Новенькие, с блестящими боками комбайны выстроились в ряд до горизонта. Всему этому богатству работники “Ростсельмаша” в Ростове-на-Дону, куда Владимир Путин прилетел сегодня оценить состояние дел в сельхозмашиностроении, совсем не рады. Все это они хотели бы продать, но не могут: кризис.
К самой технике, разумеется, никаких претензий — комбайны завод собирает и самые передовые, и для механизаторов удобные. Путин имел возможность убедиться и в том, и в другом — он залез в кабину одной из машин, понажимал на кнопки… Кстати, некоторые машины здесь не просто компьютеризированы — на них и ГЛОНАСС имеется, что ВВП как “поклоннику” этой системы (по крайней мере, как мы знаем, у его лабрадорши Кони имеется ошейник с ГЛОНАССом) не могло не понравиться. Тем не менее, предприятие, как и многие в отрасли, почувствовало кризис во всей полноте. Мало того, что технику почти не покупают, так еще и людей приходится увольнять. Например, Путину рассказали, что было уволено 1300 человек, причем только 300 — плановые увольнения. Остальное — кризис.
Более ценных сотрудников предприятие старается удержать всеми силами. Например, начальник цеха гибких технологий Олег Атанов рассказал, что ему почти половину людей пришлось отправить в отпуска. Правда, оплачиваемые и посменно — одна смена в отпусках — вторая работает, потом меняются. Соответственно, и в цехе вместо 32 машин работает 12-14. Но и тут рабочим было чем похвастать перед Путиным. Ему показали высокоскоростной станок, который нарезает 24 метра толстого железа за минуту — с помощью сжатого воздуха.
Тему печальных последствий кризиса продолжили на соответствующем совещании. Премьер отметил, что от мирового финансового кризиса страдает не только “Ростсельмаш”, но и вся отрасль. Банки снизили кредитование и задрали процентные ставки. Путин подчеркнул тот факт, что практически остановилась продажа техники: “Все затарено, все площадки забиты, предприятие работает на склад”.
Более утешительную информацию не смогли предоставить и участники совещания. Например, глава совета директоров промышленного союза “Новое содружество”, в который входит “Ростсельмаш”, Константин Бабкин, отметил, что, хотя на заводе производство передовое и за 6 лет зарплата у сотрудников в среднем выросла с 4500 до 17500 рублей, но кризис отразился и на ней — теперь сотрудники получают порядка 12 000. Зато у него был целый список мер поддержки отечественного машиностроения, которые правительству непременно следовало принять. Например, направить значительные средства в капитал “Росагролизинга” и “Россельхозбанка”, откуда бы последние субсидировали покупателей отечественной техники, не субсидировать процентные ставки по кредитам на закупку иностранной техники, ввести квоты на ввоз импортных комбайнов, зато поддерживать экспорт отечественных. И вообще откорректировать налоговую систему так, чтобы отечественным предприятиям стало хорошо. Очевидно, большая часть озвученных мер вызывала, по меньшей мере, скептицизм как у Путина, так и у приехавших с ним министров. Впрочем, глава Минпромторга Виктор Христенко поддержал идею об ограничении доступа иностранной техники на отечественные рынки. Он подчеркнул, что сельхозмашиностроение — это тот самый сектор, в котором можно управлять спросом. А управление спросом — это 70% успеха для минимизации последствий кризиса.
Правда, Путин поначалу едва не расстроил производителей сельхозтехники, заметив, что Россия “не может полностью закрывать импорт сельхозтехники”. Однако с практически театральными паузами он сообщил главное: в условиях мирового финансового кризиса в России временно — на 9 месяцев — может быть увеличена ввозная пошлина на новую и бывшую в употреблении сельхозтехнику, не затрагивая при этом комплектующие для нее. “Считаю возможным согласиться с самими производителями сельхозтехники — она (пошлина. — авт.) должна быть 15% и не менее, чем 120 евро за 1 киловатт (мощности двигателей. — авт.)”, — заявил премьер. Машиностроители отреагировали бурными аплодисментами. После такого они согласились даже продавать свои машины со скидкой…
