Чердак. Царство пыли, залежи голубиного помета. Жала ржавых гвоздей, торчащие из досок и подкарауливающие на каждом шагу… Сюда, в этот неуют, кто-то наведывается ради поиска приключений. А кто-то — ради того, чтобы избежать ненужных приключений.
— Люди всегда норовили прятать либо самое ценное для себя, либо что-то запрещенное, — поясняет Порываев. — Вот как раз это запрещенное и удается порой находить.
Для заядлых кладоискателей чердаки старых домов, из которых уже выселили прежних обитателей, — едва ли не самый соблазнительный объект в зимний период, когда “полевые работы” проводить невозможно. Практика показывает, что едва ли не в каждом таком чердачном помещении обязательно попадется какая-нибудь интересная заначка. Схроны со всяким “криминальным” содержимым скрываются в щелях за стропилами, в засыпке, под досками обшивки, в кладке печных труб… Оно и понятно: если человек опасается что-то хранить в своей квартире, то проще всего устроить тайник по соседству, на чердаке, — там место общественное, и даже если найдут запрещенные вещи, невозможно будет доказать, что они принадлежат вот этому конкретному гражданину… Однако “закладки” устраивали и в квартирах.
Порно прятали проворно
— Мне доводилось находить тайники предреволюционных лет — пачки прокламаций. Видимо, их прятали, опасаясь обысков, а потом хозяева попадали в тюрьму или вынуждены были срочно менять место жительства — вот листовки и оставались лежать неиспользованные. Такие находки (если они в хорошей сохранности) вполне можно сейчас продать. Мой коллега обшаривал как-то старое здание в Замоскворечье. Стал простукивать печку — в одном месте нащупал пустоту, в другом, в третьем, в четвертом… Разобрал кладку и обнаружил потайные ниши, забитые прокламациями и прочим революционным “криминалом”.
Впрочем, куда вероятнее наткнуться на припрятанную бумажную продукцию совсем иного рода. Владимир уже неоднократно находил тайники с порнографией.
— Попадались картинки разных времен. Например, открытки, относящиеся к годам Первой мировой войны. Тогда подобная продукция распространялась у нас немецкими агентами для подрыва морального духа солдат. Изображена, скажем, пышнотелая красавица в неглиже, да еще в объятиях какого-то кавалера, и внизу надпись: “Ваня! Извини, но пока ты в окопах сидишь, я тут новую симпатию завела!”
Есть и порноклады эпохи развитого социализма. Раскопаешь в засыпке сверток, а там — аккуратно упакованные в целлофан или в кальку журналы “Плейбой” выпуска 1970—1980-х, открытки — импортные или самопальные… Бывало, находил и внушительные пачки продукции, предназначенные, видимо, для распространения, и чьи-то личные коллекции “клубнички”. А однажды на чердаке старого барака нашел коробочку, где хранился самотык — старательно вырезанный из деревяшки и отполированный аналог нынешних фаллоимитаторов.
Сувенир из рейха
Для Владимира и его собратьев по увлечению куда более интересными являются другие клады.
— Вскоре после окончания войны в СССР вышло постановление о запрете пропаганды нацистской символики. Причем само понятие “пропаганда” толковалось очень широко. Нарушителей ожидала самая суровая кара — можно было в лагерь даже лет на 25 загреметь. А ведь многие солдаты и офицеры, возвращаясь из побежденной Германии, везли домой среди прочих трофеев столовые сервизы, красивые клинки с изображением германского орла или свастики. Теперь приходилось (от греха!) либо выкидывать все это добро на помойку, либо припрятывать его. Особенно жалко было расставаться с парадными фашистскими кортиками, кинжалами… их и прятали чаще всего.
По словам Порываева, за сезон попадается от трех до пяти клинков. Особо густо были засеяны таким “криминалом” дома в окрестностях “Электрозаводской”. После войны на завод, расположенный в том районе, шли целые составы с немецким оружием, отправляемым на переработку. А местные пацаны приспособились прочесывать вагоны. Особой популярностью у них пользовались клинки. Естественно, большая часть украденных штык-ножей и кинжалов пряталась потом во дворах, по чердакам и подвалам…
Еще одна ценность — ордена
— Тайники в старых домах могут хранить не только запрещенные награды Третьего рейха, но и советские ордена и медали — краденые, купленные на толкучке. За такое богатство его владельцу в случае чего тоже могло не поздоровиться. Однажды, году в 2000-м, когда я обследовал выселенный московский дом, который собирались сносить, подошел старичок: “Вот в той квартире жил коллекционер заядлый…” Тщательное обследование комнат при помощи металлоискателя помогло обнаружить схрон. Там было аж 8 орденов Ленина!.. В другой раз попался на чердаке, в слое песка, использованного в качестве засыпки, спрятанный кем-то орден Отечественной войны.
— А схроны с огнестрельным оружием попадаются?
— Этого добра очень много. В тайниках можно обнаружить “стволы” и военного времени, и периода лихих 1990-х — со спиленными номерами, переделанные из газовых под использование боевых патронов. Я даже формулу вывел из собственной практики: на каждые 100—200 кв. метров чердака — “ствол”. Так что, скрупулезно обшарив верхотуру какой-нибудь старой многоэтажки, можно найти даже несколько штук (криминальная публика всегда предпочитала прятать оружие не в подвалах, где вечная сырость, а на чердаках). Но мне такое “богатство” не нужно: стараюсь не вступать в конфликт с законом. Поэтому пистолеты-револьверы обычно оставляю там, где нашел. А потом первому встреченному милиционеру говорю: “Там-то и там-то, кажется, находится “криминальный” схрон…” Одна из огнестрельных находок очень запомнилась своей уникальностью: нашел припрятанный сверток, а в нем красивая деревянная коробка, и внутри на бархатной подложке — старинный револьвер, аналогичный тому, из которого в 1914 г. был убит в Сараево австрийский эрцгерцог Фердинанд.
Весь банк — в банке
Ценные бумаги и финансовые документы в определенных ситуациях могут тоже представлять опасность для своих хозяев. И потому такие “листки” порой людям приходится прятать понадежнее. Так случалось и в наше время, и в прошлые века.
— Наверное, самой “возрастной” находкой подобного рода в моей практике стал деловой архив какого-то помещика. В числе прочих бумаг там находилась переписка барина со своим управляющим, датированная 1838 годом! В другой раз обнаружил тайник, где хранилась пачка дореволюционных акций. Скорее всего все эти “буржуйские штучки” были спрятаны в смутные революционные времена. Случилась еще одна памятная находка: заныканные каким-то современным коммерсантом документы, среди которых обнаружился, например, договор на поставку партии “КамАЗов”. А не так давно на чердаке жилого дома под слоем стекловаты, окружавшим дымовую трубу, нарыл сразу несколько полиэтиленовых пакетов, замотанных скотчем. Внутри — бланки векселей, долговые расписки, договора… Все документы 10-, 15-летней давности, упакованы очень тщательно.
Однажды обратился ко мне за помощью в поиске “криминального” клада человек, который сам же его когда-то и устроил. Насколько я понял, был он в начале 1990-х бухгалтером крупной фирмы, занимавшейся в том числе и теневым бизнесом. Видимо, почувствовав себя “под боем”, этот господин закатал в стеклянные трехлитровые банки валюту, золотишко, бухгалтерскую документацию — и закопал у себя на садовом участке в нескольких местах. После того как отсидел в тюрьме, он нашел все свои сокровища, за исключением одной банки. Наверное, второпях забыл точное место, где устроил эту нычку. Вот и обратился к профессионалу за помощью. Металлодетектор быстро обнаружил эту пропажу: сигнал подала железная крышка банки. В стеклянной таре оказались колечки-сережки (прямо из магазина — с бирочками) и какие-то векселя, расписки… “О! Я за этот компромат еще кое с кого очень хорошие денежки поимею!” — обрадовался экс-бухгалтер.
Бомж-тайник
Уже в наше время появилась новая разновидность кладов — свои нычки оборудуют бомжи и гастарбайтеры.
— Данная публика ценные вещи с собой предпочитает не носить, а прячет в укромном месте, иначе свои же обчистят. Но не всегда хозяин этих сокровищ может ими воспользоваться: умер, убили, попал в больницу, схватили и выселили… Ну а на беспризорный тайник наталкиваемся мы, кладоискатели. Там можно обнаружить документы, валюту (в том числе и всякую экзотическую — казахскую, таджикскую…).
Нычки приходится порой устраивать и ворам-домушникам. Если такого “гастролера” спугнули, он прячет украденное тут же, в закоулках дома, чтобы не светиться на выходе с чужим добром, и предполагает впоследствии вернуться и забрать ценности. Однако далеко не всегда такая возможность появляется (повязали голубчика, заболел или дверь на чердак заперли). Характерный признак подобных нычек — видно, что они устроены впопыхах, а кроме того, отличаются разнообразием содержимого. Тут и кошельки могут быть, и портативный магнитофон, и видеокамера, и драгоценности…
Существуют наркоманские схроны. А учитывая, что жизнь у этой публики складывается совершенно непредсказуемо, то очень часто подобные тайники становятся бесхозными — превращаются в своеобразные клады. Но для нормального искателя они интереса не представляют. “Чаще всего там можно обнаружить шприцы, упаковки с маковой соломкой, горелки, расфасованные дозы… — рассказывает Порываев. — Я такие “сокровищницы” всегда разоряю”.
* * *
Поиски кладов в опустевших старых домах — дело хоть и увлекательное, но трудоемкое и небезопасное.
— Достаточно сказать, что в погожую солнечную погоду воздух на чердаке может нагреваться градусов до 60. Кроме того, существует реальный шанс провалиться в какую-нибудь дыру, пораниться о многочисленные железяки, притаившиеся в самых неожиданных местах… Наконец, вполне возможно там, на верхотуре, наткнуться на компанию бомжей или иной малосимпатичной публики. Поэтому стараюсь в такие “экспедиции” ходить обязательно с кем-нибудь из своих товарищей. С собой беру укороченный обрез металлодетектора, фомку, туристский топорик, щуп, мощный фонарь, респиратор…
За день напряженной работы обычно удается как следует прочесать не более 200 кв. метров чердака. На обследование брошенной хозяевами квартиры средних размеров уходит часа три. Но, как утверждает Порываев, все труды кладоискательские, все затраты с лихвой окупаются. И конца-края этой захватывающей эпопее не видно: ведь кладов-то, по словам Владимира, в Белокаменной на многие поколения охотников за ними хватит.
