало из обихода, так и не успев толком в него войти.
В преддверии Олимпиады и во время ее проведения было актуальным ироническое слово спёрлинг: такой воображаемый «вид спорта» (по аналогии с кёрлингом), в котором участники «соревновались» в осваивании бюджета при строительстве олимпийских объектов.
Сейчас можно встретить глагол псакнуть, которым мы обязаны телевыступлениям пресс-секретаря Госдепа Джейн Псаки; весной появилось еще одно связанное с ней и довольно забавное словосочетание: свежие псаки. Но, скорее всего, они такие же «временщики» и скоро канут в лету.
- В этом году появился закон, который запрещает употребление мата в СМИ, кино, литературе, на телевидении. Как вам кажется, это шаг в верном направлении?
- Управлять языком довольно сложно – гораздо сложней, чем посредством него управлять человеческим сознанием. Язык, конечно, нуждается в опеке и заботе, но при этом он всегда будет жить по своим правилам. Нельзя стать его хозяином, нельзя им командовать; всегда будут оставаться сферы, свободные для креатива, и в этом залог развития языка.
Что касается публичного пространства, то можно понять стремление бороться с загрязнением языка в СМИ. Однако данный закон мне кажется чрезмерным, избыточным: в нем запрещается то, чего и до этого вообще-то практически не было.
- Скажите, а каждый из нас может чем-то помочь родному языку?
- Очень важно поддерживать собственную грамотность, соблюдать чистоту речи, следить за тем, чтобы не было орфографических ошибок на письме, в том числе и в постах в соцсетях – если это, конечно, не намеренная языковая игра.
Еще один момент касается лексики, которой мы пользуемся в быту. Мы можем жаловаться на то, какая настала трудная жизнь, какие все вокруг злые, какой темп взяли цены... Но свой персональный словарь мы можем очистить от той самой лексики вражды и ненависти. Язык — важное средство коммуникации, и соблюдая языковую гигиену, подкрепляя ее навыком видеть в окружающих не врагов, а друзей и партнеров, используя положительные характеристики, мы устанавливаем совершенно другие отношения с миром. Здесь уже мы не языку — а самим себе, обществу нашему поможем жить лучше.
Не можете найти с кем-то общий язык? Проведите эксперимент: думая об этом человеке, подбирайте позитивно окрашенные слова или хотя бы нейтральные. Вместо того, чтобы отзываться о нем, как о глупце или упрямце, декларируйте про себя, что ваш знакомый в данной конкретной ситуации поступил, быть может, не очень дальновидно; но это не означает, что в будущем он будет вести себя так же.
Изменив оценку отношений на уровне лексики, вы с удивлением обнаружите, что через какое-то время они изменятся в лучшую сторону и в реальности.
В публичной политике эта тенденция особенно хорошо заметна. В пылу полемики люди переходят с обсуждения конкретных обстоятельств на личности: не просто «в данном случае ты допустил ошибку», а вообще «ты всегда даешь маху, поступаешь неблаговидно». От этой привычки мышления надо избавляться, так как язык и психология взаимосвязаны и обоюдно влияют друг на друга.
- А можно ли предположить, что ждет нас в наступающем году с лексической точки зрения ?
- В 2014 году в России боролись две языковых тенденции: первая была связана с мужским началом – и, соответственно, с воинственной лексикой, вторая — с женским, более гармоничным и миролюбивым по своей сути. Словосочетания-эвфемизмы «гуманитарный конвой» и «вежливые люди» — это все-таки примеры того, что власти стремились избежать конфликтов, пусть кто-то и назовет эти попытки лицемерными. Возможно, в новом году здравый смысл одержит победу. Верно то, что слова, которые нами выбираются и употребляются, мы наделяем силой. Поэтому то, что нас ждет, во многом зависит и от нас самих, и от того словаря, который мы для себя формируем.
