— У меня до сих пор хранится та заметка из вашей газеты, хотя прошло уже 15 лет, бумага «состарилась», — говорит мама Ксюши, Екатерина Сорокина. — Ведь именно из вашей газеты в те страшные дни я узнала правду, и это многое изменило.
19 сентября 2004 года был погожий осенний день. Вокруг — только пронзительно синее небо и солнце в золоте на листве деревьев. Жизнь казалась спокойной и размеренной. Старшая дочка Екатерины, семилетняя Ксюша, уже две недели как ходила в первый класс. Учительница хвалила девочку за ум и любознательность. Сама Ксения каждое утро с удовольствием спешила в школу. А когда Екатерина шла с дочкой по улице, к ним подходили люди, чтобы восхититься красотой девочки — малышка с копной длинных светлых волос казалась точной копией куклы Барби.
Произошло все в двух шагах от их дома — на площадке, которая видна из окон квартиры. Детская площадка обычная, с традиционным набором железных лесенок и качелей, и над песочницей на палке железный грибок — крыша от дождя.
Вообще-то Екатерина в тот воскресный день и не собиралась гулять с Ксюшей во дворе. Они шли в магазин купить ботиночки для младшей, девятимесячной Машеньки. Но в какой-то момент Екатерину окликнула знакомая. Женщина остановилась перемолвиться парой слов, а Ксюше разрешила немного поиграть на детской площадке. Перед тем как позвать старшую дочь, Екатерина наклонилась к коляске с младшей — пристегнуть капюшон.
— Отвлеклась буквально на минуту, — вздыхает Екатерина. — Ксюша в это время шла по бортику песочницы, как канатоходец. Затем слегка пошатнулась — и схватилась за шляпку грибка, чтобы удержаться.
Секунда — и за спиной матери раздаются крики взрослых и детский плач. «Что случилось?» — недоуменно спросила женщина оборачиваясь. Ей указали на песочницу, где лежала, накрытая грибком, ее дочь. Махина была настолько тяжелой, что ее удалось поднять лишь троим взрослым людям.
«Уважаемая редакция «Московского Комсомольца»!!! Пишет вам мама девочки, о которой вы писали... 19 сентября 2004 года по улице Корнейчука, дом 43, на мою дочь Сорокину Ксюшу 7 лет упала на детской площадке конструкция «Грибок», в результате чего она получила тяжелейшую ЧМТ: в виде перелома основания черепа, перелома правой орбиты и пирамиды височной доли справа, отек мозга, гематомы, переломы передней, средней, задней черепной ямки. После этой травмы она осталась инвалидом...» — каждая буква письма несчастной матери пропитана горечью и отчаянием...
— В реанимации голову Ксюши латали пять часов. Трепанация, пластины. Оперировал первоклассницу Олимджан Исхаков — заведующий отделением нейрохирургии и нейротравмы НИИ неотложной детской хирургии и травматологии на Большой Полянке. Врачи, едва увидев окровавленного ребенка, поняли, что случай настолько серьезный, что надо вызывать специалиста, несмотря на выходной день. Исхаков специально приехал в больницу провести операцию и сотворил чудо — ребенок выжил.
— Понимаете, от меня сначала скрывали диагноз Ксюши и всю серьезность травм. И правду я узнала именно из «МК», — признается Катя. — Я‑то о какой-то ерунде сначала переживала: боялась, что след от шва на лице останется. Прочитав вашу газету, я поняла: речь о жизни ребенка шла.
Тряхануло меня, конечно, сильно. Чуть с ума не сошла. Ведь до этого, в мае 2003 года, мы перевернулись на машине на скорости 100 км/ч. Ксюше накладывали швы, скобу поставили, потом, в августе этого же года, когда я была беременна Машенькой, убили моего второго мужа, ее отца. Из-за пустяка — попросили на улице закурить, он отказал. А потом случилась эта трагедия. Знаете, я сейчас совершенно другой человек. Все дни, что Ксюша в больнице лежала, я в церковь ходила, молилась. Пересмотрела всю свою жизнь, все взгляды. Очень помог нам тогда отец Ксюши, мой первый муж. И конечно, все было на маме.
Екатерину пустили к дочке только за день до перевода в палату.
— Дочку я не узнала. Голова у Ксюши была огромная, и везде шрамы. Врачи прятали глаза. Была вероятность, что девочка станет инвалидом. Уж слишком серьезные травмы. Я подумала: на все воля Божия, — и знаете, как-то постепенно мы пошли на поправку. Сначала лежали в больнице, потом поехали в санаторий, учились ходить. Но Ксюша не превратилась в растение. Конечно, дочь имеет инвалидность. У нее не слышит ухо, не все хорошо со зрением, парализована одна сторона лица, на лбу шрам большой, немного скошен рот. Но она смогла вернуться к учебе — окончила школу на «четверки» и «пятерки», скоро завершит обучение в колледже, где заочно получает профессию бухгалтера. И уже мечтает о высшем образовании. А еще Ксюша успела выйти замуж и родить дочку.
Одно не дает покоя Екатерине — что так и не были привлечены по закону виновники происшествия. Люди, которые устанавливали этот злосчастный грибок и принимали детскую площадку, — начальники, подрядчики. А ответить было за что.
Тяжеленная железная конструкция над песочницей была спроектирована неправильно, с нарушением всех норм. При установке грибка шляпку и ножку сварили не встык, а внахлест. В итоге внутрь конструкции начал заливать дождь.
Между тем сотрудники ДЭЗа не утруждали себя проверкой детских сооружений. За несколько лет опора конструкции успела сгнить и при малейшем толчке обломилась.
— Преступная халатность при обслуживании детской площадки, преступная халатность при изготовлении и установке изделий для детей — казалось бы, все очевидно... Но документы из уголовного дела, где говорилось, что сооружения на площадке не проверяли два года, таинственным образом исчезли, — негодует Екатерина. — Зато появились другие бумаги, по которым площадку проверяли исправно и конструкции все были в полном порядке. А чиновница, принимавшая этот грибок, и вовсе скоро стала депутатом.
Уголовное дело как-то незаметно списали в архив. Родителям Ксюши сказали, что состав преступления отсутствует… Их дочь сама на грибок навалилась, вот он и упал.
— Гложет меня, что никто не понес наказания. Чувство справедливости долго терзало. Ни копейки мы не получили на восстановление ребенка, ни рубля, ни слова извинения. Лечились все это время на свои деньги, так невероятно тяжело нам было, — вздыхает Екатерина.
И помолчав, добавляет….
— Но ведь есть на все суд совести и божий суд… Господь подарил нам чудо — ребенок, которому врачи прочили растительную жизнь глубокого инвалида, восстановился. Сейчас Ксюше 22 года. Недавно зашли с ней в гости к врачам детской больницы, где она лежала в то страшное для нашей семьи время, — так медики признались, что поражены.…Слава Богу!
Привлечь за преступную халатность чиновников необычайно трудно. И хотя в последние годы уголовные дела по 293‑й статье УК все чаще доходят до суда, все заканчивается более чем мягким наказанием.
О маленьком Тимоше Юркине мы также писали на страницах нашей газеты. Мальчик осиротел после нелепой и трагической гибели матери. 25‑летняя воспитательница детского сада Александра Юркина погибла 7 ноября 2014 года в парке «Сокольники» на пешеходной дорожке — на нее упало дерево, которое пилили с нарушением всех правил безопасности. На скамью подсудимых попали только два рабочих-гастарбайтера — один из Узбекистана, второй из Грузии.
Зато перед законом так и не ответили руководители фирмы ООО «СпецАвтоЗеленСтрой» — гендиректор Григорий Лахтанов, его заместитель Виктор Нименский, главный инженер Алексей Павлушкин, специалисты — начальник участка Денис Хапсироков (он же непосредственный руководитель работ по вырубке деревьев), инспектор по технике безопасности Николай Шагойко.
На протяжении всего процесса адвокаты, нанятые фирмой дровосекам, издевались над несчастной матерью Александры Юркиной, высмеивали ее. А рабочие так и не признали свою вину. Получив три года колонии общего режима, они вскоре были помилованы. «Только время потеряла, пытаясь привлечь по закону виновных», — говорит бабушка Тимы. А назначенная судом компенсация за моральный и материальный ущерб так и не была выплачена.
И вроде бы наказание за халатность со смертельным исходом предусмотрено немаленькое — до пяти лет лишения свободы при одном погибшем, до семи — при двух и более, а все равно дела отправляются в суд со скрипом. Очень часто всему виной волокита: экспертизы длятся месяцами, и дело в итоге прекращают за истечением срока давности. Есть и другие нюансы, о которых говорит наш эксперт.
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
Комментирует прокурор Южного округа Игорь КУКСА:
— Состав преступления по статье 293 УК РФ («Халатность») подразумевает под собой неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе либо обязанностей по должности, если это повлекло причинение крупного (особо крупного) ущерба или существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства. Указанное преступление могут совершить исключительно должностные лица, то есть лица, находящиеся на государственной службе, чьи обязанности закреплены в должностной инструкции или во внутренних нормативных документах организации. Одной из сложностей привлечения к уголовной ответственности по ст. 293 УК РФ является достоверное установление обязанностей в соответствующих нормативных актах, которые определяют лицо как должностное, а также установление конкретных обязанностей, неисполнение или ненадлежащее исполнение которых повлекло за собой наступление последствий по вышеуказанной статье. В целом отсутствие надлежаще оформленного документа, устанавливающего круг обязанностей должностного лица, исключает ответственность за халатность. Кроме того, сложностью привлечения лица к уголовной ответственности помимо специфики расследования данной категории дел является обязательное установление в каждом конкретном случае причинно-следственной связи между преступным действием (бездействием) должностного лица и наступившими последствиями, могло ли должностное лицо не допустить или предотвратить наступление последствий, указанных в ст. 293 УК РФ.
Так, может, есть смысл распространить действие «халатной» статьи на более широкий круг лиц? И сделать так, чтобы 293‑я наконец «заработала» на полную мощь?
