Прихожу я, к примеру, в магазин. Смотрю, какое мясо у них выложено. Лежат куски — с виду хорошие, но в крови лежат, в лужах. Я говорю, неплохое мясо, но жалко, что размороженное. Продавщица в ответ с таким возмущением, будто я ее оскорбила: “Да вы что, женщина, это парное мясо, свежайшее, не видите, что ли?” И смотрит так, будто я дура набитая, пришла специально над ней издеваться.
Я, может, и дура, но парное мясо не может в красной луже плавать. Оно всегда сухое лежит. А лужи натекают, если мясо заморозили, а потом разморозили. Это физика, в седьмом классе учили. Но я все равно не себе должна верить и не своим глазам, которые отчетливо видят красную лужу, а прекрасной продавщице, исполненной праведного возмущения.
И это не только с мясом такая история. Это кругом. Со всех сторон хотят обмануть, развести и убедить, что все совсем не так, как я думаю.
Про инфляцию говорят: 8,5 процентов.
Я хозяйка. Я помню, сколько в прошлом году тратила на продукты, и вижу, что сейчас трачу процентов на тридцать больше. Но нет. Меня официально, с экрана телевизора, лучшие люди страны убеждают, что я не права и цены за год выросли всего на восемь процентов. Вы что, женщина, не видите, что ли? Экономика растет, страна возрождается, уровень благосостояния повысился, люди стали больше себе позволять.
Вы стали лучше жить, женщина. Или вы в этом сомневаетесь?
А я не сомневаюсь. Я просто смотрю и вижу, что квартиры стоят уже совершенно неподъемных денег. Но при этом почему-то должна верить в существование доступного жилья, которого в глаза никто не видел — ни я, ни мои родные и знакомые.
Мое собственное жилье тем временем приходит в упадок. Дому пятьдесят лет. Батареи проржавели, рамы рассохлись, трубы дышат на ладан.
У меня есть глаза. Я вижу, что все это хозяйство надо срочно менять. Но мои глаза — они врут. Правильные глаза — в управе, которая вместо того, чтоб менять батареи, без конца присылает маляров, чтоб те их покрасили. Навели в подъезде красоту, понимаешь.
Для такого состояния, в котором находится дом, это пустое, ненужное занятие. Деньги тратятся совершенно напрасно. Их выбрасывают на ветер. Я вижу это так же хорошо, как собственный палец. Но при этом должна аккуратно оплачивать коммунальные услуги и верить, что городские власти тратят мои деньги на поддержание жилищного фонда. Вы что, женщина? Город проводит столько мероприятий, а вы не цените.
Еще я должна верить в “одно окно”, куда сдаешь все документы, и у тебя сам собой оформляется земельный участок и амнистируется дача. Хотя я такого окна в жизни не видела.
Когда мне надо было что-то оформить, всегда приходилось нанимать какого-нибудь “риелтора”, который потом оказывался близким родственником чиновника, отвечающего в администрации за соответствующее направление. Два года назад он брал 20 тысяч, сейчас берет сорок, и я не знаю никого, кто обошелся без его услуг.
Мне тем не менее со всех сторон внушают, что борьба с бюрократизмом набирает обороты. Вы что, женщина, не видите, как упростилось оформление прав собственности?
В успехи нацпроектов особенно хорошо верится в подмосковной поликлинике, глядя на стариков и инвалидов, которые в восемь утра заняли очередь к терапевту, в два зашли, а через четыре минуты вышли, так и не поняв, чем больны. Они либо выздоровеют сами, либо умрут. Вы что, женщина, не видите, как повысилось качество медицинского обслуживания?
Порой меня убеждают верить в совершенно явное вранье. Показывают, например, по телевизору ток-шоу на политические темы и говорят, чтоб зрители, значит, звонили, голосовали за того, кто им больше нравится.
Передачу снимали два дня назад. Невооруженным глазом видно, что она вся смонтирована-перемонтирована. Куда звонить? Во вчерашний день? Нет, если кто-то верит, что это прямой эфир и настоящая политическая дискуссия, а не цирк с конями, пускай звонит, конечно. Но я пока не готова.
Прекрасные продавщицы, циничные пиарщики, нахальные мошенники, важные чиновники, хитроумные жулики, государственные мужи, энергичные коммерсанты, высоколобые эксперты, разработчики программ, руководители проектов, казнокрады и бизнесмены… Все хотят внушить мне совсем не то, что я вижу и ощущаю. А если сопротивляюсь, записывают в дуры.
Вы что, женщина, неужели не видите? Это же в стране наступил порядок. А это мы провели выборы. А это парное мясо, вон даже пар от него идет.
