«ЧЕЛОВЕЧЕСТВО МОЖЕТ ПОХВАЛИТЬСЯ ЕДИНИЦАМИ ИНФЕКЦИИ, КОТОРЫЕ ОНО ПОБЕДИЛО СОВСЕМ»
Один из «мушкетерской четверки» ветеранов ВНИИЗЖ (а все они, надо отдать должное институту, оставались его главными экспертами), несмотря на возраст, ждет меня в костюме при галстуке, который снимет через пару часов жаркого диалога, возле портретов, знамен и наград учреждения, созданного подальше от Москвы в чистом поле в 1958 году, когда в стране бушевал вирус ящура. Он рассказывает о том, как сложно было отстроить систему безопасности в отсеках без форточек и окон, но еще трудней – приучить сотрудников соблюдать дисциплину и осторожность.
У вируса семь типов, внутри тех – еще около ста вариантов. И если человек просил коллегу в свой выходной всего-то покормить животное из соседнего бокса, то происходило перезаражение, и опыт срывался. А это не только научная неудача, но и колоссальные убытки. Если ты имеешь дело с одним типом вируса, то нельзя даже заходить в помещение, где идет работа с другим. Нарушения заканчивались серьезными последствиями вплоть до увольнения.
Я, естественно, спросила, как справлялись здесь в 90-е. Не вырвался ли джинн из бутылки – ведь после решения ящурной проблемы институт занимался другими весьма серьезными вирусами. И случись что – мало никому бы не показалось. Недаром подобные научные предприятия вынесены за черту больших городов, а иногда и за водные преграды. Так, например, американский Центр по изучению болезней животных (Plum Island Animal Disease Center, U. S. Department of Homeland Security), с которым сотрудничает наш ВНИИЗЖ, находится на острове Плам-Айленд.
Анатолий Михайлович вспомнил, как в 1993 году во времена большой разрухи кто-то из персонала умудрился вынести для личного хозяйства немного корма, подлежавшего уничтожению, поскольку им питались зараженные животные. Это исключительный случай – всё построено так, что сделать подобное невозможно в принципе.
– И чем закончилось?
Ответ меня потряс. Весь скот в округе постоянно вакцинировали (непременное условие существования института в этой зоне), поэтому потери были невелики:
– Корова, теленок, шесть овец, два поросенка.
Занимайтесь как можно дольше любимым делом, и любой Альцгеймер убежит от вас в припадке бессильной злобы.
Я спросила напоминали ли действия по ликвидации болезней военные операции.
Да, – ответил он. – Только сейчас такое делать намного сложнее.
При затухающем СССР в 1984 году с территории Турции в Армению попал азиатский штамм вируса. Строители плотины на пограничной реке с той стороны, видно, выбрасывали куски недожаренного мяса, а их подбирали космополитичные животные, которым кордоны не указ. Чтоб остановить распространение заразы выехали специалисты, включая двоих из «мушкетерской четверки» ВНИИЗЖ – Анатолий Рахманов и Валерий Захаров. В отчаянной ситуации им пришлось идти в местный райком партии для того, чтоб за одну минуту решился вопрос о вакцинации животных в хозяйстве, где было 54 тысячи голов. Ее нужно было провести в течение двух дней, а не недели, на чем настаивали в этом комплексе. Будь по-другому – от вируса сгорело бы минимум 35% процентов отрасли бывшей союзной республики. Но сделали же. И поставили барьер расползающейся заразе.
Борьба с инфекциями требует жесткости, напористости. Никакой демократии! – твердо сказал мне тогда Анатолий Михайлович.
Представитель целой династии, которая трудится во ВНИИЗЖ, еще один ветеран движения, главный эксперт, профессор, доктор ветеринарных наук Валерий Михалишин, тогда добавил, что не только его детям – внукам работы хватит. Потому что изъять из жизни микроорганизм, существующий на планете тысячи лет, очень сложно, да и ниша тут же может заполниться чем-то иным, поэтому все время приходится держать ситуацию под контролем.
– Человечество может похвалиться единицами инфекций, которые оно победило совсем.
Несколько лет назад на волне тревог вокруг птичьего гриппа спросила Эдуарда Джавадова, возглавлявшего тогда Всероссийский институт ветеринарного птицеводства, удалось ли справиться с этим недугом. То был 2016 год, и ученый с болью говорил о том, что когда в Германии погибал один лебедь, страна признавалась неблагополучной по «птичке» и объявлялся карантин. У нас же классическая чума птиц, острая вирусная инфекция, поражающая органы дыхания и пищеварения, отдельные штаммы возбудителя которой опасны для человека, сумела тогда проникнуть на крупнейшие предприятия, где счет обитателей шел на миллионы. Производители несли гигантские потери.
Вакцина должна быть под рукой, а антипрививочники – там, куда их отправят ученые. Птицы всегда будут лететь путями своей исторической миграции, говорил мне Эдуард Джавадов, – с юго-востока на северо-запад. Через всю нашу страну. И никто не в силах ее отменить. Вирус видоизменяется, опасность его занесения не исчезнет никогда. Идет она, как правило, с востока, из стран, где люди живут небогато и скученно, в буквальном смысле бок-о-бок с животными, а руки перед едой моют не часто. Резервуар всех вирусов гриппа животных и человека – перелетная птица. А вы дальше тешьте себя мыслями о заговорах и биологическом оружии. Кто спорит? Есть и такое, но нам до изысков природы – как до Альфа-Центавра в ближайшую пятилетку.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
– Люди не всегда считаются с фактами, – говорил учитель Татьяны Власенковой, великий седой старик, благословивший маленькую девочку на большую судьбу в фильме «Открытая книга» по роману Вениамина Каверина.
Вот бы сериал Виктора Титова с великой музыкой Николая Мартынова каждый день с утра до вечера показывать вместо нескончаемых клонов «Доярки из Хацапетовки». Ведь должен же кто-то противостоять человеку с плохой фигурой в трикотажных трусах в обтяжку, ролик которого набирает уже миллионы просмотров, что без сомнения, позволит его автору монетизировать успех и посещать не только больницы, но и казино – ведь он успел даже их ненавязчиво прорекламировать в своем «вирусняке».
Десятки моих друзей получили сию сенсацию на экраны своих телефонах. В итоге приятельница, администратор в клинике пластической хирургии, охотно верит в то, что короновирус разнесла одна летучая мышка, вырвавшаяся из лап китайцев, которые превратили несчастную в мощное биологическое оружие. На мой призыв включить мозг или хотя бы подойти к одному из врачей отвечает: «Мне прислали, я поделилась. Он же там на вирусологов ссылается. С фамилиями!»
Многозначительное надувание щек, перемежающееся с многозначительными паузами в духе Джулии Ламберт может быть таким же аргументом в научном споре, как утверждение, что мы в ХХI веке полны знаний по самую макушку, поскольку Википедия всегда под рукой.
А ведь лютые любители черпать любую инфу из ток-шоу и сетей в сущности те же Митрофанушки: зачем знать географию, коли извозчики довезут, да и вообще наука дело не дворянское. В поисковике три слова забил, и ты уже даёшь фору любому доктору наук. Наслушался деятелей всех мастей, вообще не имеющих отношения к медицине, и ты – король пляжа, бара, офиса и вообще весь в лайках на фейсбуке.
ЦЕНОЙ СОБСТВЕННОЙ ЖИЗНИ
– У меня ничего не получается, – говорит Таня Власенкова профессору Заозерскому. – Может, мне почитать что-нибудь?
– Читайте «Дон-Кихота», – отвечает он ей. И когда девушка приносит ему результаты своих исследований, поверх бумаг лежит эта книга. В жизни прототип героини романа Каверина, знаменитый ученый-микробиолог Зинаида Ермольева в 1922 году для того, чтобы исследовать клиническую картину классической холеры, выпила жидкость, содержавшую 1,5 миллиарда микробных тел холероподобных вибрионов.
Ей было 24 года.
Санитарные нормы хлорирования воды, предложенные ею и доказанные чуть ли не ценой собственной жизни, спасли во время холерных эпидемий тысячи жизней. В 1939 году Зинаида Ермольева смогла поставить барьер на пути эпидемии холеры, идущей из Афганистана в нашу тогда еще Среднюю Азию. А кто помнит о том, что во время Сталинградской битвы она сумела наладить в осажденном городе хлорирование колодцев, санитарно-гигиенические мероприятия, наконец, производство препарата, который не дал распространиться болезни и уберег бойцов и оставшееся население от начинавшейся холеры? На деньги премии, полученные за эту работу, был построен и взлетел в небо истребитель «Зинаида Ермольева».
Учителя Татьяны Власенковой в романе и фильме большей частью вымышленные. Но величавый старик Лебедев увлекает собравшихся вокруг него ребят рассказом о странном торговце сукном, который ночью служил привратником в ратуше и любил разглядывать через самодельные увеличительные стекла голову мухи и глаз быка, а потом увидел в обычной воде сонмы крошечных живых микроорганизмов.
Мы с удивлением слышим, что основоположником вирусологии был наш соотечественник Дмитрий Ивановский, опубликовавший в 1892 году работу «О двух болезнях табака». Он не мог увидеть тогда эти микроскопические организмы, но предположил их наличие и оказался прав.
Что мы знаем о Григории Минхе, привившем себе кровь больного возвратным тифом, и об Осипе Мочутковском, который заразил себя тифом сыпным? Подвиг врачей, рискнувших жизнью, чтобы изучить на самих себе «нормальное течение болезни», остановил ее легкую прогулку по стране, но известен куда меньше, чем похождения Ольги Бузовой. А в Госдуме наверняка лишь единицы помнят эпизод из «Открытой книги», где профессор Заозерский рассказывает студентам, как война с вакциной против натуральной оспы, открытая Эдвардом Дженнером, перенеслась в английский парламент: там с помощью Библии ученому доказывали, что после прививки коровьей оспы человек превратится в буренку.
Часто подобные диспуты заканчивались тем, что у кого-то из сильных мира сего заболевало любимое чадо, приходилось тайно прибегать к публично оплеванному и отвергнутому методу. И, о чудо чудное, после выздоровления ребенка тот сразу становился эффективным, полезным и общепризнанным.
===============
Не лишне напомнить противникам жестких мер (на время какой-либо не поддающейся науке болячки) о том, что Зинаида Ермольева стала микробиологом после того, как ее потрясла весть о смерти от холеры ее любимого композитора: по свидетельствам современников, Петру Ильичу во время холерного карантина всего лишь преподнесли в ресторане Санкт-Петербурга стакан некипяченой воды, что было строжайше запрещено. Не менее поразили ее и детали его похорон, но об этом написаны тома. Умеющий читать да прочтет.
Светящийся холероподобный вибрион Власенкова-Ермольева открывает в одном из самых впечатляющих эпизодов фильма, когда в далеком степном краю возникает лишь подозрение на то, что бегающий без конца в сортир крупный мужик в тюбетейке подхватил ни больше ни меньше – холеру на проводах племянницы, которая привезла к столу что-то из своего села. Тут же по пыльной дороге мчатся грузовики с людьми в белых халатах, солдатами, ставятся палатки и шлагбаумы. По телеграфу летит указание снять племянницу с поезда. Всех, кто был за столом и чуть поодаль, забирают вопреки проклятиям и воплям в огороженную зону.
– Я лучший механизатор! У меня уборочная! – кидается в драку огромный мужик. Но всё откладывается, отодвигается на задний план без лишних слов организаторами «блокады».
Идет настоящая военная операция, которая спасла бы район, область, республику, окажись это в самом деле холера. Стоила овчинка выделки, а игра свеч?
ПУЛЯ ДЛЯ ВИРУСОЛОГА
Не успела, к великому сожалению, расспросить Павла Петровича Рахманина о деталях ликвидации в Одессе в 1977 году заноса африканской чумы свиней. Знаменитый вирусолог и биотехнолог был тогда заместителем начальника Главного управления ветеринарии Министерства сельского хозяйства СССР. Увидела в программе весеннего международного конгресса 2018 года презентацию биографической книги, которая вышла чуть ли не за его счет тиражом 1000 экземпляров (у истории всех сражений и побед ВНИИЗЖ – вообще 500 ( не Донцова же).
Книгу мне на время дали в музее института. Восторгу не было конца – искренне и искрометно он рассказал историю своей жизненной борьбы за здоровье животных и человека. И страшных эпизодов войны с эпидемиями, помимо одесского случая, там хватало. Но заканчивались они всегда на духоподъемной ноте: «Зато скучать не приходилось». Книгу вернула. Как бы хотелось сегодня поговорить с ним на тему карантинов, вирусов и правильному отношению к ним. Но Павел Петрович ушел в сентябре прошлого года.
Помню из его описания одесской войны с болезнью свиней и армию, и огнеметы, и оружие, наставленное на организаторов карантина. И извинения высоких чинов, позволивших себе такое, в дальнейшем. Вакцины против АЧС до сих пор нет (хотя промелькнула какая-то весточка из Штатов), животные гибнут быстро и страшно. Но в результате операции 1977 года об этой напасти у нас не знали вплоть до 2007-го, когда «приплыли тапочки» со стороны Грузии. В 2014 году на 65 (!) страницах вышел «Отчет о результатах изучения путей заноса и распространения африканской чумы свиней (АЧС) в 1977 году», рекомендованный в качестве эталона эпизоотологического расследования.
43 года назад перетряхнули всех и вся. Гостиницы, цирки, зооопарки, зарубежных туристов, корабли, столовые, людей, которые приходили на работу в хозяйства со своей едой... Одесса – портовый город, а это всегда риск заноса чего-нибудь из дальних странствий. Так было и в этом случае. Из испанского анклава Африки на торговом судне привезли некие продукты, остатки выбросили, животные подобрали...
Это закончилось гибелью 360500 голов свиней. А если бы не остановили? Сейчас инциденты с оружием у ворот тоже случаются, и конспирологические теории, и слухи о вбросах и нездоровой конкуренции бродят тут и там. Посмотришь серию турецкого «Великолепного века», где к ране наследника прикладывают тряпочку, взятую с одра смертельно больного чумой (само собой, он умирает, но для окружающих – естественным путем), и забываешь, что это находка сценариста ХХI века того, чтобы добавить экшена в XVI-й. И думаешь – а вдруг так оно и было. Тем более, что очень жалко юношу во цвете лет.
Великая сила искусства.
НЕ ХВАТАЛО СТРАХА – ПОЛУЧИТЕ!
Сейчас многие кинулись пересматривать и советовать другим «Заражение» – фильм-катастрофу Стивена Содерберга, снятый в 2011 году. Нынче он выглядит весьма актуальным, а вот зрителям шестилетней давности не очень показался. Один гордо написал: «Мне лично не хватило паники, не хватило страха, не хватило вируса».
Получите.
Другой – прям как из сегодняшнего дня, хотя у него еще март 2012: «Посмотрев фильм, мы узнаем, сколько раз за день мы касаемся своего лица и откуда пошёл обычай пожимать друг другу руки при встрече, лишний раз посмотрим на биологов в дутых защитных костюмах и поймём, что охрана мира от всякой заразы — нелёгкое и опасное дело».
Теперь для этого и фильм не обязательно смотреть.
А с третьим трудно не согласиться: «Владычество человека на нашей планете не так уж и непоколебимо. Природа как породила Homo Sapiens, так же легко может его уничтожить. Достаточно лишь мимолетного толчка. И там, где вирус не будет способен справиться, дело завершат сами люди, большинство из которых может лишь разрушать, ничего не давая взамен».
Можно открыть «Войну миров» Герберта Уэллса и вспомнить, что погубило злых пришельцев с Марса, которые потеряли благоприятные условия жизни на своей планете и прилетели, чтоб занять нашу. Радиоспектакль вызвал в 1938 году тотальную панику в США – люди не знали, что им читают фантастический роман. Через 11 лет подобное повторилось в Эквадоре, но горячие латиноамериканские парни не поняли и не простили, а просто взяли и разгромили радиостанцию.
Инопланетян, напомню, погубили бактерии – ничтожнейшие твари, которыми премудрый господь населил Землю, пишет Уэллс. Человечество уже отдало им свою дань, потому что не сдавалось без борьбы, а вот пришельцы не устояли.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
...Возвращаясь к героям «Открытой книги», упомяну еще одного героя – трагические глаза военврача Марлина, который уходит умирать в одиночестве, оставив для науки историю болезни, случайно поразившей его во время эпидемии, не идут из головы. Крошечный, но незабываемый эпизод, прожитый Олегом Ефремовым. И это тоже подлинная история настоящего ученого. Стоит ли, зная историю борьбы таких людей за наше выживание, кричать на них в прямых эфирах: «Где вакцина? О чем вы думали?», придумывать истории про сбежавшую мышку, отнимая их драгоценное время. Не проще ли немного, какое-то время поберечь себя, свои семьи и окружающих. Ибо прощальная записка уходящего в вечность доктора Марлина заканчивается словами:
«Оставайтесь добрыми и здоровыми строителями новой жизни».
Так стройте же, черт возьми, а не разрушайте этот хрупкий мир.
