Проблема в том, что государство у нас не занимается статистикой домашнего насилия. А различные организации и госструктуры ведут такой подсчет на свой лад, исходя из разных критериев. Поэтому многие ведомства и общественные деятели уверяют, что количество таких преступлений в стране снижается. Минюст, например, отказывается признавать, что это явление у нас настолько распространено, посетовала одна из сторонниц закона.
Одна из разработчиков законопроекта, правозащитница Алёна Попова в качестве весомого аргумента всегда приводит цифру 16 млн 450 тысяч женщин. Цифра была получена еще в 2011 году с помощью опроса: именно столько представительниц прекрасного пола ответили, что считают себя жертвами домашнего насилия. На упреки, что данные устарели, Алена утверждает, что картина 2011 года отражает и нынешнее положение дел, поскольку ситуация значительно не меняется. Еще одна цифра, которую приводит Попова, – 35 тыс. дел о домашнем насилии дошли в 2017 году до Верховного суда.
Все дело в том, что у нас мизерный процент случаев побоев и издевательств в семьях доходит до суда, и даже до полиции, объясняет Алена Попова. Она говорит, что не представляет, каким законопроект окажется в итоге, на что будет похож, если консерваторы добьются его «кастрации» и видоизменят до неузнаваемости.
Напомним, сейчас на уровне госвласти идет живое обсуждение законопроекта и различные ведомства вносят в него свои предложения и поправки.
Алена Попова назвала «катастрофой», что, например, уже сейчас «консерваторы» вынесли из проекта «экономическое насилие» и определение того, что жертвами могут быть пенсионеры. Она привела в пример недавнюю жуткую историю, когда внук забил до смерти бабушку, а перед этим забирал у нее деньги, моря голодом. «Чтобы такого ада не происходило, и нужен наш закон», – сказала она.
Парадоксально, что штраф за неправильную парковку и штраф, если муж избил клюшкой жену, сейчас у нас совпадают, это 5 тысяч рублей. При этом зачастую его оплачивает сама жертва домашнего насилия, если например, она в семье кормилица. И с этим действительно надо что-то делать.
Главную надежду автора закона и ее соратники возлагают на охранные ордера, которые запретят приближаться мужьям к женам или детям после первого же инцидента. Если бы такие ордера были уже внедрены, то, возможно, не случилось бы таких кошмарных историй, как с Оксаной Садыковой из Челябинской области, мамы троих детей, которую муж убил ножом в подъезде прямо на глазах у их маленького сына, как с Маргаритой Грачевой, которой муж отрубил руки, как совсем уже свежий страшный случай с Татьяной Боркиной из Иркутской области, которую бывший «возлюбленный» отвез в лес, искромсал ножом, надеясь, что она умрет, но несчастная женщина, слава богу, выжила. Во всех случаях мужчины терроризировали свои жертв не один год, все женщины обращались в полицию, но услышаны не были.
Алена Попова считает, что выдача такого охранного ордера убитому дочерьми отцу Хачатурян в свое время точно бы предотвратила трагедию и спасла бы сестер. Ему бы запретили находиться на одной территории с ними...
«Консерваторы сейчас срывают нам весь механизм защиты жертв, идет работа по урезанию тех инструментов, которые мы вкладывали», – посетовала Попова. Она заявила, что противники закона упирают на «вмешательство государства в семейную жизнь», назвав это ложью.
Адвокат Ольга Гнездилова подтвердила, что ответственность должна быть не только за уже совершенные преступления, как сейчас, а необходимо предотвращать готовящиеся. Известно очень много случаев, когда «возлюбленные» преследуют своих бывших пассий, и избежать трагедии в таких случаях помогут те же охранные ордера. То есть, их нужно выдавать не только тем, кто уже уличен в издевательствах, но и тем, кто преследует, даже пока не нанося физический вред. Адвокат привела в пример действительно жуткую историю погибшей Анны Ткачевой из Воронежа: «Она восемь раз обращалась в полицию! Ходила к юристам, подавала заявления о том, что бывший подъезжает к дому, сигналит, требует, чтобы она вернулась. Он положил ей две гвоздики под порог и сказал, чтобы она готовила гроб. Он в итоге её задушил. Ребёнок остался сиротой. Охранный ордер должен выдаваться, когда есть понимание, что преследование может угрожать жизни человека».
Но главное, добавляет Ольга Гнездилова, очень часто трагедии происходят из-за равнодушия живущих поблизости людей. Как в случае с Анастасией Овсянниковой: девушка, избиваемая мужем, всю ночь кричала и молила о помощи, однако соседи проигнорировали и не сообщили в полицию. В итоге женщина скончалась в больнице, когда ее утром нашли родители.
Заместитель председателя СПЧ, руководитель московского отделения межрегиональной общественной организации по защите прав женщин и детей «Ассоль» Ирина Киркора призвала полицию не ругать соседей, если они перестраховались и вызвали представителей правопорядка напрасно. «Все равно давайте скажем «спасибо» таким соседям». В следующий раз они помогут спасти кого-то.
Зампредседателя СПЧ уверена, что такой закон нужен. И он должен быть направлен не только на защиту жертвы, но и самого насильника, чтобы он «остыл» и уже не смог совершить своего злодеяния.
Сторонники законопроекта надеются на его принятие уже в декабре этого года. Остается надеяться, что все спорные моменты в нем будет улажены и он действительно поможет защитить потенциальных жертв домашних насильников и сократить количество страшных трагедий. В том, что такой закон нужен, никто уже не сомневается, вопрос только в том, как он будет выглядеть.
Читайте также: Россияне вышли в защиту домашнего насилия: лучше мордобой, чем гей-парады
