- Маша, ты недавно резко высказывалась в адрес своего бывшего гражданского мужа Владимира Тюрина. Выводы следствия тебя удивили?
- Нет, не удивили. Меня как потерпевшую, естественно, держали в курсе, я была ознакомлена с ходом следствия… Поэтому в этом состоянии омерзения, негодования я прожила полгода, и в принципе это самые страшные полгода в моей жизни. Но надо понимать, что им (Тюриным - "МК") воспользовались. Они на каждом этапе перестраховывались (чтобы замести следы - «МК»): Тюрин пытался привлечь украинских националистов, его привлекли, чтобы спихнуть все на личный мотив… Он-то, конечно, совместил приятное с полезным, но надо понимать, что нужно-то это было не ему, а тем преследователям Дениса, о которых мы все эти три года кричали и вопили. Не зря же все преподносилось таким образом, что Денис не просто сбежал в Украину и дает показания, а еще и вывез с собой какой-то страшный компромат, из-за которого дескать в России сейчас полетят головы и еще бог знает что. Речь не о российском руководстве, а об этих пресловутых заинтересантах.
- Суммируя: первое - ты уже была в курсе следствия, второе - Тюрин – инструмент в руках реальных заказчиков?
- Он прилип к этой истории намертво. Доказательства неопровержимые. Исполнено все крайне бестолково. Вопрос, как теперь с ним поступят. В выдаче его сюда (Украине - «МК») и его показаниях на них (реальных заказчиков - «МК») они, конечно, не заинтересованы.
Не знаю, но мне кажется, что эта ситуация для него крайне небезопасна. Мне безразлична его дальнейшая судьба. Я хочу только одного: чтобы все виновные понесли заслуженное наказание по всей суровости.
Никогда он (Тюрин - «МК») не был замечательным, как они пытаются сейчас рассказать. Он был моей самой большой ошибкой в жизни, я об этом говорила и говорю. Так что свои сантименты он может рассказывать будущим сокамерникам.
- Выводы следствия сомнений у тебя не вызывают?
- Следствие провело выдающуюся работу. На постсоветском пространстве раскрытых заказных убийств можно пересчитать по пальцам одной руки… Конечно, охрана (Дениса Вороненкова - «МК») не смогла предотвратить убийство, но, с другой стороны, то, что в такой сложной ситуации она смогла поразить цель – убить исполнителя, дало возможность довести эти ниточки до логического финала. В другом случае было бы крайне сложно о чем-либо говорить. А теперь выстроилась схема, которая мне совершенно ясна и была ясна в принципе все это время. Конечно, мне было бы намного приятнее, если бы Тюрин не принимал в этом участия, потому что для меня это определенный психологический груз, с которым мне, к сожалению, приходится жить, потому что там остались еще дети. А на этих детей теперь постоянно будут показывать пальцем. Все это очень грустно и я не знаю, чему там радовалась вся эта семья, почему он постоянно ходит к ним в гости? Я им давно намекала, что это такое. Но их это не волнует, или деньги застилают людям уже всё?
- Ты про какую семью сейчас говоришь?
- Я говорю о том, что, на мой взгляд, мои родители не должны с ним общаться, пожимать ему руку, потому что их же внук Ванечка остался теперь без отца благодаря его стараниям. А то, что он будет оправдывать это тем, что, если бы сделал не он, то еще пострадала бы и я, вот эту всю чушь пусть оставит для сокамерников.
- А ведь он был на твоей свадьбе с Денисом, говорил, что с легким сердцем отдает тебя в надежные руки…
- Ну, тогда он демонстрировал свою благожелательность, тогда ситуация была другая. Совершенно очевидно, что он работает на них – я имею в виду конкретных заинтересантов.
- Ты сказала, что уже жила с этой информацией полгода. Удивительно, что при этом находила в себе силы для достаточно громких творческих начинаний…
- Меня эта информация очень подавляла и будет, наверное, подавлять всю мою жизнь, но у меня есть определенные обязательства перед Денисом, у меня сын Ваня, ради которого я должна жить и оставаться в тонусе. Конечно, я развиваюсь и буду развиваться. Я очень благодарна Украине за то, что она меня приняла и протянула руку в такой момент моей жизни и, более того, довела расследование до конца. Мне остается только гадать, сколько было попыток со стороны Тюрина коррумпировать следствие, чтобы сегодня мир не узнал всего этого. Если бы он все это сделал в России, то я убеждена, что ему все бы сошло с рук, как многое систематически и сходило ему с рук. Что двигало им? Фанаберия, мания величия? Не знаю. Он трусливый и злой человек. Он, конечно, хотел этого, мечтал, орал там чего-то, но, если бы не было заказа, он бы сам на это не решился.
- И все же – к творчеству. Много хвалебных откликов читал о твоих недавних выступлениях. Понятно, что в Украине все тебя хотят поддержать. А ты лично всем ли довольна в том, как развивается теперь твоя карьера?
- Я пела еще на открытии филармонии в Киеве, пела сольный концерт во Львове в рамках Форума издателей, крупнейшего события, куда съезжается весь мир. Потом я съездила и выступила в Портофино в Италию, чем привела многих в какое-то неадекватное состояние, потому что они пытаюся убедить друг друга в том, что меня здесь насильно держат и никуда не выпускают. А тут оказывается, что я могу еще и гастролировать.
Преподаю теперь в Академии руководящих кадров культуры и искусств Украины, которая находится в Киево-Печерской Лавре… Как-то так. Но человек должен, конечно, всегда критически относиться к тому, что сам делает, иначе он перестает развиваться.
Для меня работа над каждой новой ролью, партией – движение вперед. Здесь я вышла неможко за рамки своего привычного меццо-сопрано, использую более полноценно весь свой диапазон. Это, конечно, добавляет больше нагрузки, пою и сопрановые партии, репетирую «Дон Жуана». Будет и «Тоска». Так что свои лучшие годы и лучшие песни я отдам Украине, поскольку 40 лет – это как-раз зенит в творческой деятельности для оперной певицы, когда и опыт уже большой, и силы физической еще хватает это все делать. А украинцы всегда были на очень высоком музыкальном уровне. Так все и сходится в одной точке…
Единственное, что утомляет – гавканье шавок. Я все думаю, когда же они перестанут гавкать? Денис был абсолютно выдающимся человеком. Просто вся его внутренняя жизнь не была никогда на поверхности. Потому что он был сотрудником спецслужб. И все эти прихвостни, которые вякают о какой-то бытовой разборке… Да никогда в жизни! Это была сложнейшая спецоперация, хотя и сделано все было спешно, бездарно и отвратительно тем самым отребьем, которое, как я понимаю и надеюсь, будет когда-то призвано к ответу за свои деяния… А я Дениса как любила, так и люблю… И я бы не изменила ни одного своего шага. А за ними такая, как я, не пошла бы ни за одним.
Самое интересное за день в «МК» - в одной вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram.
