«Уважаемый суд, никакой я не экстремист и никогда им не был!», – выкрикивает арестант из «аквариума» в зале Фемиды.
«В материалах дела есть справка из московского СИЗО. Там написано, что вы стоите на учете, как склонный к совершению преступлений террористического характера и экстремистской направленности».
«Так они автоматически теперь ставят, «постатейно». Раз я подозреваюсь в статье «экстремизм», то сразу попадаю на учет. А вы, выходит, такие справки как одно из доказательств правоты обвинения расцениваете?!»
«Ну, вы же не оспаривали вашу постановку на учет в судебном порядке…»
«Черная метка» – так еще заключенные называют профучет – всегда была «головной болью» для тех, кто ее получал, но именно в последнее время стала огромной проблемой.
Больше всего арестантов находятся на учете как склонные к суициду, членовредительству или употреблению наркотиков. Стоит только заключённому признаться, что он в сильном стрессе, депрессии или когда-то пробовал «травку» – все, берут на карандаш. И благо если бы с такими серьёзно работали профессионалы, которые бы помогали побороть желание свести счеты с жизнью или раздобыть за решёткой наркотики. Ничего подобного. Ставят в основном для того, чтобы исключить свою ответственность. Приведу пример. Если кто-то в СИЗО совершил суицид – первый вопрос «сверху»: «А стоял ли он на профучете?» — «Да, стоял!». — «Тогда понятно». И вроде как не несет СИЗО ответственности за жизнь этого человека. Хоть, казалось бы, должно быть наоборот: если психолог знал, что некто к суициду склонен и не уберег его – ответственность должна быть выше.
То же самое – с наркотиками. На учете в каждом СИЗО стоят десятки, если не сотни заключенных (в «Бутырке», скажем, таких 150), как склонных к употреблению наркотических веществ. В случае если выяснится, что кто-то под кайфом, то сотрудники вроде как и не виноваты. Они же на учет арестанта поставили, чего же больше?
Всего же в каждом изоляторе стоят на учете по три-четыре сотни человек. А если «профучетников» так много, то работа по профилактике превращается в полную профанацию. А психологи и воспитатели (впрочем, и оперативники) вместо этой самой работы со «склонниками» пишут рапорты на все новые и новые постановки на учет, заполняют ворох документов.
– На это задействованы огромные силы, – говорит в кулуарах один из руководителей столичного СИЗО. – Весь этот бессмысленный бумажный круговорот ворует у нас время, отвлекая силы от тех, кто реально может покончить с собой или вербует других в запрещенную на территории РФ организацию ИГИЛ. Первым понадобились бы психологи, вторым – опера. Но наши сотрудники пишут бесконечные бумажки...
Но это еще полбеды. Главное в другом: с недавних пор на учет ставят «постатейно» подозреваемых в экстремизме, терроризме, насильственных действиях сексуального характера. Это, как говорят сотрудники, требование главка. И снять «постатейный» учет практически невозможно. К чему это ведет? Информация о профучете включается в характеристику и для суда первой инстанции, и для последующих. И, естественно, производит негативное впечатление на судью. Кроме того, постатейный профучет в характеристике фактически обозначает несанкционированное вмешательство в процесс доказывания. Еще до приговора сотрудники СИЗО пишут: «Состоит на учете как лицо, склонное к половым преступлениям». Судья берет эту характеристику (он в тюремной «кухне» не разбирается), читает и думает: «Ага! Вот и СИЗО считает, что он маньяк! Наверное, кого-то пытался даже за решеткой изнасиловать». То есть ФСИН предвосхитила решение суда и ухудшила положение подсудимого с точки зрения уголовного процесса. Юристы считают это недопустимым, нарушающим принципы судопроизводства. И добавляют: уже после приговора другой судья откажет в УДО (условно-досрочном освобождении), прочитав ту же самую характеристику. Круг замкнулся, как говорится.
