Его императорское высочество — более всех мужчин из Дома Романовых этим словам в прямом их смысле соответствовал двоюродный дядя Николая II, которого царь звал в обиходе Николашей. Рост великого князя Николая Николаевича — 198 сантиметров.
Ему посвящено немало характеристик современников. Причем зачастую они противоречили друг другу. Например, премьер-министр Петр Столыпин не скрывал антипатии: «Удивительно он резок, упрям и бездарен». По воспоминаниям графа А.А.Игнатьева, в армии за его высочеством закрепилось прозвище Лукавый, взятое из молитвы «Отче наш»: «…и избави мя от лукавого». В то же время генерал-квартирмейстер Ставки Ю.Н.Данилов в мемуарах упомянул, что Николай Николаевич был «вполне подготовленным крупным военачальником», имевшим большой авторитет среди офицерства. Другой генерал, А.А.Мосолов, записал: «Очень подкупала в его пользу наружность и некоторая резкость манер, дававшая впечатление решительности».
Впрочем, современники были единодушны по поводу одной отличительной черты Николая Николаевича. Его называли «первым русским охотником». А некоторые подчеркивали, что у этого августейшего генерала в действительности душа лежит не к ратному делу, а к сельскому хозяйству. «Из всех отраслей… наибольшей любовью великого князя пользовалась сельскохозяйственная, — отмечал близко знавший его высочество протопресвитер Георгий Шавельский. — В этой области он обладал разносторонними познаниями».
Такую любовь Николай Николаевич смог реализовать, обустроив охотничью усадьбу в тульском селе Першино, где под его руководством были созданы все условия для разведения собак для псовой охоты, «так отвечавшей его пылкой и стремительной натуре».
Стреляй, Урывай и другие
Николай Николаевич заболел ею с юных лет. Еще во времена, когда его высочество жил в петергофском имении своего отца, у него уже имелась собственная стая гончих. Однако для подобных забав куда более подходят не окрестности Петербурга, а среднерусская полоса с ее обширными полями. Вот почему великий князь со временем решил приобрести имение в Тульской губернии, чтобы организовать здесь образцовое хозяйство по содержанию комплектной псовой охоты. (Под таким определением подразумевается добыча (травля) зверя верховыми охотниками, которые пускают для поимки его стаи гончих и своры борзых.)
Выбор он остановил на Першине. Усадьба на берегу реки Упы была построена в 1770-е гг. промышленником И.П.Лазаревым, которому эти земли пожаловала Екатерина II в благодарность за уникальный подарок: огромный бриллиант, вывезенный из Персии. Имение успело сменить нескольких хозяев, прежде чем в 1887-м его выкупил Николай Николаевич.
«Охотничьей академией» назвал позднее Першино известный охотник Николай Болдырев. О том, какой была усадьба при Н.Н.Романове, можно узнать, изучив библиографическую редкость — книгу «Псовая охота Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича в с. Першине, Тульской губернии 1887–1912 гг.», которую написал Дмитрий Павлович Вальцов, более 20 лет прослуживший здесь управляющим делами.
«Першинская усадьба расположена на полугоре, полого спускающейся к реке... Ее каменные белые постройки с зелеными крышами и белой каменной изгородью ярко вырисовываются на пригорке… Перед дворцом на широкой площадке… разбиты цветники с круговой дорогой, по которой проводятся борзые посворно, когда бывают выводки (демонстрации. — А.Д.) всей охоты…
Двухэтажный дворец остался в том же виде, как был построен при Лазареве… Но внутри все отделано заново. Уже войдя в переднюю, всякий увидит, что он входит в жилище охотника. Стены вестибюля увешаны охотничьими картинами и портретами собак... Площадки лестницы уставлены чучелами матерых волков, затравленных самим великим князем…»
В здании тогда было 22 комнаты. Выделялась своими интерьерами столовая, «все стены которой украшены чучелами голов зубра, медведей, волков, кабанов, лосей, и т.п., взятых самим великим князем на охотах. Чучела двух огромных медведей по углам столовой держат лампы в поднятых лапах, и лобастый матерый волк... скалит мощные клыки у дверей на балкон».
«Много интересных охотничьих бесед слышали стены этой столовой, когда гости с августейшим хозяином просиживали за столом иногда до глубокой ночи. Но еще более горячие разговоры велись внизу в большой средней комнате, называемой «клубом». В этой комнате происходят выводки всех борзых Першинской охоты, когда их рассматривают поодиночке. На стенах развешаны портреты лучших производителей Першинской охоты, написанные кистью художника-любителя и псового охотника Г.К. фон-Мейера… Остальные комнаты нижнего этажа служат для гостей».
Важнейшей частью усадебного комплекса являлась псарня — целый городок с многочисленным собачьим населением. По планам, нарисованным самим Н.Н.Романовым, неподалеку от дворца построили 9 каменных домов с огороженными площадками вокруг. В каждом из них по четыре просторных помещения-денника на 12 борзых, а еще комната с кухней, где жили охотник и его помощник, ухаживающие за собаками. Здесь продумано было все до мелочей для комфортного проживания животных. Например, внизу входных дверей денников сделаны маленькие, свободно поднимаемые собаками дверцы, через которые они могли при желании выйти на улицу погулять.
Хвостатых обитателей каждого дома подбирали по одинаковому окрасу. Описание мастей борзых для непосвященного человека звучит «на китайском»: красно- и черно-чубарые, муругие, серо-пегие, темно-чубаро-пегие…
Отдельно — в пристройках к дому управляющего, — размещалось «высшее общество»: собаки собственной своры великого князя. Этих борзых отбирали по указанию Николая Николаевича. Собственная свора состояла из 10–20 кобелей и 8–10 сук.
Еще два специальных собачьих жилища было предназначено для размещения двух стай гончих.
Великий князь на протяжении долгих лет занимался выведением борзых особенных кровей. Он прекрасно знал всех своих собак и лично составлял планы вязки — какого кобеля с какой сукой «поженить».
Ежегодно в Першине появлялось на свет до сотни щенков борзых. Повзрослев, часть из них пополняла великокняжескую комплектную охоту. Чтобы содержать малышей, в усадьбе построили два отдельных здания — щенятники. В каждом помимо помещений для «детского сада» оборудованы комнаты, где жили «няни» — охотники, ухаживавшие за подрастающим поколением.
«Крестил» своих питомцев сам августейший хозяин. Имена щенков из одного помета начинались на одну и ту же букву. Вот лишь небольшой список, дающий представление о полете фантазии Н.Н.Романова: Сокрушай, Стреляй, Сиротка, Сайгач, Вахлак, Вьюга, Варвар, Ведьма, Завладай, Злобиян, Зулима, Поражай, Прелесть, Подружка. А еще были Хватай, Кидай, Урывай, Награждай, Мелькай…
Среди «собачьих» построек в Першине имелся также отдельный «пансионат для престарелых». Здесь борзым и гончим, отслужившим свое — старым, больным, — давали возможность доживать век на покое.
Как писал Д.Вальцов, «комплектная Першинская охота состоит: 1) из двух стай гончих по 45 собак в каждой и 10 собак запасных… 2) из 125–130 борзых псовых и 15 борзых английских».
С учетом щенков и «инвалидной команды» в общей сложности в усадьбе великого князя проживало одновременно около 365 собак. А при них — многочисленный штат охотников, служащих и работников.
«При гончих состоят: 1 доезжачий, 4 выжлятника и 2 мальчика… Доезжачий и выжлятники одеты в красные полукафтаны, подпоясанные черными ремнями с кинжалами в черных ножнах с белыми костяными ручками. У доезжачего кафтан обшит золотым галуном, шапки белого барашка с красным верхом. За плечами на черной ременной перевязи никелевые белые рога, подобранные по звуку под аккорд.
При борзых состоят: 10 старших борзятников и 2 стремянных великого князя, 12 их подручных… Одежда борзятников — синие полукафтаны…»
А еще было 8 конюхов, 9 человек «при щенках», 7 поваров-наварщиков… В общей сложности, как указал Вальцов, в Першинской охоте состоят 78 человек.
Помимо борзых и гончих в усадьбе имелись и другие животные. Почти сотня лошадей — верховых и упряжных. Первые предназначались для охотников (в том числе три кабардинца для великого князя), вторые — для экипажей, для доставки собачьих свор и стай к месту охоты в специальных фурах… Два стада коров швицкой породы. Причем одно из них предназначалось специально для снабжения молоком щенят и щенных сук. Кроме того в Першине имелись свиная ферма и птичник.
Содержание хозяйства обходилось недешево. Но члену императорской фамилии подобные траты были по карману. Кроме того, Николай Николаевич неплохо зарабатывал на своих питомцах. В Першино регулярно приезжали зарубежные заводчики и охотники. Некоторые из них приобретали великолепных собак «романовских» кровей. В Германию были проданы, например, псы Асмодей, Птичка, Иран — за 10000 рублей. Кобель Коротай «ушел» в Англию за 4000, а американец Томас отдал за борзых Шалость и Быстрого 10 тысяч.
Травля по расписанию
Немало восторженных слов посвятили першинской забаве современники. Среди них — Н.Кравченко, побывавший осенью 1913 года в гостях у Николая Николаевича и опубликовавший статью об этом в журнале «Столица и усадьба».
«Какое чудное наследие наших предков, оставивших русскому охотнику тонкую и сложную охоту, в которой человек, конь и собака сливаются воедино и одолевают и неутомимо-резвого русака, и злобного, умного и сильного матерого волка!»
В Першине владельцем были установлены строгие правила выездов в поля, во время которых травили зайцев, лисиц, волков (поголовье зверей в окрестных лесах пополняли за счет животных, выращиваемых в оборудованных при усадьбе волчатнике и зайчатнике).
«Обыкновенно августейший хозяин и приглашенные гости приезжали в Першино около 15 сентября… Великий князь редко может посвятить псовой охоте более одного месяца, — читаем у Д.Вальцова. — …Накануне охоты великий князь отдает приказ, какие места будут брать, в котором часу выходить охоте и в котором выезжать господам в экипажах... Великий князь сам чертит от руки по памяти схематический план острова (рощи посреди поля. — А.Д.). Места всех свор указаны на плане и обозначены номерами… В назначенный час охота отправляется. Гончие в фурах, половина борзых в фурах, половина на сворах. Господских верховых лошадей ведут в поводу конные конюхи. Придя на место, охота выстраивается и ожидает приезда великого князя…
…С 8 часов утра начали собираться в большом «клубе» охотники в полной охотничьей амуниции и, в ожидании великого князя, вели обыкновенные перед полем разговоры: о погоде, грунте, составе свор, лазах и т.п., пока не пришел официант с докладом: «Великий князь сошли вниз и одеваются». Все устремились в переднюю комнату, где великий князь надевает охотничьи доспехи: пояс с кинжалом, свору (в данном случае деталь экипировки — ремень, на котором водят борзых. — А.Д.), рог, и здоровается с гостями. После чего все поспешно надевают дорожные бурки, вслед за великим князем усаживаются в экипажи… и едут к охоте.
Поздоровавшись с охотниками, которые трубят в рога «встречу», и, дав несколько минут разобраться с верховыми лошадьми и принять господам своих борзых на своры, великий князь садится на кабардинца, подает «голос» в рог, и вся охота двигается к назначенному острову. Борзятники разъезжаются по местам, а доезжачий ведет свою стаю к опушке и, выждав указанное по часам время, делает «напуск» гончих на остров… Великий князь сам ведет всегда на своре двух собак и сзади него двух собак мальчик, подручный стремянного... Этими четырьмя собаками великий князь и травит побежавшего зверя».
Вот несколько охотничьих эпизодов, описанных Н.Кравченко.
«…Вдруг вскочил перед нами, шагах в 50, русак и понесся, как стрела... Великий князь, пришпорив коня, спустил свору и поскакал за уходившим зайцем... Стелясь по самой земле, борзые гнались за русаком. Расстояние между ними уменьшалось... Он стал делать неожиданные крутые повороты. Собаки, почти уже висевшие на нем и несколько раз готовые взять его, — промахивались и, стараясь сделать такой же крутой поворот, как он, — падали. Но вот неожиданно одна из них… прибавила ходу, опередила других и, сделав отчаянный бросок, покатилась через голову, успев взять русака в тот момент, когда он опять хотел свернуть…»
«…Великий князь, знающий отлично все места вокруг Першино, сам расставил гостей и борзятников со сворами, а затем… приказал завести стаи. Долгое время была тишина. Вдруг издалека донесся собачий лай... Я смотрел в лес, там показался темный силуэт. Это был волк. Он пошел прямо на великого князя, который стоял в опушке, скрытый молодым дубняком. Не успел я убедиться, что великий князь его заметил, как волк повернул и бросился назад. Вслед за ним уже неслись черно-пегие красавцы, а за ними на своей чалой лошадке мчался великий князь, борзятник и спущенные с другой своры борзые. Несколько раз волк поворачивал голову в ту или иную сторону, и каждый раз какая-нибудь собака отскакивала, уступая место другой, более злобной. Одна из них вдруг сильно подалась вперед и въелась в волчью шею с правой стороны. Почти сейчас же схватила его слева другая, и все они покатились на землю. Когда я подскакал, борзятник уже лежал на волке, придавливая его голову правой рукой, а другой... доставал струнку (палку с веревкой для обматывания волчьей морды). Волка… сострунили, связали ноги и два человека понесли его к фуре».
После первого этапа охоты наступало время ее участникам перекусить.
Д.Вальцов: «Около 12 часов дня, после сигнала «вызывать стаю», вся охота съезжается к великому князю и идет к завтраку. Красивую картину представляет такое большое количество людей, лошадей и собак, раскиданное живописными группами где-нибудь под опушкой острова… В стороне дымит походная кухня, лаская вкусным запахом возбужденный свежим воздухом и хорошим моционом аппетит. Под большим тентом или шатром (смотря по погоде) призывно белеет скатертью уставленный приборами стол с закусками и винами. За столом не засиживаются. Гудит опять рог великого князя, все садятся на коней и вслед за великим князем разъезжаются, чтобы занять лазы вокруг намеченного острова и опять травить все, что стая выставляет в поля…
Когда… раздается в последний раз голос «вызывать стаю», все опять съезжаются к великому князю. Экипажи уже поданы, и через несколько минут суетливого усаживания все едут в Першино. Охота тем же порядком возвращается домой, а на следующий день едет в новое место…»
Чаще других в усадьбу к Николаю Николаевичу приезжали его постоянные партнеры — любители псовой охоты. В их числе генерал-адъютант Артур Гринвальд, светлейший князь Дмитрий Голицын… Была также чета Болдыревых — Артемий Константинович и Мария Алексеевна, которая «давно почиталась как истинный охотник, не уступающий своим товарищам по благородной страсти ни в искусстве владеть сворой, ни в неутомимости».
Забытый терем
К северу от Першина, на железнодорожной линии, ведущей от Тулы на Вязьму, находится маленькая станция Рюриково. Когда-то она была «главными транспортными воротами», ведущими к романовской усадьбе.
Удивительно не только название, но и архитектурное оформление станции. Здесь возведен внушительный каменный вокзал в виде русского терема.
Остановочный пункт устроили в начале 1890-х. Такое решение принималось явно не без участия Н.Н.Романова: ведь это ближайший к его имению участок железнодорожного сообщения, отсюда до Першина 20 верст.
Новую остановку назвали по имени соседней деревни — Даниловка. Но несколько лет спустя она получила более звучное наименование — Рюриково, в честь первого русского князя. Прозрачный намек на близость владений одного из членов императорской фамилии! Именно до этой станции ехали поездом Николай Николаевич и приглашенные им гости. В Рюрикове они пересаживались в конные экипажи, чтобы преодолеть последний участок пути до усадьбы.
Учитывая великокняжеский статус станции, не пожалели денег, чтобы украсить ее капитальным зданием вокзала, построенного в неорусском стиле.
— Как попасть на станцию? — спросил я, добравшись до железнодорожного переезда на околице Даниловки, у мужчины, копавшегося на огороде.
— Ступайте по путям налево, — дал он неожиданный совет. — Через деревню не пройти, там грязища страшная.
Пришлось больше километра топать прямо по краю насыпи. Одноколейная «железка» кажется совсем уснувшей. Даже трава кое-где нахально проросла между шпалами. Одно слово — глухомань. Тем удивительнее на фоне ее смотрится вокзал Рюриково — внушительных размеров терем с башенкой, шатровым крыльцом, «пузатыми» колоннами…
Красивое здание сейчас необитаемо. Как рассказали жители Даниловки, вокзал перестал функционировать еще в 1990-е. Видимо, железнодорожное начальство решило, что содержать столь крупную постройку на пустынном полустанке слишком накладно. Двери здания замуровали, чтобы избежать визитов непрошеных гостей.
Иную картину можно было наблюдать здесь лет 120 назад. О станции со столь необычным названием мне довелось слышать от историка железных дорог Александра Никольского, а ему, в свою очередь, повезло встречаться с одним из старожилов здешних мест.
Этот человек вспоминал, как, будучи мальчишкой, видел прибытие литерного (экстренного) поезда с великим князем и его гостями. На площадке у вокзала выстроился военный духовой оркестр, который встретил вельможных пассажиров бравурным маршем. Неподалеку стояла вереница экипажей, куда сели Николай Николаевич с женой Анастасией Николаевной и его визитеры. Старожилу запомнилось, что к прибытию его высочества в здании вокзала открылся буфет с угощениями. Ему вместе с другими мальчишками повезло: жена великого князя, заметив стайку деревенских ребятишек, стоявших у вокзала и с восторгом глядевших на красиво одетых господ, подошла к буфету, взяла коробку шоколадных конфет и раздала их собравшимся крестьянским детям.
Станция использовалась еще для выезда Першинской охоты на промысел зверя «в отъезжие поля» — в отдаленные от имения места соседних губерний. Вот рассказ участника таких «командировок»:
«На станции Рюриково… составляется охотничий поезд из 40 товарных и двух пассажирских вагонов I и II классов. В товарные вагоны грузится вся охота: собаки, лошади, кухни, экипажи и вся охотничья прислуга… Гости помещаются в вагоне I класса, не охотничья прислуга — в вагоне II класса. Великий князь едет на станцию назначения в экстренном поезде. Иногда его собственный вагон прицепляется к охотничьему поезду, и вся охота передвигается ночью от станции к станции. Днем берут в полях выводок волков… Вечером, накормив собак, грузятся в вагоны, ночью двигаются дальше. И так пока не взяты все (заранее разведанные) выводки. Тогда поезд идет назад на Рюриково. Охота разгружается и возвращается в Першино».
Операция «Охотники»
С этой усадьбой связан «детективный» эпизод из жизни Николая Николаевича, который при определенных условиях мог привести к серьезным переменам в России.
Осенью 1905 года в стране началась масштабная всероссийская стачка. В ней приняло участие более 2 миллионов человек, выдвигавших наряду с экономическими также требования о предоставлении демократических свобод, ликвидации самодержавия. Николай II под натиском столь серьезных событий задумался о том, чтобы для наведения порядка ввести в стране диктатуру. Кандидатом на роль диктатора с неограниченными правами он выбрал Николашу.
Но возникла проблема. Как раз в те октябрьские дни великий князь по традиции развлекался охотой в своем тульском имении за сотни километров от столицы.
12 октября в Першино полетела телеграмма от имени царя с предложением немедленно прибыть к нему. Однако выполнить повеление государя Николаю Николаевичу было непросто. Ехать поездом? Но тульские железнодорожники бастуют. Воспользоваться конным экипажем? А где гарантия, что по дороге на члена императорской фамилии не нападет взбунтовавшаяся чернь?
Великий князь обратился за помощью к тульскому губернатору Осоргину. Среди его чиновников нашелся креативный господин, который предложил замаскировать великокняжеский марш-бросок. Мол, не нужно никаких карет под прикрытием вооруженной охраны, а вместо этого пусть будет конная кавалькада, отправившаяся на охотничий промысел: «Вся поездка носила бы характер выезда на охоту, для чего великий князь и сопровождавшие его… одеты были бы охотниками».
Так и поступили. Флигель-адъютант Федор Нирод вспоминал: «Приказано оседлать охотничьих лошадей. В сопровождении своих гостей и нескольких псарей великий князь едет верхом через Тульскую губернию, уже объятую пожаром и разгромами помещичьих усадеб, в Москву, откуда на паровозе, управляемом инженером, благополучно прибывает в Петербург».
Большую помощь Николаю Николаевичу на этом пути оказал полковник Джунковский, который фактически исполнял в то время обязанности московского губернатора. Заранее предупрежденный Осоргиным, он смог организовать для дальнейшей поездки его высочества к царю подходящие транспортные средства. Джунковский встретил кандидата в диктаторы на окраине Москвы, отвез его на автомобиле в Химки, на станцию Николаевской дороги. А дальше першинский охотник на подготовленном Джунковским экстренном поезде добрался до столицы. В дневнике Николая II за 15 октября появилась запись: «Утром прибыл Николаша. Имел с ним, Витте, Рихтером и Фредериксом длинное совещание…»
Впрочем, спецоперация «Охотники» оказалась в итоге бесполезной. Узнав о намерении царственного племянника сделать его российским диктатором, Николай Николаевич отказался от такого предложения. Приближенные убедили государя, что единственный выход из сложившейся ситуации — принятие манифеста о даровании прав и свобод его подданным.
Два тополя на аллее
В книге Д.Вальцова приведены данные о трофеях Першинской охоты за четверть века ее существования. Затравлено: волков — 681, лисиц — 743, русаков — 4636 и беляков — 4026. Однако потом у любимого детища великого князя начались проблемы.
Благополучную жизнь «охотничьей академии» подкосила начавшаяся в 1914 году война. Император назначил Николашу Главнокомандующим Русской армии, и с той поры он уже не мог уделять прежнее внимание своему тульскому имению. Да и обеспечивать хозяйство средствами столь же щедро в военных условиях не было возможности. Поэтому Першинская охота по распоряжению ее хозяина стала «съеживаться». Часть собак перешла в руки других владельцев. Сократили штат обслуги.
В августе 1915-го Николай Николаевич после ряда серьезных неудач Русской армии был царским указом смещен с поста Главковерха и позднее отправлен наместником на Кавказ.
О новом назначении он узнал, находясь в своем тульском имении. Ф.Нирод вспоминал: «Приехал я в Першино под вечер и сразу был приведен в кабинет великого князя, которого застал сидящим в старой охотничьей куртке у письменного стола, как всегда совершенно спокойного и приветливо улыбавшегося. ...Великий князь сказал: «…Никогда я не думал о себе как о великом полководце и не мнил себя Наполеоном. Но Господь Бог дал мне не заслуженный мною ореол… Вот этого-то ореола и не надо было трогать!»
Есть информация, что после отъезда на Кавказ его высочество распорядился отправить несколько борзых из тульских краев к нему в Тифлис.
Когда в стране разгорелась революция, Н.Н.Романов перебрался в Крым, откуда ему в 1919-м удалось выехать за границу. При этих форс-мажорных перемещениях часть першинских собак, вероятно, также оказалась сперва в Крыму, а оттуда была перевезена во Францию. После смерти великого князя в 1929 году породистые российские борзые «растворились» среди местных охотничьих свор.
В самом Першине поголовье гончих и борзых практически сошло на нет. Часть собак удалось вывезти в Чехословакию, какое-то количество великокняжеских псов забрали себе жители тульских сел. Встречаются упоминания, что некоторых элитных животных застрелили как «чуждый пережиток помещичьей жизни».
При Советах в бывшем имении Николая Николаевича организовали конный завод. А интерьеры усадебного дома стали экспозицией Першинского музея охоты и быта. Увы, музейный период продлился недолго. Весной 1926-го учреждение культуры закрыли.
После этого першинский дворец оказался заброшенным. Кое-что из мебели, картин, охотничьих трофеев вывезли в другие музеи. Но основная часть богатого убранства была уничтожена или растащена местными жителями. Опустевший господский дом простоял еще некоторое время. Потом кому-то из уездного начальства пришло в голову использовать буржуйские хоромы в качестве источника строительных материалов, разобрать здание на кирпичи. Однако из этого ничего не получилось: слишком прочна оказалась старинная кладка. Узнав о неудаче своего «ноу-хау», авторы идеи велели куски стен дворца сбросить в Упу.
Ныне в Першине почти не осталось следов его великокняжеского прошлого. В этом репортер «МК» убедился, добравшись до села.
От Алексинского шоссе ведет скромная грунтовка. Когда-то здесь был парадный въезд в усадьбу, но сейчас планировка местности перекроена до неузнаваемости. Впрочем, стоп! Вот они, «свидетели из прошлого», — ближе к старой части села обнаружились два толстенных старых тополя. А ведь именно тополями была обсажена главная аллея, ведущая ко дворцу. Значит, эти великаны видели Николая Николаевича и его великолепную охоту.
В створе сохранившегося кусочка старой аллеи главная из нынешних першинских достопримечательностей — Казанская церковь. Она возведена на рубеже XVIII века, позднее несколько раз перестраивалась. Из других зданий першинской усадьбы уцелел лишь сильно переделанный дом управляющего.
Четыре года назад стараниями сотрудников музея города Алексин и тульских охотников в истории Першина случился яркий всплеск. По случаю 130-летия Першинской охоты устроили праздник-напоминание. В музее открылась выставка, посвященная этой усадьбе. А в селе неподалеку от храма было проведено освящение камня, заложенного в основание будущего памятника Першинской охоте.
— Инициатива поставить мемориальный знак принадлежит нам, — рассказал «МК» член правления Тульской региональной организации охотников и рыболовов Сергей Осокин. — Идею поддержали батюшка и староста Казанской церкви. Есть также предложение устраивать каждую осень в тех местах фестивали с участием любителей псовой охоты. Можно было бы проводить для их четвероногих питомцев состязания. Но дело пока упирается в финансы. Что касается першинцев, то они «за». Во время праздника в 2017 году местные жители просили сделать торжества в честь Першинской охоты ежегодными и сопроводить их кинологическими мероприятиями. Им хочется, чтобы память о прежней истории села как-то материализовалась. Показателен поступок одного из сельчан на том празднике: он передал в музей сохранившийся предмет усадебной мебели — столик карельской березы, найденный им на чердаке своего дома.
Будем надеяться, что планы энтузиастов осуществятся и село Першино с его уникальной охотничьей историей станет одной из ярких достопримечательностей всего региона.
