— Я ни в чем не виноват, пожалуйста, поймите меня правильно. Я не убивал, я невиновный человек,— буквально взмолился с дрожью в голосе Нурлан Муратов, увидев ряд видеокамер перед «аквариумом» в зале Мосгорсуда перед финальным слушанием, где обсуждались последствия вынесенного присяжными обвинительного вердикта.
Напомним, во вторник присяжные вынесли обвинительный вердикт Муратову. Голоса распределились следующим образом: 7 — «виновен», 1 — «не виновен». Таким образом, народные судьи нашли доказанным версию обвинения, согласно которой Нурлан Муратов за полчаса до полуночи 2 сентября 2018 года застрелил 23-летнего сержанта полиции на метрополитене Андрея Райского из его же табельного пистолета в подсобке на станции «Курская» кольцевой ветки подземки.
Правда, присяжные сочли недоказанным тот факт, что Муратов совершил убийство ради того, чтобы избежать административной ответственности и скрыться от сотрудника полиции.
При этом коллегия народных судей заключила, что подсудимый достоин снисхождения.
С точки зрения закона это означает, что при назначении наказания нельзя учитывать отягчающие обстоятельства. В данном случае это применение оружия. Защита Нурлана Муратова назвала вердикт странным.
— Семь из восьми присяжных признали моего доверителя виновным, но при этом согласились с тем, что он заслуживает снисхождения. Это очень странный вердикт, поскольку Муратов обвиняется в совершении умышленного тяжкого преступления. Логика присяжных непонятна, — прокомментировал в разговоре с корреспондентом «МК» итог процесса адвокат Алексей Толстых.
В ходе финального заседания 6 февраля отец погибшего, признанный по делу потерпевшим, заявил иск о возмещении морального вреда 2 миллиона рублей.
— Я до сих пор испытываю горе и невосполнимое чувство утраты, прошу взыскать с Муратова компенсацию морального вреда в сумме два миллиона рублей, — краткая речь Андрея Райского-старшего, как и сам иск, судя по выражению лиц участников процесса, стали полным сюрпризом.
Гособвинитель Екатерина Розанова и даже адвокат позицию родителя погибшего поддержали. Сам Нурлан Муратов от перспективы помимо тюремного срока получить еще и долг в два миллиона пришел в ужас. Переводчику пришлось долго объяснять подсудимому, что речи о взыскании пока нет. Вопрос лишь в том, чтобы приобщиться иск Райского-старшего к делу. Муратов успокоился и заметно повеселел.
Впервые в суде прозвучали сведения о личности подсудимого. До вердикта изучать их было нельзя — такова процедура рассмотрения дел с участием коллегии народных судей. Теперь же сторона обвинения зачитала характеристики на Муратова из дела: коммуникабелен, хороший работник, по месту жительства проблем не имел. Правда, несколько раз привлекался к административной ответственности за появление на улице в нетрезвом виде. Последний такой эпизод был в 2017 году.
— Насколько я помню, административная ответственность погашается через год. А он последние полтора года содержится в следственном изоляторе. В изоляторе-то нет привлечений за алкоголь? — тонко намекнул на попытку манипулирования мнением слушателей и участников процесса стороной обвинения судья Александр Рыбак.
— Это ведь характеризующий материал... Надо его изучить, — попыталась оправдаться прокурор Розанова, которая ранее обвинила сторону защиты в таком же манипулировании мнением общественности при помощи публикаций в СМИ.
В ходе прений прокурор Екатерина Розанова запросила для Муратова 18 лет лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима. Иск отца погибшего полицейского гособвинитель просила удовлетворить.
Защитник просил Нурлана Муратова оправдать, либо, если приговор будет обвинительным, отнестись к подсудимому со снисхождением.
— Я не виновен, я не делал этого. Прошу суд вынести справедливый приговор. Да, я заходил в это помещение, но этого я не делал. По гражданскому иску у меня нет состояния, чтобы оплатить эту сумму. У меня недостроенный дом и двое несовершеннолетних детей, — сказал Муратов в последнем слове.
Приговор будет оглашен 11 февраля.
