Приобрел 8-комнатную квартиру в престижном доме, наполнил ее дорогостоящей мебелью, в гардеробной разместил несметное разнообразие брендовой (готовой и на заказ сшитой) одежды.
После службы он теперь ненадолго заезжал в семью, наскоро ужинал и отбывал в конспиративную обитель. Там перевоплощался, вызывал личный лимузин с нанятым шофером и ехал в ресторан, мюзик-холл, стрип-бар, гольф-клуб, ночную дискотеку. Веселился напропалую, щедро угощал девочек, вез их к себе, предавался порочным склонностям и одаривал партнерш еще безудержнее. Под утро спускался в подземку и трюхал в панельную «двушку», где был прописан с женой.
Жене сказал, что оформился на дополнительную работу: нужно-де как-то сводить концы с концами. Она сначала не поверила, заподозрила измену, но когда муж стал приносить небольшие, но регулярные получки, совершенно успокоилась: вряд ли сыскалась бы любовница, согласная приплачивать не первой молодости и свежести кавалеру (а не тянуть с него последнее). Да и видно было, насколько Иван измотан: порой еле волочил ноги после ночной сверхурочной смены. За такую самоотверженность супруга стала благоверного (не подозревая о его благоневерности!) нежно уважать.
Пару раз ей доводилось столкнуться на улице с похожим на мужа солидным господином — роскошно респектабельным, излучающим довольство и благоухающим французским парфюмом. Но об этой забавной мнимой идентичности жена думала вскользь, дальше поверхностных размышлений о невероятной комичности иных совпадений ее фантазии не воспаряли. Так же и официанты, и красотки необременительного поведения, ненароком совпадая с Иваном Петровым в метро или дневной клоаке, не могли предположить, что невзрачный тип в измызганных брюках и щедрый неугомонный ночной гуляка, осыпавший их неумеренными чаевыми, — одно и то же лицо.
Увы, нет ничего стабильного: сколько веревочке ни виться, а рано или поздно ее длина закончится. Из-за перенасыщенного ночного графика и трафика у Ивана начались осложнения на основной службе. Недосып и общее утомление привели к тому, что он стал допускать ошибки, на вопросы начальника отвечал невпопад. Да и надоели ему придирки этого несносного фармазона, платил гроши, а требовал полнейшей самоотдачи. Иван написал заявление об уходе по собственному желанию и уволился. Теперь в его распоряжении были еще и дневные часы.
Жене он опять-таки ничего не открыл, а по-прежнему, как было заведено, надевал спозаранку потертую сорочку, обувался в стоптанные шузы и ехал в свой восьмикомнатный оазис, где принимал душистую ванну, облачался в костюм от Версаче или Лагерфельда и спешил в турне по злачным маршрутам.
В офисе банка, конечно, заприметили странного клиента. Вельможный босс вальяжно появлялся на шикарном авто, забирал деньги, расточал улыбки и сувениры. Но кто он был? Уж не шарлатан ли? Не потенциальный ли грабитель, высматривающий лазейки в деятельности финансового учреждения? Служба охраны установила наблюдение и выяснила: безработный! Фуфло! Хоть и не оборванный бомж, но самозванец!
У владельца банка родилась вполне логичная и оправданная идея — пощипать легкомысленного притворщика. И в один не прекрасный для Ивана день, приехав к закодированной ячейке, он обнаружил ее пустой. Исчезли все перетянутые клейкой лентой упаковки! Что напрочь выбило привычного к бесперебойному пополнению ресурсов Ивана из накатанной колеи. Он как раз намеревался отправиться на бега, а потом — в подпольное казино и спустить пару миллиончиков. Да и счета за новую коллекцию галстуков предстояло оплатить, уж не говоря о задолженности жены по выплате кредита за холодильник.
Иван стал проситься на прием к управляющему. Тот от встречи уклонялся, а потом грубо объявил надоедливому клиенту, что ничем помочь не может. Но Иван узнал толстосума: эта хитрая рожа не раз мелькала перед ним в вертепах и на аукционах антиквариата. Поэтому вполне уверенно и по-свойски попросил у жучилы в долг. А когда услышал отказ, уже не был шокирован, а знал, что делать. Он ведь сам вел аналогичный двуличный образ жизни. Пригрозил банкиру (но не шантажировал, ибо подобные методы ему претили) и не стал менять намеченного распорядка: поехал на ипподром, промотал остатки богатства, зато в казино, поставив на кон свою 8-комнатную квартиру, крупно выиграл — хватило покрыть расходы на галстуки и холодильник.
Как ни в чем не бывало Иван явился в банк и пополнил ячейку — весьма скромной суммой. О чем заведующему немедленно донесли.
Ну а вы бы не заволновались на месте этого прохиндея? Он, конечно, озаботился. И инициировал устранение опасного посетителя. Был ангажирован киллер. Однако убийство планировалось впопыхах, поэтому прозвучавшие выстрелы оказались неточны и лишь царапнули авто, не задев ни Ивана, ни шофера.
За скромным домашним ужином Иван обсуждал незадавшееся покушение с женой:
— Что творят эти олигархи! Совсем оборзели, палят друг по другу, как в тире или в кино!
Начатое расследование лишь укрепило позиции Ивана. Собственно, ему нечего было бояться, он выиграл свое состояние законно и продолжил после этого трудиться на привычной должности — не хвастал тем, что озолотился. Не кичился. Одевался неброско, это подтвердили бывшие коллеги. Ну а то, что конфликтовал с начальством, — обычная повседневность.
Следователи пришли в 8-комнатную квартиру и поразились широте и гостеприимству миллионера. Нет, жену он не хотел травмировать и припутывать к этой грязной истории. Имел на это полное право.
А вот над управбанком сгустились тучи. Ему нашли, что вменить и инкриминировать. Охранник, через которого он действовал, раскаявшись и разочаровавшись в шефе, пришел с повинной и заложил и изобличил заказчика преступления.
Порок был наказан: беспардонный банкир загремел в тюрягу на непривилегированные нары. Ивану вернули пропавший из ячейки куш.
После этой свары Иван в корне переменился. Не ходит по барам и казино, продал поцарапанное пулями авто, а восемь комнат своих апартаментов безвозмездно уступил семье банкира, у которой конфисковали все нажитое имущество, — в погашение морального ущерба шоферу, пережившему стресс, когда по лимузину была открыта стрельба.
Жена Ивана ни о чем предосудительном так и не дотумкала: муж остался для нее идеалом супружеской верности и трудолюбия.
Иван трудится на двух работах — теперь уж без обмана: охранником в банке, где сторожит свою ячейку, и, параллельно, в структуре, не афиширующей свои усилия (и успехи) в неуклонной борьбе с нарушителями закона.
Иногда в метро и автобусах Иван встречает недавних своих веселых подружек и подмигивает им. Они его, как и раньше, вне разнузданной атмосферы разврата не узнают и брезгливо сторонятся. Что за хмырь в измятых штанах и стоптанных сандалетах строит феям потухшие глазки? Ночным бабочкам в их хорошенькие головки не забредает: перед ними — бывший спонсор, а ныне — добропорядочный гражданин (и по-прежнему подпольный, не желающий козырять своим финансовым могуществом воротила). Он рад, что о его статусе и умышленном нефигурировании в списке ФОРБС никто не ведает. Кроме соответствующих компетентных организаций, к которым он причастен.
Хорошо и легко живется человеку с чистой совестью!
